Река Вуду - Крайс (Крейс) Роберт

— Конечно.

— Я никогда больше сюда не вернусь, — нахмурилась она.

Я только руками развел.

— Ну и вообще не могу же я быть невежливой, — сердито сказала Джоди.

— Безусловно.

Когда Эдит вернулась с кофе, Джоди рассматривала стоящие на пианино фотографии. Эдит с самого начала постаралась обойти пианино стороной, и сейчас ей совсем не понравилось, что Джоди изучает эти фотографии.

— Это ваши братья и сестры? — спросила Джоди.

Эдит разлила кофе по чашкам и предложила мне маленькую тарелочку с миндальными пирожными. Тысячу лет таких не ел.

— Некоторые из них, — ответила Эдит не глядя.

— Расскажите, кто есть кто, — попросила Джоди.

Эдит слегка нахмурилась и подошла к Джоди.

— Это моя мать, рядом с ней тетя. А вот маленький Джоэль. Мои братья и сестры. Здесь мне шестнадцать лет.

Джоди кивнула и наклонилась поближе.

— А кто из них ваш отец?

Казалось, прежде чем ответить, Эдит пришлось собраться с духом.

— Здесь нет фотографии моего отца.

— Элвис сказал, что вы о нем заботитесь.

— Да, это так.

Джоди внимательно посмотрела на Эдит, а потом перевела взгляд на фотографии.

— А как вы и они могли с этим жить?

Эдит начала было говорить, замолчала, а потом продолжала уже спокойнее:

— В семьях часто бывают свои скелеты в шкафу. Мы ни разу не говорили вслух о том, что произошло. Мой брат Ник был ближе всех ко мне по возрасту. Ему тогда было двенадцать, но он умер. Саре было десять, остальным еще меньше. Мне даже трудно сказать, знают ли они правду.

— Он убил ребенка, и ему это сошло с рук. Вот так просто, — тихонько присвистнула Джоди.

Эдит снова скрестила руки на груди.

— Тогда шерифом был человек по имени Дюпласу. Он пришел в наш дом, и отец ему так прямо и сказал: что случилось и почему. — Она еще крепче обхватила себя руками, словно ей стало холодно. — Я уверена, что мистер Дюпласу посчитал ярость моею отца вполне объяснимой — ведь цветной обесчестил белую девочку.

— Боже мой, — прошептала Джоди.

Эдит вернулась к дивану.

— Да. Прежде такие вещи называли преступлениями в состоянии аффекта. Еще кофе, мистер Коул?

— Да, мэм, не откажусь.

Джоди отвернулась от пианино и осталась стоять в центре гостиной.

— Вы могли бы сделать заявление. Вы и сейчас можете. — Она посмотрела на меня: — Ведь на убийства срок давности не распространяется?

— Верно, — кивнул я.

— Моему отцу восемьдесят шесть лет, — вздохнула Эдит. — Он страдает недержанием мочи, разговаривает сам с собой и не вполне вменяем. Я ухаживаю за ним, чем он не слишком доволен, но больше он никому не нужен. — Она покачала головой. — У меня нет к нему прежней ненависти. Ведь столько лет прошло со смерти Леона.

У Джоди заходили желваки на щеках. Эдит устало пожала плечами.

— Вопрос в том, как мы это воспринимаем. Наверное, все наши неприятности случились именно из-за тех событий.

— Милт, — сказал я.

Эдит посмотрела на меня.

— Господи, да вы, должно быть, очень хороший детектив.

— Кто такой Милт? — поинтересовалась Джоди.

Эдит удивленно посмотрела на нее:

— Он разве не рассказал вам о том, что здесь происходит?

— Что вы мне не рассказали? — нахмурилась Джоди.

— Некоторые из тех, кто вас шантажировал, оказывали давление и на нас.

— О чем речь? — повернулась ко мне Джоди.

— Я рассказал только то, что имело к вам непосредственное отношение. А дела Эдит — это дела Эдит.

— Боже мой, до чего же вы скрытный человек!

— Конфиденциальность — мое второе имя, — ответил я.

Впрочем, Джоди хотела, чтобы ее ввели в курс дела, а Эдит не возражала.

— Рибнэк работал на человека по имени Милт Россье. Как я понимаю, Рибнэк раскопал обстоятельства убийства Леона Уильямса и продал их Россье, чтобы Россье получил власть над мужем Эдит. Рибнэк обманул Россье и у него за спиной начал вас шантажировать. Рибнэк считал себя на редкость ловким, но тут расследованием занялся я, и мое внимание привлек Россье. — Я посмотрел на Эдит: — Вы ведь знаете, что Рибнэк мертв.

