Спаси меня от себя (СИ) - Орлова Юлианна

Ну вот! Решаюсь проверить на работоспособность, а когда экран загорается вижу более двадцати пропущенных звонков и несколько сообщений. Одно с незнакомого номера.

Интересное кино.

Андрей

Как же, блядь, больно повернуться. Просто адски больно. С трудом разлепляю склеившиеся веки и натыкаюсь на пустую кровать. Нежный аромат девушки мягко щекочет нос, и воспоминания лавиной накатывают. Вау. Вот это да, и тут дружок встает по стойке смирно. Великолепно просто. Утренний стояк в одиночестве.

Прекрасно, что случилось? Помню только, как пригубил немного с отцом Есеньки, а дальше пустота. Чертова дыра черная в памяти.

— Восстал? — Александр Павлович заходит в комнату и окидывает меня уставшим взглядом. Глаза красные и опухшие, а видок оставляет желать лучшего.

— Мы же немного выпили, чего так хреново-то, а? — перекатываюсь на бок и пытаюсь не поймать «вертолеты». Постельное белье холодит щеку, но жар в теле не сбавляет.

— Я не знаю, что мы пили, но это было приятно только вчера. Сегодня я даже понюхать не смогу, — приваливается к косяку и тяжело выдыхает. — Есения приготовила нам завтрак и оставила злобную записку. Я чуть не вывернул внутренности. Но смотрится вкусно.

— Верю. То есть мы вчера что-то сделали?

— Судя по записи, обижена на двоих, — вертит записку в руках и молчит. Оставляя меня в раздумьях. — Ладно, мне надо на работу, да и тебе не помешало бы, — задумчиво пялится на интерьер, а я вот думаю, не видно ли тут, чем мы вчера с Есей занимались? Неловко будет.

— Ничего не знаю, я солнышко, — падаю лицом в подушку и жадно глотаю остаточный запах своей девочки. Просто прекрасно.

— Солнышко, смотри не забудь наш вчерашний разговор. И не думай, пожалуйста, что я дам тебе разрешение забирать ее на ночь. Хочешь с ней спать — женись. Это тебе не первая встречная, а моя дочь. И раз уже ты тут навертел, то будь добр — неси ответственность.

Вся фраза звучит даже серьезнее и ощутимо более грозно, чем все, что было выкрикнуто вчера. Прибивает меня знатно, так сильно, что на мгновение глохну. Наблюдая, как мужчина тяжело уходит из комнаты, теряю связь с реальностью.

Я не считал Есю увлечением и не думал о ней, как о всех тех, с кем спал до этого. Черт возьми, не сказал бы никогда, что секс с девственницей будет вот таким ярким для меня. Каждое касание выжигало мозги, разум просто отказывался подчиняться. Все шло на инстинктах. А главнее всего — ее эмоции и ощущения. Нет, я нее подонок, но и не заботился особо о тех, с кем трахался. А тут важно было все, вплоть до мельчайших подробностей. Жадно следил за мимикой, чтобы втянуть все эмоции до последней капли. Маньяк. Как наркоман под дозой.

Но жениться. Я не создан для семьи, нет, это не мое. Но и отпустить ее не смогу. Как представлю, что она может выйти замуж за какого-то рохлю, хочется сломать этому гипотетическому мужу каждую косточку. Зачем? Да, я не подарок, но я не думаю о ней в таком ключе, как могут думать остальные. Я что, не знаю, о чем думают мужики? Сам об этом думал не так давно по отношению ко всем бабам. Но не к моей девочке.

«Молодцы, мальчики». Читаю на ходу записку, спешно начерканную явно на коленке, и замечаю идеально приготовленный завтрак, оформленный на двоих. Рядом со стаканами таблетки от головной боли. Мысленно понимаю, что она будет идеальной женой.

Просто мысль. Это просто мысль промелькнула и ничего более. Правда?

Таблетки глотаю, а завтрак отправляю в холодильник. Мутит не по-детски.

На работу добираюсь с трудом и крайне медленно. Каждый поворот головы причиняет физическую боль. По мне как будто танком проехались. И, разумеется, работы оказывается невпроворот. На операции не иду, но осмотры никто не отменял, да и несет от меня явно прилично, так что спустя пару часов Боря шипит на меня:

— Алконавт, ты не мог вчера поменьше приложиться? Опять приключения ищешь?

Молча удаляюсь из приемки, понимая, что перегаром отпугиваю всех в радиусе трех метров. Ну а что такого? Я выходил из ситуации, как мог. Что если с некоторыми людьми проще договориться на пьяную голову? Ничего, надо тянуть за любую соломинку, и будь что будет, но я чертов гений!

