Ведьма для императора (СИ) - Ву Дарья

— Император часто занят, но в его свободные минуты, вам положено ожидать его здесь.

И она указала на роскошную кровать, на которой поместилось бы как минимум пять меня.

— А что мне делать в остальное время? — раскрасневшись, я приложила прохладные ладошки к щекам.

— Отдыхайте, набирайтесь сил. Можете гулять в саду, вышивать, музицировать или рисовать. Назовите ваше хобби, и мы принесём всё необходимое в вашу комнату.

— Ага, — протянула я, не особо слушая.

Меня заинтересовал вид с балкона. Оттуда наблюдалась уже знакомая беседка, а покидал её не менее знакомый императорский брат.

— И сейчас император занят, верно? — произнесла я, решая последовать за Рёмине и узнать получше того, кого Того подозревал в ненависти к родному царствующему брату. — Я хочу погулять.

— Пойдёмте, — согласилась Рис.

Я сконфуженно воззрилась на неё. Если Рис пойдёт за мной, проследить за Рёмине окажется сложным, но отделаться от служанки вряд ли выйдет. Была не была!

Переодевшись, я как можно быстрее покинула комнату и попросила Рис поскорее вывести меня обратно в сад. Как раз кстати, чтобы заметить, как Рёмине вразвалочку его покинул и отправился в западную часть дворца.

— А что там? — как бы невзначай спросила я, поправляя ворот. — Мне же можно гулять везде-везде?

И я шустро, но так, чтобы соблюдать дистанцию, направилась следом. Мне казалось, ожидается что-то интересное. Неспроста же принц дождался, пока останется один, прежде чем куда-то пойти?

Он вилял по коридорам и открытым террасам замка, а я шла следом, но на почтительном расстоянии. Вроде как и его из виду почти не теряла, и нельзя с точностью сказать, что преследовала. Я шла и шла, пока в один момент Рёмине, наконец, не скрылся в одной из явно рабочих комнат. У входа стопками свалили грязное бельё. Должно быть, внутри комната для стирки. Рис ничего не говорила, молча следуя за мной, но в момент, когда я захотела заглянуть внутрь, напомнила, что я вея императора, а не принца.

— Да знаю я, — отмахнулась от служанки и просунула голову в открытый проём.

Не знаю, что я ожидала увидеть в подобном помещении, но о таком почему-то не думала.

Придерживая служанку за бёдра, Рёмине, с приспущенными штанами, явно наслаждался своим положением. Служанка, застигнутая им врасплох, сидела на стопках белья. Её одежда съехала и развязалась, распахнув обнажённое под верхним одеянием тонкое тело. Её грудь с тёмными ареолами подпрыгивала каждый раз, когда Рёмине толкался вперёд. Она охала и ахала, он молчал. До моих разгорячённых ушей доносились лишь шлепки о голое тело и характерные похлюпывания. Рис тактично молчала о моём времяпрепровождении. Рёмине то ускорялся, то замедлялся. Служанка извивалась, поглаживала его плечи и шею, покусывала. Его руки всё сильнее впивались в нежную кожу её разведённых ног. Сквозь хлопки и женские постанывания до меня донеслось его сбивчивое дыхание. Захотелось плотнее свести ноги, ощутив непонятное напряжение. Я закусила нижнюю губу, всматриваясь в его напрягшиеся руки, в проступившие тёмные вены на белоснежной коже. Его рубашка съехала, обнажив могучие плечи, по которым стекала капелька пота. Он перешёл на рык. Служанка под ним застонала ещё откровенней, как вдруг принц остановился. Отстранился и стащил девушку на пол. Теперь она стояла перед ним на коленях, а в её тонких руках подрагивал крупный, твёрдый член. Рёмине смотрел на девушку, глаза в глаза. Она завиляла бёдрами и лизнула головку. Обвела язычком круг.

Не сможет, подумала я, не справится. С ужасом гадала, одинаковые ли близнецы и в этой части тела? И с трепетом наблюдала, как губы служанки покрывали мужской член, как она прогибалась, вбирая его в рот, пока Рёмине совсем неласково опускал руку на её затылок, побуждая ускориться. Я невольно залюбовалась венами на его руке. Скользнула по ним взглядом вплоть до оголённого плеча. Засмотрелась на вспотевшую шею, на сдвинувшийся с места кадык, на хищную улыбку, обнажившую клыки.

— Хочешь? — надрывно спросил он и протяжно выдохнул, прикрыв от полученного удовольствия глаза. — Я тебя спрашиваю, ведьма.

