Криминальная история России. 1995 – 2001. Курганские. Ореховские. Паша Цируль - Валерий Карышев
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Так, – протянул оперативник, – опять «слоника» надеваем…
И вновь на меня натянули тот же противогаз, опять началась экзекуция…
В такой форме беседа продолжалась еще минут тридцать. Оперативника интересовало все, что связано с Сильвестром, с центральной группировкой, с моей бригадой… Наконец допрос прекратился. Меня ударили несколько раз. На прощание оперативник сказал:
– Знаешь что? На сегодня мы допрос заканчиваем. Иди отдохни в камеру.
Меня вывели и поместили в небольшую камеру на первом этаже. Она представляла собой помещение метров шестнадцать, без всяких окон. Только единственная лампочка, находящаяся как бы в железной клетке, висела над дверью. Каменный пол переходил в небольшой деревянный настил, служащий кроватью. Там уже сидели два человека. Меня завели и плотно закрыли за мной дверь.
Никакого света, очень мало воздуха.
Я молча подошел и сел рядом на деревянный настил. Один из находившихся в камере подвинулся ко мне и спросил:
– Слышь, братишка, били тебя, что ли?
Я ничего не ответил.
– За что попал-то? – продолжал человек.
Желания разговаривать у меня не было.
На следующее утро одного моего сокамерника с вещами вызвали на выход.
– Ну что, меня выпускают, – сказал он и стал прощаться с первым. – Слышь, – обратился он неожиданно ко мне, – если есть что сообщить на волю, говори мне. Я выйду, позвоню куда надо, передам, встречусь с кем надо. Может, твои ребята мне денежки заплатят… Давай!
Я отрицательно покачал головой, понимая, что это может быть подсадка. В дальнейшем оказалось, что я не ошибся.
Днем приехали оперативники. В этот раз «слоника» или подобных пыток ко мне не применяли, просто стали разговаривать «за жизнь». В конце они сказали:
– Слушай, Олег, а может, тебе уехать из нашего города? Воздух у нас почище будет, а то такие, как ты, воздух портят… И нам головную боль доставляешь – приходится тебя отслеживать, наблюдать, задерживать, разговаривать с тобой. А у нас и так много работы… – как бы пожаловался он мне.
– Работа ваша такая… – ответил я.
– Какой ты все-таки несговорчивый! – продолжил оперативник. – А не боишься, что мы сейчас тебя выпустим, а предварительно позвоним кому-нибудь из бригадиров центральной группировки? Они тебя и встретят у ворот ментовки в лучшем виде! И повезут тебя, братишка, прямиком на кладбище…
Я промолчал. «Неужели, – подумал, – у них есть какая-то связь с центральной группировкой? Или они просто на понт меня берут?»
После двухчасовой беседы меня вновь вернули в камеру. Но уже в другую. Там сидели уже четыре человека. Камера была такого же размера.
Часа через два дверь приоткрылась, и появившийся в проеме старшина милиции выкрикнул мою фамилию.
– На выход! – сказал он.
Я вышел.
– Руки за спину! – приказал старшина. – Пойдем!
Мы шли по небольшому коридору.
– Стоять! – приказал старшина, остановившись возле открытой двери. Там было что-то типа караулки. За столом сидели несколько милиционеров и играли в карты. Еще один сидел на кушетке и читал газету. Один из сидящих обратился ко мне:
– Тебя, что ли, вчера оперативники задержали?
Я кивнул головой.
– Как фамилия?
Я назвался.
– К тебе, это… жена приходила, жрачку принесла, – сказал он. – Вот, возьми, – и он протянул пакет.
Пакет наполовину был заполнен: сок, вода в пластиковой бутылке, печенье, несколько пачек сигарет.
– Мы тут немного взяли у тебя, – сказал милиционер, – но ты, наверное, не в обиде?
Я молча кивнул головой.
– А что, она ушла… жена моя? – неуверенно спросил я.
– Да нет, она тут, у отделения стоит, ждет тебя. Но мы не можем тебя выпустить, сам понимаешь!
– Ребята, – сказал я, – а я вам деньги заплачу. Дайте мне с ней немного поговорить! Хотя бы через окошко!
– Деньги? А как же ты заплатишь, если у тебя ничего нет? Тебя же обыскали!
– Она вам деньги заплатит.
– Я не знаю… – неуверенно произнес один из милиционеров. – Как-то вроде не положено… А ты давно женат?
– Да нет, мы молодожены.
– Ну что, может, дадим молодоженам поговорить? – обратился милиционер к своим коллегам.
– А чего ж не дать? А ты нас не обидишь?
– Да что вы!
– Ладно, давай поговори. Веди его в комнату для допросов.
Сержант повел меня опять в начало коридора. Там было несколько кабинетов для допросов. Он завел меня в один из них, закрыл засов с внешней стороны. Таким образом, я никуда выйти не мог. Сверху было маленькое зарешеченное окошко, стояли стол и два стула. Вот и вся нехитрая мебель.