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Мысленно опять возвращаюсь к Есе и замечаю, что она не оставила мне сообщение. То есть вообще никакой весточки. Обычно с утра и в течении дня мы перекидывались сообщениями, и это напитывало меня на весь остаток дня до последующей встречи. Сам не заметил, как втянулся, а теперь, не получив свою дозу сладкого, начинаю испытывать волнение.

Пишу ей, но ответа не получаю. Одно, второе, третье. Тишина. Стрелки часов давно переваливают за двенадцать дня, а я все еще без своей дозы. Сжимаю кулаки и пытаюсь собраться, когда дверь распахивается, и передо мной появляется Еся.

Глава 33

ЕСЯ

Захожу и понимаю, что медленно умираю. Мало ли когда было снято это видео? Мало ли кто мог поменять там слова в угоду своих целей? Правда ведь? Вот он улыбается, лицо озаряется светом при моем появлении. Я ведь чувствую отношение к себе, вижу и просто понимаю, что не может быть это правдой. Нет. Не со мной.

— Ты чего не отвечаешь на сообщения? — Андрей спешно подходит и жадно целует в губы, погружая в меня язык.

Секунда, вторая, он отрывается от меня и смотрит подернутым похотью взглядом, вынуждая меня таять. Это же мой Андрей, у него ко мне другие чувства, ведь так?

— Телефон сел, — вру, ведь он прекрасно работает. Это я не находила в себе силы ответить на все многочисленные смс, не находила ни единой возможности кануть в переписке с таким безумным багажом за спиной. Багажом из урагана боли. А все из-за чертового видео.

— Я скучал, — целует в лоб, затем в скулу. Не сводит магнетического взгляда, не выпускает из плена. Толкает меня к двери и спешно проворачивает дверной замок, а затем обнимает. Так сильно, что хочется кричать. От отчаяния, что не могу отказать, не могу ударить, заставить ответить.

Как я скучала. Как я безумно скучала за эти полдня без связи с ним.

Мысли улетучиваются, даже злость отходит куда-то на второй план, когда я ощущаю сильные и настойчивые объятия. Они меня лечат и калечат. Буквально ломают кости и при этом нежно шепчут.

Меня уводит в сторону от первоначального плана выяснить отношения, настолько отводит, что прихожу в себя уже на маленьком диванчике.

Верхом на мужчине, ноги согнуты в коленках, а промежность прямо утыкается в бугристость в штанах. Андрей мягко приспускает лямки платья и уверенно просовывает пальцы под бюстье, нащупывая упругую горошинку. Грудь сводит от спазмов, все тело электризуется. Глаза закатываются от удовольствия, а губы пересыхают, словно я одинокий путник в пустыне. Жарко.

— Андрей, я … — но договорить мне не дают, потому что настойчивые мужские губы опускаются на пересохшую плоть, сминая, жаля и упиваясь до последней капли. Ладони сжимают ягодицы и сдвигают полоску трусиков.

Палец скользит по клитору, обводя набухшую жемчужинку. Быстрее, еще быстрее, а затем медленно, до умопомрачения нежно и так бесконечно приятно, что я не сдерживаюсь.

— Тише, моя девочка, мы в больнице все-таки, — смеется в ухо и облизывает мочку. Голова падает на плечо, вдохи получаются рваные и сдавленные, словно меня душат.

Я вся накалена до предела. Словно спичка воспламенилась и горю. Андрей расстегивает брюки и достает член. Вчера я не видела его так близко, и сейчас, имея полный доступ, понимаю, что мне стыдно. Вот так смотреть стыдно, но при этом отчаянно хочется коснуться. Что я и делаю, но так неуверенно и мягко, будто бы он сломается. Знать бы еще…как правильно это делать.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Осторожно веду рукой по мягкой коже и надавливаю на самый кончик. Андрей шипит и откидывает голову.

— Что-то не так? — резко убираю руку и наблюдаю, как член пульсирует, подергивается. А если я сделала ему больно?

— Глупенькая, все так, только сильнее и не бойся его, — сквозь полустон слышится смех. Мужчина уверенно хватает меня за руку и опускает на возбужденную головку, вместе со мной скользит вверх-вниз, сдавливая маленькую ладошку. На самом кончике члена появляется полупрозрачная капелька смазки, я сама надавливаю на нее большим пальцем и размазываю по стволу. Сдавленное рычание становится громче. — Да, вот так.