Ремарк и миражи - Андрей Бондаренко
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Редакция газеты «Clarin», — пробормотал в трубке сонный баритон. — Говорите.
— Позовите, пожалуйста, репортёра Мюллера, — попросил Роберт.
— Мориса нет на месте. Сломал ногу и уехал на лечение в Парагвай, на Родину.
— А его сестра Исидора?
— Тоже куда-то усвистала, — равнодушно зевнул баритон. — То ли вместе с братом. То ли куда-то в Европу…
Естественно, что Роберт позвонил и на мобильник Исиды, но, как и в предыдущих случаях, безрезультатно.
Та же история повторилась и с Педро Карраско: его мобильный телефон упорно молчал, а в Прокуратуре городского округа «Палермо» вежливо сообщили, что криминальный инспектор Карраско, написав заявление о предоставлении очередного планового отпуска, отбыл в США — на свадьбу двоюродной сестры.
— Чёрт знает что, — возвратив мобильник в карман, желчно пробормотал Роберт. — Путаница гадкая и законченная. Вернее, сплошные осенние сюрпризы…
«У нас же ещё осталась Элизабет Алварес Ортега-и-Пабло, дедушкина соседка», — подсказал заботливый внутренний голос. — «Только номер её телефона, к сожалению, неизвестен…. Может, братец, прокатимся?».
Рассчитавшись за завтрак, Роберт вышел из безымянного ресторанчика, поймал такси, доехал до Пласа Италия, вошёл в подъезд «восьмого» дома, поднялся на третий этаж и нажал указательным пальцем на кнопку дверного звонка «пятой» квартиры.
По второму разу нажал. По третьему. По четвёртому. Тишина…
«Плохи наши дела», — окончательно затосковал сбитый с толка внутренний голос. — «Хуже, просто-напросто, не бывает. Все подозреваемые разбежались — как крысы с тонущего корабля. Бред бредовый…. А заметил, братец, что и таксист сегодня был совсем другой? То есть, совершенно без усов? Маразм, что называется, крепчал прямо на глазах…».
Он медленно спустился по «щербатой» от старости лестнице и, перейдя наискосок — мимо памятника Джузеппе Гарибальди — через Пласа Италия, вошёл в «Милонгу».
В баре было прохладно и пустынно.
Роберт подошёл к стойке и заказал стаканчик ямайского рома, а также блюдечко с ломтиками козьего белого сыра.
Выпил, закусил. Повторил заказ. Выпил, закусил. А после этого, пребывая в крепкой задумчивости, поднялся на полукруглый подиум, уселся на стульчик, приставленный к старенькому роялю, небрежно пробежался подушечками пальцев по чёрно-белым клавишам и, равнодушно глядя в потолок, спел:
Чилийские льяносы[18], они сине-голубые.
Немного печальные и бесконечные.
Травяные, седые, льняные.
Практически — вечные…
Тихий звон колокольчика на шее передовой лошади
Сквозь молочные космы тумана
Пробивается — нежно и чуть заброшенно,
Почти без обмана…
Ты сказала, что любишь.
Глупые льяносы, поверив, на века замерли.
В небесах — лишь одинокая белая голубка.
У далёкого горизонта — ярко-малиновое марево…
Тихий уют семейного дома
Я променял на дорогу и усталые хрипы коня.
Прости, милая черноволосая недотрога.
Сине-голубые льяносы — заждались меня…
Сине-голубые льяносы — заждались меня…
Просто — спел песенку? Нет, конечно же.
В этих зарифмованных словах (сложившихся в голове практически самостоятельно, с минимальным участием Автора), содержались конечные итоги и выводы ночных аналитических изысканий-размышлений Роберта. А также был чётко обозначен и предстоящий маршрут…
Глава тринадцатая. Мендоса и планирование
Роберт вышел из «Милонги». На улице было по-осеннему прохладно, из низких серых туч равнодушно моросил мелкий противный дождик. Северо-восточный ветерок нёс куда-то первые разноцветные листья, опавшие с платанов. Пришлось поднять воротник куртки.
Призывно запиликал мобильник.
— Да, милая? Как твои дела?
— Плохо, Робби, — сообщил грустный и расстроенный голос Инэс.
— Гав, — подтвердил — на втором плане-фоне — Рой, мол: — «Совсем паршиво. Пустышку вытащили…».
— Встречались с Грегори Благоевым?
— Было дело. Но абсолютно напрасно встретились. Без всякого толка и прока. Без малейшего. Только время зря потеряли.
— Гав-в…
— Неожиданный поворот, — Роберт постарался, чтобы в его голосе ощущались нотки искреннего удивления. — Старик раскапризничался?
— По крайней мере, он попытался сделать так, чтобы я подумала именно об этом.
— Попытался?