Она выглядела смущенной.

— Не-ет. Джоэль мне ничего не говорил.

— Неужели в вашей семье одни секреты? — спросила Джоди.

— После того как мы с Люси Шенье встретились с Эдит, головорезы Россье привезли меня на его ферму, где он занимается разведением лангустов. Россье мог узнать о моем визите к Эдит только от ее мужа. Кроме того, на ферме был Рибнэк. Россье хотел добиться от меня правды и очень разозлился, когда понял, что Рибнэк шантажирует Джоди. О моих истинных намерениях он абсолютно ничего не знал, и подозреваю, что именно по этой причине он и убил Рибнэка.

— Джоэль не станет никого убивать. Я в это не верю, — покачала головой Эдит.

Я не стал спорить. Эдит поставила чашку с кофе и сказала:

— Я говорила Джоэлю, что тридцать шесть лет во лжи — это слишком долгий срок. Я сказала, что не хочу, чтобы он сделал ошибку, а он спросил: «Ты предлагаешь мне арестовать твоего отца?» — Она покачала головой и потерла глаза. — Какой кошмар!

Я посмотрел на Джоди Тейлор.

— Знакомая песня?

— Что?

— Вы тоже не хотели платить шантажисту.

Джоди поджала губы и наклонилась к Эдит:

— Неужели ваш муж не может ничего сделать?

— Хочет, но не знает, как поступить. И это его убивает. — Голос Эдит дрожал, а сама она была как натянутая струна.

— Похоже, это убивает вас обоих, — заметила Джоди.

К дому подъехала машина, и Эдит направилась к двери.

Входная дверь распахнулась, и в дом вошел шериф Джоэль Будро. В одной руке он держал шляпу, в другой — спортивную газету. Вид у него был усталый, как после трудного дня. Увидев нас, Будро остановился и сказал:

— Что здесь происходит?

Он казался абсолютно спокойным и невозмутимым, словно видеть у себя в гостях частного детектива и телезвезду — для него дело обычное.

Хотя, конечно, не совсем. Его глаза беспокойно перебегали с меня на Джоди, а бесстрастное выражение лица скрывало его истинные чувства. Я хорошо знаю копов и этот их якобы ничего не выражающий взгляд.

— Джоэль, эту молодую леди зовут Джоди Тейлор, — сказала Эдит, облизав губы, и добавила: — Она моя дочь.

Джоди встала и протянула руку.

— Здравствуйте, мистер Будро.

— Она снимается на телевидении, Джоэль. Она та самая маленькая девочка, которую я когда-то отдала.

Джоэль Будро равнодушно взял руку Джоди и покачал головой, будто не понимая, что происходит.

— О чем ты говоришь, дорогая. Твоя матьотдала ребенка. — Словно Эдит забыла, когда ходила в магазин.

— Нам больше не нужно притворяться, Джоэль, — Эдит положила руку ему на плечо. — Они знают. Эти люди ее шантажируют, как и нас.

Глаза Джоэля широко раскрылись, он тяжело задышал, глаза забегали. Ты возвращаешься домой со свежим номером «Спортс иллюстрейтед» в руках и вдруг видишь, как вся твоя жизнь летит под откос.

— Никто нас не шантажирует.

— Мы не причиним вам вреда, Джоэль. Все в порядке.

Шериф Джоэль Будро отмахнулся от меня газетой.

— Не знаю, что вы там нарыли, но мы не хотим иметь с этим ничего общего. — Он шагнул ко мне, угрожающе расправив плечи. Полицейские методы. — Вам лучше уйти.

— Прекрати! — дернула его за руку Эдит. — Нам необходимо поговорить. Надо посмотреть правде в глаза и начать что-то делать.

Джоэль был возмущен, но не знал, как себя вести.

— Нам нечего обсуждать, Эдит. Ты меня понимаешь? Нам не о чем говорить с этими людьми. Они должны уйти.

Голос Эдит стал более настойчивым:

— Я хочу знать, что происходит. Хочу знать, не замешан ли ты в убийстве.

Левый глаз Джоэля Будро задергался, он сделал шаг в мою сторону, и я встал. Эдит покраснела и схватила его за руку.

— Я видел вас с Милтом Россье. Мы знаем о Леоне Уильямсе и отце Эдит. Рибнэк шантажировал Джоди, а Россье вымогал деньги у вас, — сказал я.

Будро снова моргнул и покачал головой.