Стихотворения - Александр Тиняков (Одинокий)
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Из цикла «Моя Божница»
Три девыОттуда приходят три вещие девы. Ст. ЭддаДевы Верданди немилые речиМне утомили, измаяли слух…Тихо мерцают оплывшие свечи,Тихо мерцает измученный дух.
Скульда, колеблясь, зовет из тумана,Скульды посулов обманных страшусь:«Завтра», как «Нынче», душе нежеланно,В страхе великом от «Завтра» таюсь.
К Урде, любимой, и верной, и знающей,К Урде, хранящей заветы веков,Я – догорающий, я – умирающийРобко скрываюсь под темный покров.
1907-1908 Снежные цветыУсыпан сад мой снегом белым, –Подарком утренней метели,И на окне обледенеломЦветут, сверкая, асфодели.
Их нежит ласковый морозец,Лелеет небо голубое…И из незримых дароносицМне в сердце каплет мед покоя.
Цветы Весны не пахнут слащеЦветов метели белоснежной,И я красу зимы грустящейЛюблю любовью безмятежной.
1908-1909 Воспоминания (На мотив Г.Флобера – «Education sentimentale»)На ручку бархатного креслаВпотьмах склонился Фредерик:Былая жизнь пред ним воскресла,Забытых мигов мир возник.
Пришли толпой воспоминаний,Вернулись к жизни из гробницСлова погасших упований,Черты когда-то милых лиц.
И в час прощаний и закатов,Колебля вздохом тишинуИ стон печальный в сердце спрятав,Он видит вновь madame Арну.
Она, к нему склоняясь, стонетИ – скорбно руки заломив, –В свинцовой бездне тихо тонет,Шепнув укор… или призыв?
Увы! Она все дальше, дальше –И, соблазняя наготой,Задорный образ ГенеральшиВозник пред ним во мгле ночной.
О, да! С веселой РозанетойНе раз тоску он забывал,Свой лучший дар он отдал этой, –И после пламенно рыдал!
Уйди же прочь! Навек погасни!Цвети красою, после грез!И – как Венера старой басни, –Пред ним встает madame д'Амбрёз!
1909 ТрюмоОднажды с плеч своих срывая,Как ненавистное ярмо,Ты любишь перед сном, нагая,Глядеть в глубокое трюмо.По сладкомлеющим коленямГубами жадными скользя,Не внемлю я стыдливым пеням,Не внемлю тихому «нельзя!»И отражает без желанийГлубь чудодейного стеклаИ ветви мёртвые латаний,И наши страстные тела.И я как будто бы взволнован,Но там, в душевной глубине,Я льдом безжизненным окованИ сердце Зеркала – во мне!
20 декабря 1909 Москва Песенка послушницыС веток листье летнееВалится быстрей,Убыль дня заметнее,Зори холодней.
Вечерами чернымиВ келье тишина.Вздохами покорнымиГрудь моя полна.
Золотыми точкамиМечу алый шелк.Дождик молоточкамиПостучал и смолк.
Вот и заколоченаВ гроб навеки я…Ах! Слезами смоченоЗолото шитья!..
20-21 декабря 1909 Москва Начало вечера (Провинциальная картинка)Облаками, словно тюлем,Лик закрыв, луна плывет;Мы близ окон караулимПервой звездочки восход.
Ветки темные каштановВетерок пошевелил,В раму стукнул и, отпрянув,По дороге запылил.
Где-то песенкой наивнойСлавит девушка веснуИ напев речитативныйЧуть колышет тишину.
Звуки чисты и певучи,Как ручья лесного плеск,И сквозь тюлевые тучиЛьется тусклый, лунный блеск.
27 декабря 1909 Москва Поэт1. Поэт с природою не дружен,Он к подчиненью не привык,Ему невнятен и ненуженПрироды мертвенный язык.
2. Ни плеск волны, ни птичий гомонЕго не может вдохновлять,С иными звуками знаком он,Он должен Вечности внимать.
3. Не слышит внешних он внушений,Лишь Мысль Его – Ему закон, –И солнцем вольных вдохновенийМир тяготения сожжен.
4. И силой вещих заклинаний,И правдой вымышленных словТворит Поэт ряды созданийИ не кладет на них оков.
5. Из глубины души свободнойВсплывают стаи ярких грез –И над пустынею бесплоднойШумят леса нетленных роз.
6. Природа вечно носит траурПо мертвым звукам и цветам,Но сотни лет твой гимн, Пентаур,Звучит земле и небесам.
7. Ты пел Рамсеса и Аммона:Один давно в гробнице спит,Другой на высях небосклонаЕще сверкает и горит.