Милиционер пошел на улицу. Через некоторое время я услышал знакомый стук каблучков. Дверь открылась, и я увидел стоящую на пороге Олесю. Она улыбалась.
Милиционер сказал:
– Так, времени вам пять минут. Давай проходи! – и легко подтолкнул Олесю в кабинет. Сам же остался стоять у двери.
Олеся бросилась ко мне, крепко обняла.
– Олежек, миленький, как ты? Я так по тебе скучаю! Я так боюсь!
– Погоди, Олеся, – отстранил я ее и на ухо прошептал: – У тебя деньги с собой есть?
– Есть, только доллары…
– Сколько?
– Двести.
– Погоди. – Я освободился от ее рук и подошел к старшине. – Слышь, командир, у меня двести баксов, я их тебе отдам, только дай мне десять минут с женой пообщаться!
Милиционер приоткрыл дверь, посмотрев, пуст ли коридор, кивнул:
– Давай!
Я достал из кошелька Олеси двести долларов и отдал их ему. Старшина закрыл дверь.
– Олеся, милая, люблю тебя! – Я привлек ее к себе…
– Ой, Олежек, как же здесь… Я не могу!
Я, не слушая ее, быстро стал снимать с нее трусики…
Десять минут пролетели как одно мгновение.
– Послушай, – сказала Олеся, поправляя одежду, – я говорила с оперативниками, они пытаются подвести тебя под убийство Виктора. Якобы это ты вызвал его на переговоры и в машине застрелил.
– Да ерунда это, – сказал я, – ничего у них не получится. Никто этого не видел, свидетелей нет. Оружия тоже нет. Они просто мстят. Я никакого отношения к этому не имею, ты же понимаешь!
– Конечно, конечно! – закивала головой Олеся. – Олежек, я так за тебя волнуюсь! Что будет?
– Ничего, все будет нормально. Меня выпустят скоро. Ты мне адвоката найми.
– Да, я уже наняла! То есть Сева уже нанял. Он завтра утром к тебе приедет!
– Хорошо, будем ждать, – ответил я.
На этом свидание закончилось.
Вернувшись в камеру, я долго вспоминал тот необычный миг любви в кабинете для допросов…
На следующий день дверь в камеру открылась, и милиционер, вновь выкрикнув мою фамилию, сказал:
– Иди, к тебе адвокат пришел.
– Адвокат? – удивленно переспросил я.
– Да, выходи!
Я опять пошел в тот же кабинет, где вчера занимался любовью со своей Олесей. Открыв дверь, я увидел сидящего там мужчину лет сорока, в пиджаке, в темных очках. Он снял очки, подошел ко мне и протянул руку.
– Здравствуйте, я ваш адвокат, – и назвал свое имя-отчество. После этого тихо произнес имя «Сева».
Я кивнул головой.
– Как вы себя чувствуете? – спросил он.
– Нормально.
– Вас не били?
– Только в первый день. Сейчас не трогают.
– Я думаю, что сегодня вечером или завтра утром вас выпустят, так как трое суток со дня вашего задержания истекают. Естественно, ни к какому прокурору они не ездили, так как наивно полагать, что прокурор даст санкцию на ваш арест, не имея веских доказательств о вашей причастности к убийству Виктора Чернышева.
– Так когда меня все же выпустят – сегодня или завтра? – переспросил я.
– Я не знаю, не мне же решать. Когда вас задержали?
– Часов в шесть, два дня назад.
– Значит, срок истекает завтра.
После этого адвокат наклонился к моему уху и прошептал:
– Будьте осторожны в камере, там у вас подсадные утки есть… Это мне точно известно.
– Откуда? – поинтересовался я.
– Есть у меня один знакомый милиционер, работает в этом ИВС.
– ИВС? – повторил я.
– Ну, изолятор временного содержания, где вы сейчас находитесь, – разъяснил адвокат. – В общем, я думаю, утром вас освободят.
И адвокат не ошибся. Действительно, на следующее утро меня освободили. На пороге ждал улыбающийся Вадик. Он обнял меня:
– Ну как, Олежек, жив-здоров?
– А тебя когда выпустили? – спросил я у него.
– Только что, минут на двадцать раньше тебя. Пойдем тачку заберем. Слышь, командир! – обратился Вадик к милиционеру, стоящему около отделения. – А где у вас тут штрафная стоянка?
– Не знаю, – ответил тот. – У дежурного спроси.
Вадик вернулся в здание. Там он узнал, где находится стоянка.
– Давай проедем пару остановок! – сказал он мне.
Мы сели на трамвай и проехали немного. Штрафная стоянка, где находились все задержанные автомашины, представляла собой небольшую площадку, огороженную сеткой-«рабицей». В углу стояла специальная будочка, где находилась охрана стоянки. Вадик крикнул:
– Эй, мужики, открывайте! За тачкой пришли!