— Это точно. Приложил массу усилий. Долго и нудно рассказывал мне про географические и экономические достоинства аргентинской провинции Мендоса. Потом вещал — достаточно, надо признать, интересно — про основные исторические вехи создания и развития спецслужбы «АнтиФа». Ну, а после этого заявил, что, мол, устал, и продолжение беседы переносится на завтра…. Казалось бы, ничего странного. Пожилой человек слегка притомился и немного закапризничал. Но…
— Но?
— Но он не учёл (или же не знал?), того обстоятельства, что я являюсь достаточно-опытной театральной актрисой, — объявила, с нотками гордости, Инни. — Откровенно сплоховал и не доработал, короче говоря. Халтура пошлая и низкопробная. Во-первых, эти накладные усы под носом, приклеенные крайне неаккуратно. А, во-вторых, голос…. Я что же, по-твоему, не смогу отличить голос сорокалетнего мужчины в самом соку от голоса глубокого старика? Отличу — всегда и везде, не сомневайся, милый…. «Ряженый» со мной разговаривал. Без сомнений. Голову даю на отсечение…. Чей — «ряженый»? Скорее всего, приснопамятного «Эскадрона». Но возможны и другие, менее благоприятные варианты. В том смысле, что рядом с Мендосой располагаются, как мне успел поведать таксист, достаточно крупные поселения «мофов», «бошей» и «фридолинов»…
— Кха-кха!
— Намекаешь, что не стоит излишне доверяться местным телефонным линиям? Поняла, не спорю…. Значит так. Я уже купила билеты на ближайший рейс, и в семь вечера мы с Роем будем в Буэнос-Айресе. Встречай. Если, понятное дело, не занят важными и неотложными делами.
— Придётся билеты сдать, — вздохнул Роберт.
— С чего бы это, вдруг? Мужчина, конечно же, является главой семьи. Но не до такой же степени…
— Я прямо сейчас еду в столичный аэропорт. Беру билет на ближайший рейс и прилетаю в Мендосу. Так что, встречай.
— Даже так? — понимающе хмыкнула Инэс. — Следовательно, разгадка нашей шарады находится…
— Тс-с-с!
— Ага, поняла. Встречу…. Робби, а ты меня любишь?
— Люблю.
— А как — любишь?
— Как истинные гурманы — сухое красное вино, произведённое на бескрайних виноградниках аргентинской провинции Мендоса…
«Боинг-727» был заполнен пассажирами лишь на одну треть. Рядом с Робертом наличествовали два пустых кресла, а через проход расположился — также в гордом одиночестве — не в меру разговорчивый пожилой седобородый тип, отрекомендовавшийся профессором английской словесности одного из малоизвестных североамериканских Университетов. Расположился, а потом, вежливо испросив разрешения, пересел к Роберту. Пересел и принялся — практически безостановочно — болтать на самые разные темы.
Узнав, что его сосед никогда ещё не бывал в благословенной провинции Мендоса, общительный профессор тут же решил прочитать на эту тему развёрнутую ознакомительную лекцию:
— Представьте себе, мистер Моргенштерн, бескрайние ряды виноградников, простирающихся до самого горизонта. Причём, с каждой ветки растений свисают огромные виноградные гроздья, усыпанные рубиновыми, янтарно-жёлтыми и тёмно-фиолетовыми ягодами — величиной со зрелый грецкий орех…. Представили? Это она и есть, знаменитая аргентинская Мендоса, прославленная во многих литературных произведениях — как в прозе, так и в стихах…. Мендоса расположена рядом с горными хребтами южных Анд, поэтому здесь выпадает достаточно мало осадков. Однако на восточных склонах высоких гор имеются гигантские ледники, сезонное таяние которых и наполняет местные реки-ручьи живительной водой, так необходимой при орошении виноградников…. Из выращенного здесь винограда, естественно, изготовляют отличные и изысканные вина, широко-известные во всём Мире. Некоторые знатоки-ценители утверждают, что аргентинские вина ни в чём не уступают французским, испанским и итальянским. А по насыщенности букета — даже иногда превосходят. В Мендосе производят более восьмидесяти двух процентов от общего объёма всех вин Аргентины…. Столица провинции — город с одноимённым названием. Жизнь в Мендосе течет медленно, лениво, плавно и однообразно. Каждое утро хозяева магазинчиков, ресторанов, гостиниц и частных домов натирают — европейскими профильными шампунями — городские тротуары до зеркального блеска. Несколько раз в году здешний муниципалитет организует — для знатных жителей города и состоятельных туристов — самые настоящие балы со свечами, смокингами и старинными танцами под живую оркестровую музыку. Входной билет на такое мероприятие стоит свыше двух с половиной тысяч американских долларов…. Недалеко от города размещён знаменитый Национальный природный парк «Аконкагуа», на территории которого расположена самая высокая в восточном полушарии гора — с точно таким же названием. Только опытные альпинисты могут подняться на Аконкагуа без сопровождения надёжных проводников. Эту гору часто называют — «Крышей Америки». Здесь проложены специальные тропинки и разработаны маршруты — различной сложности — для любителей горных походов и прогулок…