8. И долго Он потоки светаЗемле и людям будет лить,Но – знаю! – гордый гимн ПоэтаАммона должен пережить!
28-29 декабря 1909 Москва Стихи весныВ поле борозды, что строфы, А рифмует их межа. К.СлучевскийСтебли трав полносочны и гибки,Как слова поэтических строчек,И, как рифм налетевших улыбки,Появляются листья из почек.
Все похоже весною в ПриродеНа стихи молодого поэта,Где банальность и вялость мелодийЖаром пылкого чувства согрета.
29 декабря 1909 Москва Вера в жизньНе жизнь, — но право жить как будто сохранив. К. СлучевскийВсе в жизни суета, и все желанья тленны,Навеки мы в цепях, и безнадежен бунт!Цветы любви, страстей и радостей мгновенны,Уносит их поток мелькающих секунд.
Природа нам чужда; у ней иные судьбы:Неведом нам экстаз, которым пьян червяк…О, если б умереть, о, если утонуть быВ твоей пучине, Смерть, в тебе, могильный мрак!
Но жизни не любя, мы в Смерть давно не верим,И, не желая жить, не можем Смерти ждать…Увы! давно ко всем привыкшие потерям, —Мы только веру в жизнь не можем потерять!
1-2 января 1910 Москва Лесная заводьПод сенью ив зеленых дремлет заводь,Тростник над ней лепечет, как во сне.В ней по ночам русалки любят плаватьИ песни петь о ласковой луне.
Со всех сторон ее деревья скрыли,Со всех сторон ее облапил бор:Есть разгуляться где нечистой силе,—О ней идет недобрый разговор.
Когда сверкает ярким бриллиантомВесенний месяц на небе ночном,Все говорят, что души христиан тамПогибших реют в сумраке лесном.
10 января 1910 Москва Рабочий день поэтаНеярок лампы свет под абажуром,Неясен лунный лик за облачною тканью;Скончался день, как и родился, хмурым,Не дав расцвесть ни счастью, ни сиянью.
С утра пишу; шуршат листы тетрадок;Когда же утомит глаза мои работа,Смотрю тогда на тихий свет лампадок,Что озаряют золото киота.
Но миг мелькнет, и вновь листов шуршанье,И вновь стучит в мозгу упорный молоточек,Вновь блещет рифм невинное сиянье,Опять с пера сбегает бисер строчек…
11 января 1910 Москва ОсеньюВремя туманов и ливней,Солнце за тучами гибнет,Ветер шумит заунывней,В речке ни пьявок, ни рыб нет:
Скрылися в тине и в илеВодного царства жилицы;Весь горизонт заслонилиК югу летящие птицы.
Вольным завидуя крыльям,Мы их проводим глазами,Грусть затаенную выльемКротких напутствий словами.
В пропасть осеннюю канемМы с примиренностью мудрой,Вечером длинным вспомянемЛаску весны златокудрой.
Вспомним об утренних росахИ о сияньях полдневных,Вспомним о пышноволосыхЮных мечтах-королевнах…
11 января 1910 Москва ОднаЗакрылась дверь моя тяжелою портьерой,Стихает вдалеке печальный звук шагов;Сквозь окна день глядит, безрадостный и серый,Окутавший лазурь вуалью облаков…
…Как нежно он шептал, припав к моим ладоням– (Мне руку щекотал его пушистый ус!) –Казалось, что сейчас мы в страсти с ним потонем,Навек освободясь от обыдённых уз…
Но я была тиха, как этот полдень серый,Но я была мертва, как павший с ветки лист…И он ушел, грустя, чуть шевельнув портьерой,И я сижу одна и мну платка батист.
12 января 1910 Москва Ночь в уездном городкеКрыши белы от луны,Городок как будто вымер.Средь глубокой тишиныНа дворе пропел будимир.
Мягко тронула крыломСвечку бабочка ночная.Покружилась над огнемИ упала, умирая.
Ангел ночи мир обнял,Присмирел и умер ветер…Мнится, будто я попалНа твои поля, Кер-нетер!
13-14 января 1910 Москва ВечеромПодползает вечер мороком,Наплывает тучей сизою,Наполняет поле шорохом,Одевает темной ризою.
Душит зори злыми ласками,Поцелуями коварнымиИ пугает землю сказкамиИ виденьями кошмарными.
14 января 1910 Москва Роковой поединокГреза нам смежает взорыПро любовь поетИ настой из мандрагорыВ сердце тихо льет.
Но как верный, стойкий витязь,Мысль за ней спешитИ кричит: «Скорей проснитесь:Враг бедой грозит!»
