Переиграй судьбу - Лора Патрик

— Саймон! — Констанс потеряла терпение. — Кто этот «он»?

— Как кто? Чарлз Стэйн, конечно.

— Что?! — вскричала Констанс.

— Именно Чарлз выставил твою кандидатуру на совете директоров, ведь он входит в правление корпорации. Знаешь, чем они занимаются? Держат по всему миру центры досуга, косметические салоны и…

— Саймон, ты повторяешься, — перебила Констанс.

— Он думал, что если ты узнаешь о его причастности, то будешь рассматривать это предложение, как подхалимаж. Но Чарлз почти ни при чем. Все, в чем можно его упрекнуть, это в том, что он вынес на обсуждение твою кандидатуру. Совет директоров тщательно изучил твои работы, им понравилось, и теперь они готовы заключить соглашение со мной, поскольку я им сказал, что я — твой агент.

— Но они никогда в жизни не узнали бы обо мне, если б не Чарлз, — задумчиво произнесла Констанс. — Это он настаивал на моей кандидатуре, иначе они бы связались с более именитыми скульпторами.

Саймон пожал плечами.

— Не исключено. Но даже именитым скульпторам не всегда удается заполучить такой выгодный контракт, а я, заметь, принес его тебе на блюдечке.

Не ты, а Чарлз, подумала Констанс. Опять Чарлз… Кто, если не он, поверил в мои силы?

— Так значит, договор подписали еще вчера, — снова заговорила она, задумчиво теребя подол своей юбки.

— Ну да. Совет директоров собрался два дня назад, чтобы принять окончательное решение.

Говоря это, Саймон смотрел на сестру весьма странно, и она прекрасно понимала его недоумение. Как и любой нормальный человек, она должна была прыгать и кричать от радости, а Констанс сидела как в воду опушенная.

Два дня, думала она. Решение было принято два дня назад, а он даже не потрудился ко мне зайти. И предлог вроде был…

Констанс понимала, что ей следует сказать что-то, приличествующее случаю, или хотя бы выказать радость, но это было выше ее сил.

Поздно ночью, лежа в отведенной ей Брендой комнатушке, Констанс снова и снова прокручивала в голове подробности разговора с братом.

Как великодушно со стороны Чарлза! Но сможем ли мы теперь навсегда расстаться? Не сделал ли он это для того, чтобы заманить меня в свою постель? Ведь он так часто повторял, что хочет меня… И я его… О, как я себя ненавижу! Все же надо послать ему письмо или позвонить — сказать «спасибо». Встречаться нам нельзя, я не уверена, что сдержусь, но позвонить надо обязательно.

Как только решение было принято, Констанс сразу успокоилась и закрыла глаза. Через десять минут она забылась тревожным, но счастливым сном.

Ленивые стрелки настенных часов медленно подползали к цифре «два», когда на следующий день Констанс с матерью и Саймоном неспешно вошла в выставочный зал.

Никто из них не заметил высокого темноволосого человека, который стоял в одиночестве у дальнего окна, пока Лесли, помощница Саймона, не подошла к ним и не сказала:

— Добрый день. Вас ожидает джентльмен.

Все резко повернулись в ту сторону, куда указывала Лесли, и секундой спустя Констанс заметила, что мать и брат с улыбками двинулись к мужчине, стоявшему в отдалении. На какое-то мгновение она почувствовала весьма смешное в сложившихся обстоятельствах облегчение, оттого что выглядела как настоящая леди в открытом белом платье и дорогом жакете с короткими рукавами, купленном этим же утром в фешенебельном бутике.

Чарлз явно оценил все это и, взглянув на Констанс поверх голов миссис Уайтселл и Саймона, негромко произнес:

— Привет, Констанс.

— Привет.

А, ты не знал, что я в Лондоне! — поняла она по удивленному взгляду его голубых глаз, прежде чем Чарлз переключил внимание на ее родственников. Да ведь он владеет ситуацией намного лучше, чем я! — с досадой подумала Констанс, наблюдая за его бесстрастной мимикой. Какой красавчик, не удержалась она, лаская взглядом его широкие плечи и мужественное лицо. Устал, видно, решила Констанс, заметив черные тени у него под глазами, но все равно лучше всех!

Констанс сделала над собой титаническое усилие и преодолела небольшое расстояние, отделявшее ее от Чарлза, торопливо вливаясь в разговор, пока ее мать ненадолго умолкла, чтобы набрать в легкие побольше воздуха.

— Хочу сказать вам спасибо, Чарлз, — начала Констанс, — что замолвили за меня словечко. Для меня это чудесная возможность выбиться в люди.

— Не за что. — Его голос был бархатисто нежен и ласкал слух своими низкими чуть хрипловатыми тонами. — Значит, вы в курсе?

— Простите, это я виноват, — признался Саймон, слегка покраснев. — Не умею скрывать правду, вот и все!

— Ничего, это не самое страшное, было бы хуже, если б наоборот, — милостиво заметил Чарлз. — Но я заскочил лишь на минутку, Саймон. Хотелось бы обсудить пару нерешенных вопросов. Можете уделить мне несколько минут?

— Ну разумеется! — Саймон прямо из кожи вон лез, стараясь показать себя с лучшей стороны. — Пойдемте в кабинет. Кофе не желаете? — спросил он, одновременно делая знак Лесли.

— Пожалуй, — ответил Чарлз с улыбкой. — Черный пожалуйста, без сахара, — проинструктировал он подошедшую Лесли. — Счастливо, миссис Уайтселл. Рад был снова видеть вас, Констанс.

Он уходил от меня, он опять оставляет меня в одиночестве! Констанс не могла понять, что с ней происходит, и очень испугалась собственного голоса, когда громко крикнула вслед Чарлзу и брату:

— А вы не хотите обсудить это со мной? Ведь работать-то буду я!

Мужчины обернулись: Саймон с перекошенным от наглости сестры лицом, Чарлз — невозмутимый, как монолит.

— Нет, Констанс, мне с вами обсуждать нечего, — заявил он бесцветным голосом. — Мы уже обо всем договорились. — Он выдержал паузу и добавил более тихо: — Это касается лишь финансовой стороны дела, ничего интересного…

— О… Да, конечно, понимаю. Извините…

Чарлз кивнул ей и, отвернувшись, пошел вслед за Саймоном. Констанс стояла неподвижно до тех пор, пока мужчины не скрылись в одной из комнат, расположенных в коридоре, прислушиваясь к биению собственного сердца и пытаясь унять эту бешеную гонку.

Итак, Чарлз дал понять, что готов играть по* моим правилам, успокаивала она себя. Наконец-то он все понял и не будет больше приставать ко мне со своими излияниями. Он не стал продолжать разговор, не предложил встретиться после обсуждения финансовых проблем… Фактически он первым поставил точку в наших отношениях.

Она больно закусила губу, сжав руки в кулаки, а потом вдруг заметила, что мать пристально на нее смотрит.

— Что-то не так, дорогая? — неуверенно поинтересовалась миссис Уайтселл. — Ты хорошо себя чувствуешь?