Глава 56

Меня, как молнией прошибло. Поняв, что незамеченной остаться не вышло, я попыталась сбежать. Отскочила от дверного проёма, развернулась и дала дёру. Да только далеко не ушла. Передо мной сгустилась плотная тень. Я отшатнулась и попала прямиком в сильные мужские руки.

— С чего бы начать? — наклонился ко мне Рёмине.

Его правая рука слегка сжалась на моей шее, заставляя запрокинуть голову и взглянуть в его лицо. Он облизнулся. Я задрожала. Как выбираться, если выбора не оставляют? Что делать, если принцу перечить нельзя?

— С уроков вежливости? — чуть не пища предложила я и вжала голову в плечи.

Бровь Рёмине дёрнулась. Улыбка съехала с губ. С лёгким ругательством меня выпустили на свободу. И я, недолго думая, рванула по коридору как можно дальше от принца.

Сердце бухало так, что за ним ничего не было слышно. Глаза застилали слёзы, а руки и ноги всё ещё подрагивали. Пробежав неизвестно сколько, убежав непонятно куда, я грохнулась на четвереньки и рвано задышала. Из-под пальцев вырвались струйки дыма, но ладони не обожгло. Благо полы и стены дворца сделаны из камня, иначе бы я их подпалила.

— Вот вы где, — спустя какое-то время меня отыскала Рис. — Зачем же вы убежали?

— А что мне делать было? — взвизгнула я и уставилась на её спокойное личико.

— Отказали и хватит. Не с деревенским мужиком общались, а с Его Высочеством принцем.

— И в чём разница? — буркнула, отряхивая полы одежд.

Рис раскрыла рот и закрыла. Всё её лицо покрылось пунцовыми пятнами, словно служанка услышала нечто невообразимое и вопиющие. Не дожидаясь ответа, я попросила проводить меня в выделенную мне комнату. По пути, держась от меня на некотором расстоянии, Рис тихо-тихо проговорила, что Его Высочество никогда бы не принудил не желающую того девушку к соитию. Я лишь хмыкнула на это. Верилось с трудом.

Очутившись в своей комнате, я вдруг осознала, как сильно устала. Колени подгибались, зевки сами просились наружу, а на плечи словно камней положили. Забравшись на, куда более мягкую, постель, нежели у меня была в доме господина, я провалилась в сон, и с радостью осталась бы в нём подольше. Мне снился танцующий огонь, который отбрасывал две тени. Обе они тянулись к огню, но от близости не исчезали, а лишь сильнее темнели. Будто наливались силой. Огонь между ними плясал всё безудержней, всё горячее.

Не удалось.

Меня окатило холодом. Распахнув глаза, я увидела лишь тьму. От испуга я закричала, но звука не последовало. Тьма зашевелилась, а я всё дрыгалась и орала, как угорь на сковороде, пока она совсем не рассеялась. Лишь тогда я успокоилась, постепенно придя в себя. Себя я обнаружила на постели с подгоревшим пологом и до хруста чёрным одеялом.

— Ты горела, — ровно пояснил император, стоявший у изножья. — Не знал, как ещё потушить.

Тьма сгрудилась маленькой, но очень хвостатой птичкой, на его костяшках. Клюнула императора в палец, расправила крылышки и растворилась. Я впервые видела теневое существо, и сама не заметила, как уселась, в надежде разглядеть поближе.

— Нравится? — император сел на подпалённое мной одеяло и создал новую. — Сколько кроватей ты спалила в доме Сагамии?

Я нехотя перевела взгляд с птицы на её создателя. Императору пришлось повторить вопрос, чтобы я поняла смысл и смущённо ответила, что не одной. Тогда он позволил поиграться с теневой птичкой. Кроха скакала по его ладони, но император подбросил пташху, и она перелетела на мои руки. Я снова чуть не задрожала, теперь от охватившего меня восторга. Птичка смешно крутила головой и взмахивала маленькими чёрными крылышками, оставляя за собой быстро тающие вихры теней. Птичка прыгала с места на место. Вот она на моём пальце, вот на ладони, на плече и вдруг на запястье. Упёрла свои тоненькие ножки прямо в огненную печать. Нахохлилась. Безмолвно раскрыла клювик и стала больше, темнее, тяжелее. Печать в ответ заискрилась, разгораясь всё ярче. Я испугалась, что огонь печати сожжёт птичку. Встряхнула рукой, но птичка сидела крепко.