И, взмахнув крестообразноОгненным мечом,Рассекает нить соблазна,Сотканную злом!
23 января 1910 Москва Последняя любовьЗажег печальную лампаду я: –Последнюю любовь.Она горит, очей не радуяИ не волнуя кровь.
Давно душа моя остуженаДыханьем едким зла –И вот любви моей жемчужинаЛежит черна, тускла.
И много в думах плугом опытаПроведено борозд,И я слежу теперь без ропотаЗа угасаньем звёзд.
И если смерть своей секироюПодрежет стебли грёз,Я тихо им могилу выроюИ схороню без слёз.
23-24 января 1910 Москва ПобежденныйДуша страданьем обезбожена,Я стал угрюм, жестокосерд,И много Дьяволом проложеноВ мозгу моем преступных черт.
В глубинах сердца оскорбленногоПаучий гнев ключом кипит,И в пропасть неба темнолонногоМое проклятие летит.
И безответностью испуганный,Я – с богохульством на устах –Все ниже падаю, поруганный,Все глубже погружаюсь в прах!
24-25 января 1910 Москва Девушка веснойОн идет со мной, насвистывая…В сердце сладостная жуть,Давит кофточка батистоваяЗамирающую грудь.
Небо вешнее – лазоревое,Крылья бабочек блестятИ – желанья подзадоривая, –Льют цветы свой аромат.
Тяжелеют груди млеющие,В жилах сладкий сок разлит,И уносят ветры веющиеИз хмельного тела стыд!
26 января 1910 Москва Молитва ВлюбленногоИ берегите хлад спасительный Своей бездейственной души. Е.Баратынский1. Дьявол грустный! Дьявол мудрый! Мой создатель и учитель!Ты давно не прилетаешь, ты забыл мою обитель…
2. В дни, когда я был младенцем, часто ты ко мне входили меня в тиши вечерней черным истинам учил.
3. Взор твой был угрюм и темен, но порой он углем краснымЗагорался и казался мне мучительно-прекрасным.
4. Каждый твой завет вонзался в уши мне, как острый гвоздь,И в ребенке закипала неребяческая злость.
5. Много дней с тех пор погибло в тихом омуте забвенья,Но во не погибали зерна горького ученья.
6. Никогда не забывал я, как ты грустно проклинал,Как мохнатою рукою колыбель мою качал.
7. Поднимался я на выси, задыхался в темных недрах,Но всегда всему живому был досель я верный недруг.
8. Много раз вступал я в битву с солнцем, с юностью, с весной,Много храмов обезбожил я кощунством и хулой.
9. Я гасил свои улыбки, я душил свои признанья,Я топил свои надежды в мертвом море отрицанья.
10. И на каждый крик призывный был во мне один ответ:Словно молотом по гробу ударял я: «Нет! и нет!»
11. Но теперь, учитель мудрый, – помоги! – я сам не в силахУсмирить мое волненье, успокоить трепет в жилах.
12. Что мне делать? Я слабею, я готов во прах упасть,Надо мною нависает не твоя, иная власть.
13. Мудрый! Темный! Я унижен, я стыжусь, я погибаю,Я готов любви поверить, я готов поверить раю.
14. И за женщиной земною я готов пойти, как раб…О, явись! явись, учитель! я разбит, и смят, и слаб.
15. О, войди ко мне, как прежде, как не раз входил бывало,С глаз моих полуослепших сбрось цветное покрывало.
16. Заглуши земные звуки, вдунь суровый холод в грудьИ с тропы любви позорной возврати на правый путь.
17. Повтори свои проклятья, опали мне сердце гневом,укрепи мое презренье и карающим напевом,
18. Полной ненависти песней душу мне заворожиИ безжалостной рукою язвы жизни обнажи.
19. И уверь меня, что ложен, что, как лед весною, зыбокСвет лобзаний и объятий, и признаний, и улыбок!
20. О, явись! и едкой речью отгони мечтанья прочь,Оскопи мои надежды и восторги опорочь!
21. Вникну я в твои заветы, я тебе опять поверю,Я приму с отрадой мертвой ясных радостей потерю.
22. О, приди! и помоги мне умертвить любовный бред,И сказать с былою силой на призывы счастья: «Нет!»
31 января – 1 февраля 1910 Москва Милостыня НебаЯ встретил женщину в лохмотьях и без носа,Ресницы редкие покрыл ей белый гной,Меж губ ее, кровоточащих, папиросаСверкала точкой золотой.
