Бабочки по дебету - Екатерина Владимировна Кольцова

А потом прыгнул на меня. Вот что это было! – догадалась Марго. Она уже окончательно пришла в себя. – Ой, а ты почему весь мокрый?

Сейчас, при свете, Петр увидел, как нелепо выглядят его промокшие шорты, и растерялся.

– Сел в лужу, – пробормотал он наконец.

Марго приняла этот странный ответ за нежелание разговаривать, решила, что она и так отняла у Петра много времени, поблагодарила, взяла кота и вышла в его одеяле, оставив после себя на кровати пыльный след от половичка.

Глава 18

Всю ночь кот проспал у Марго в ногах. Его присутствие успокаивало, и можно было не беспокоиться насчет крыс. С наступлением утра кот попросился выйти, деликатно помяукав у двери.

– Это вы Пикселя нашли? Неделю не появлялся, разбойник. Мы уже начали волноваться. У нас в городе в последнее время много кошек пропало. То ли отлавливают, то ли болеют чем, – тараторила девушка на рецепции, когда Марго проходила мимо, на работу. Пиксель почему-то увязался за ней и пробежал целый квартал на полусогнутых, постоянно озираясь. Жалко его, привяжется, а ей уезжать. Бедняжка. Но что делать, такова жизнь. Может быть, она придумает, как помочь толстенькому Пикселю, но не сейчас. Сейчас надо настраиваться на работу.

* * *

«Три поросенка» оказались вполне ничего с точки зрения организации работы, несмотря на плохое начало и яд финансовой директрисы, обильно источаемый из-за опоздания. А как можно было не опоздать после такой суматошной ночи? Марго была не в лучшей форме: она не выспалась, и к тому же, у нее от вчерашних укусов распухли пальцы, так что трудно было нажимать клавиши на компьютере. Зато бухгалтерия работала как часы. Доступ на просмотр в бухгалтерские базы дали еще прошлым вечером, а уже с утра собрали документы по вчерашнему запросу.

– Лиза, сходи, пожалуйста, в бухгалтерию, забери папки, – распорядилась Марго.

– Зачем, Маргариточка? Ты вчера сказала, бухгалтерия ни при чем. Мы же хотели финансовый отдел проверять, – удивленно спросила новоявленная стажерка.

– Ты не поняла. Я имела ввиду, что финансовому отделу будет оказано особое внимание. Но и все остальное мы проверять, конечно, будем. Никто не застрахован от обычных ошибок по незнанию и невнимательности. Так что сходи, принеси мне папки. Илью с собой возьми, вдруг они тяжелые.

Отправлять Илью или Петра в бухгалтерию одних она боялась. Не дай бог, их там о чем-нибудь спросят, и совершенно неизвестно, что эти олухи могут ляпнуть в ответ. Она уже прочитала их вчерашний труд – протокол беседы с главным бухгалтером. Наверняка его сделал Петр. Она, конечно, благодарна за вчерашнее спасение, но терпеть его выходки на работе не собирается.

– Эдик, отдаю тебе проверку Торгового дома целиком. Возьми Петра в помощь. Лизу и Илью я оставлю себе, – обратилась она к Нахову.

Эдик, надо сказать, выглядел так, будто всю ночь разгружал вагоны. И, похоже, чувствовал себя также, судя по непрекращающейся зевоте, и усталым вздохам. Вот интересно, чем он занимался? Только приехали, а он уже нашел себе приключения. Но спросить Марго стеснялась.

– Не, я сам проверю, – зевнув, сказал Эдик.

– А в чем дело? – удивилась Марго.

Она полагала, Нахову понравится Петр. Такой высокий, стройный, спортивный. Теперь она вспомнила, как он выглядел вчера ночью. Как греческий бог. И шрам этот над губой, придает шарм.

– А посмотрел его вчерашнюю работу. Не знаю, что вы там не поделили, и знать не хочу. Мне не до ваших разборок, только он, походу, помогать не будет, – ответил Эдик.

Между тем Петр сидел напротив, по-прежнему что-то чиркая карандашом в блокноте, слушал как о нем говорят в третьем лице, и помалкивал. Марго усмехнулась.

– Петр, действительно, протокол нужно переписать. Три курса экономфака, ты говорил, даром не прошли. Значит, деловой стиль тебе знаком, – с улыбкой сказала она. – Пожалуйста, перепиши без фраз: «явилась толстая тетка и, путая падежные окончания, поведала об этом богом забытом месте, когда-то бывшим острогом». Давай без литературщины, и по делу.

Как ни странно, Петр не стал пререкаться. Отложил блокнот, взял ноут и принялся что-то печатать.

– Ладно, беру его, – неожиданно сказал Эдик. – Ты трех стажеров одна не потянешь.

И уже обращаясь к Петру, добавил:

– Слушай, убери из текста ссылки на громкоговоритель. Хотя я с тобой согласен, он задолбал конкретно.

Марго улыбнулась про себя. Вообще говоря, текст протокола получился очень забавный. Особенно потому, что Петр записал объявления, которые с частотой в минут пятнадцать транслировались по громкоговорителю на всю фабрику. И в комнате аудиторов их тоже было отлично слышно. Она уже поняла, что это нужно для оперативной реакции работников, но весь день слушать призывы типа «Сидоров, срочно в третий холодильник» немного напрягало. Будто в ответ на это размышление громкоговоритель выдал:

– Упаковщицы, садитесь на Петровича!

Она не выдержала, и прыснула. Эдик тоже усмехнулся, и даже Петр хмыкнул. Слава богу, значит, не обиделся. Или обиделся, но не сильно. А «Петрович» – это конфета.

Вообще ассортимент «Трех поросят» впечатлял. Флагманский продукт – коробка шоколадных конфет «Три поросенка» – состоял из конфет трех видов: Ниф-ниф, Нуф-нуф и Наф-наф. Были и сольные коробки с каждым из поросят, и назывались они, разумеется, по их именам. Отличались конфеты начинками. У Ниф-нифа, который в сказке сложил домик из соломы, начинка была с фруктовым ликером, Нуф-нуф содержал ром, а Наф-нафу, самому умному, внутренность пропитывали коньяком. Содержание этанола у Ниф-нифа было маленькое – четыре процента, у Нуф-нуфа среднее, а у Наф-нафа максимально разрешенные восемь процентов. Видимо, крепость начинки соответствовала