И, протянувши пальцев красные обрубки,Она у встречного просила на ночлег,А с неба падал, тая на подоле юбки,Серебряный, холодный снег…
11 марта 1910 Москва ШутВсепрезираемым шутом яБрожу среди толпы людской,В меня бросая грязи комьяГлумятся люди надо мной.
Но я ни разу не ответилНа ругань злостную глупца,Всегда мой взор спокойно светелИ тверды мускулы лица.
Ни разу судорогой жалкойНе искривился гордый рот,Когда меня бичом иль палкойПрочь прогоняли от ворот.
Я, – продолжая путь бесцельный,Высоко голову держалИ на свирели самодельнойСебе хваление слагал.
Топча земного праха комьяИ пустоцвет людских страстей,Всепрезирающим шутом яСмотрю на бешенство людей!
24 апреля 1910 Москва ЮношеКогда ты сдерживать не в силахЖеланий гибельных полет,И кровь, пылающая в жилах,Тебя к соитию влечет,
Сверши сей грех один, во мраке,Границ мечты не преступай,И плотском не думай браке,И ласки женской не желай!
Случайно брошенное семяСпособно дать живой росток,И жизни тягостное бремяПродолжишь ты на новый срок.
Верь! нет коварней обольщенья,Чем прелесть женского лица,Как нет позорней преступленья,Чем преступление отца!
28 апреля 1910 Москва ФаллофорыМчатся вихрем фаллофорыПо равнинам и холмам,Блещут яростью их взоры,Бьются косы по плечам.
Нет предела ликованьямРазъяренных, буйных жен.Идол внемлет их взываньям,Их восторгом заражен.
Он увенчан весь цветами,Сам – диковинный цветок!Аромат его – как пламя,Густ и клеек жгучий сок!
И горя желаньем ласки,Буйной похоти полны,Жены вкруг в бесстыдной пляскеМеж собою сплетены.
Все забыв, вонзают в грудиВместе с розами шипы…Бойтесь, демоны и люди! –Женщин бешеной толпы.
Повинуясь темной страсти,Перед идолом своимРазорвут они на частиПовстречавшегося им.
И помчатся, кровь разбрызгав,Злую жажду утолив,С новым взрывом диких визговМеж священных рощ и нив!
23 мая 1910 Москва Рассказ римского солдатаПоднимая клубы пыли,Отряхая с листьев влагу,В сад пришли мы и скрутилиТам еврейского бродягу.Нам почти не прекословя,Бормотал он что-то хрипло;Капля маленькая кровиК бороде его прилипла.В темноте огни светились,Дали были тихи, немы,И с бродягой очутилисьУ Пилата на дворе мы.Там костров горело пламя,Желт был месяц круглолицый;Арестованного намиМы одели багряницей.Кто-то сплел венок терновыйИ шипы вонзились в темя…Кровь текла струей багровойИ струилось тихо время.Трость держа рукою тонкой,Он молчал, не шевелился…Вдруг пощечиною звонкойДвор широкий огласился.Принялись мы друг за другомБить еврея по ланитам,Он глядел на нас с испугомИ с презреньем полускрытым.После суд был, и с другимиНа кресте его распяли.Позабыл его я имя,Слышал только, что укралиТруп распятого, и слухиО чудесном воскресеньиВсем болтливые старухиРаспускали в поученье.
15 января 1911, Деревня Кишкинка (Орловской губ.) Обед тарантулаСерый день встает над миром,День мученья и хулы…Я один с моим вампиромВ царстве боли, в царстве мглы.
Кожу черепа сердитыйПрокусил мне тарантулИ свирепый, ядовитыйК мозгу моему прильнул.
Он мохнатый, он шершавый,Он под черепом растет,Он поит меня отравой,Точит кости, кровь сосет.
Безотходен, безотвязенЭтот жалящий вампир,И разрушен, безобразен –И лежит в обломках мир.
Неба тускло, небо пусто,Неба нет и Бога нет:Тарантулу жизнь-ЛокустаПриготовила обед.
16 января 1911, Кишкинка Зимний деньЗимний день идет к могиле,Спотыкаясь, как старик,Под покровом снежной пылиУкрывая скорбный лик.
Каждый час, рожденный скукой,Умерщвляется тоской,И – как сердце пред разлукой, –Плачет ветер ледяной.
Полускрыв лицо вуалем,Ранних сумерек рукаОтдает себя печалям,Тьму зовет издалека.Полон боли и загадок,Словно взор усталых глаз,Грустен, длителен и сладокЭтих сумерек рассказ.
В нем бессилье примиреньяИ о тайне тихий вздох,В нем покорное прощеньеИ забвение тревог!
28 января 1911 Кишкинка Кабак в предместьиЛюблю бродить я по предместью,Люблю его притонов гам,Где пьяный ножик дружен с местью,Где вор – король по вечерам.
На бюст гулящей девки нежноСвет газа льется голубой,И шулер картами небрежноИграет быстрою рукой.
Несут графины, блещет пиво,Звенит уроненный стакан,И плачет горько и тоскливоС мотива сбившийся орган.
А за окном, в осеннем мракеШумят и стонут дерева,И – заведя скандал, – гулякиКричат похабные слова.
Кричит мне хрипло проститутка:«Эй, кавалер! Спины не горбь!»Но мне от слов разгульных жутко,Я слышу в них больную скорбь.
Как иней, пудра ей на шею,На грудь и щеки налегла,И сутенер следит за неюГрозящим взглядом из угла…
24 февраля 1911 Кишкинка Паучьи сныВ темных, укромных углах по чуланамЖизнью свирепой живут Пауки;Мозг их пропитан кровавым туманом,Жадно и злобно горят их зрачки.
Самка, любовь натешась досыта,Хилое, щуплое тело самцаЯдом отравит и после сердитоВысосет кровь из него до конца.
В черные, длинноморозные зимы,Мертвую муку дотла растерзав,Жирные гады висят недвижимы,Цепкие лапы под брюхо поджав.
Снятся им долгою зимнею ночьюСладкие сны о минувшей Весне,Снятся им тел окровавленных клочья,Снится, что возле снуют по стене
Теплою кровью налитые твари,В сеть роковую попавшись, жужжат, –И Пауки в сладострастном угареЛапами тихо во сне шевелят.
Вьюжная полночь над миром гуляет,Месяц – сквозь облако – смотрит в чулан,Где в паучиных мозгах расцветаетЖуткая греза о сладости ран…
13 октября 1911 С.Пирожково Мечты о столице Посв. Вс.И.ПоповуСреди полей, пустых и хмурых,Осенним долгим вечерком,Под шум унылый листьев бурыхЯ вспоминаю о былом.
Мне снова видится столица,Вечерний шумный тротуар,Мелькают, словно в пляске, лицаИ силуэты нежных пар.
Тебе сулят все счастье мираЗрачки блестящих женских глаз,Но там, над вывеской трактира,Еще пленительнее газ.
Так скрипок девственных рыданье,И яркий блеск бумажных роз,И вызывающий желаньяГустой и пламенный шартрёз.
Люблю я рюмок звон хрустальный,И жаркий спор, и соль острот,Люблю, когда струей кристальнойВ бокал шампанское течет!
Люблю я ломтиками дыниЯзык горящий охлаждатьИ сквозь туман табачный, синийДрузей улыбки различать.
Но вот пустеет зала. Поздно.Выходим мы в холодный мрак…И непорочна, и морознаВстречает ночь толпу гуляк.
Как челн по морю, мчатся сани,Мелькает сонных улиц ряд,И, словно призраки в тумане,Деревья в инее стоят.
9 ноября 1911 С.Пирожково ЛюбовьЯ вступил в половое общениеС похотливою, жирной старухой,И – привязан к ней крепкой присухой,Не питаю к себе отвращения.
Упиваясь развратными ласками,Я ее созерцаю нагую,Ей отвислые груди целуюИ любуюся гнойными глазками…
<Не позднее 1911> «Герцог едет на охоту» ПесенкаПротрубили в медный рог.Герцог едет на охоту!Герцог едет в дальний лог,Чтоб забыть свою заботу.
Тянет сыростью с полей,Мокнут седла и попоны,Мокнут шапки у псарей,Хрипло каркают вороны.
Слышно чавканье копыт,Пахнет шерстью псов горячих,Герцог вдаль один спешит,Обгоняя доезжачих!
Сжал поводья он рукой,Стиснул нож и – сдвинув брови,Мчится, трепетный и злой,Алча алой, жаркой крови.
И звенят в его ушахСтоны лживой герцогини,Дерзко бросившей во прахНерушимые святыни…
26 февраля 1912 С.Пирожково Времена силурийской системыНад водной зыбью ходят тучи:На берег выполз трилобит,Клешнею темной и могучейВцепившись в девственный гранит.
Над трупом нежной цистидеи,Стеблями хрупкими сплетясь,Чуть слышно шепчут сифонеи,Как бы жалея и дивясь.
И как немые нереидыДогомерических годин,Вдали плывут эйриптеридыПо лону трепетных пучин.
А по земле, еще пустынной,Будя ее невинный сон,Бежит за черною блаттинойПриспешник Смерти – скорпион.
11 апреля 1912 С.ПирожковоИз цикла «Лики Города»
