Бабочка на ее плече - Анна Одувалова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– У отца неплохая библиотека, – с готовностью поддержал парень. – Часть книг он купил вместе с загородным домом, там было достаточно много еще дореволюционных изданий, и это его воодушевило. Он скупил в городе все, до чего смог дотянуться…
Оказывается, если нужно, Бер мог вдохновенно врать. Рыжая поверила безоговорочно, но ее следующая фраза заставила страхи вспыхнуть с новой силой.
– Получается, вчера вы ездили обсуждать книжные вопросы? – Она ухмыльнулась, а Рада мысленно выругалась, чувствуя, как бледнеет. – И, видимо, обсуждали их до утра.
Вот казалось бы, Рыжая всегда погружена в свои картины. Она вдохновенно рисует сутками, и иногда создается впечатление, что окружающий мир ее совсем не интересует. Она тактична и может не задавать неудобные вопросы. С ней хорошо и удобно… но от нее невозможно ничего скрыть. Она, похоже, всегда оказывается в нужном месте и в нужное время. Сначала застукала с Алексом, а теперь вот с Бером! И то, и другое девушка предпочла бы не афишировать. Пока Рада стояла и размышляла над удивительными способностями Рыжей, Бер не растерялся и, недвусмысленно подавшись вперед, произнес почти шепотом:
– Не совсем.
От его взгляда Раду бросило в дрожь. Нечего и думать, будто Рыжая не обратила на это внимание.
Рада мысленно выругалась, понимая, что теперь художница будет ее считать легкомысленной кокеткой, если не выразиться резче. День – с одним на белом «мерсе», день – с другим на мотоцикле. Просто замечательная репутация! Та, о которой Рада мечтала! Положение усугубил Бер, который обнял девушку за талию и настойчиво потянул в комнату со словами:
– А теперь прости, Рыжая, но мы отлучимся на секунду. Свари кофе.
Сопротивляться Беру было бесполезно, он находился в иной весовой категории, и Рада покорно смирилась, обдумывая планы мести. Сухой поцелуй обжег висок. В нем не было эротизма, но со стороны он смотрелся нежно и интимно.
– Какого черта ты творишь? – воскликнула Рада, планируя оттолкнуть нахала, но Бер торопливо отступил сам, едва только закрылась дверь в комнату.
– Так лучше, – ничуть не смущаясь, произнес он. – У Рыжей теперь есть пища для фантазий, а значит, она не будет анализировать вчерашний вечер и не сопоставит три ключевые составляющие: нас, книги и пожар, о котором скоро будет знать весь город. К тому же мне нужно проверить одну вещь…
– Какую именно? – сварливо спросила Рада, с неудовольствием замечая, как Бер без спроса проходит в комнату и направляется в сторону ванной.
– Эй! Ты куда? – девушка побежала следом, мечтая огреть незваного гостя по спине чем-нибудь тяжелым.
– Мне нужно взглянуть на то место, где умер Степан Григорьевич, – нехотя пояснил парень. – Хочу кое-что проверить…
– А поконкретнее можно? – спросила Рада, застыв за спиной Бера, но ответа на свой вопрос так и не получила. Молодой человек замер на кафельной плитке. Постоял минут пять и, развернувшись, вышел.
– Что ты искал? – еще раз спросила Рада.
– Неважно, – отозвался помрачневший Бер и добавил: – Пошли пить кофе, и улыбайся!
– Как я смогу улыбаться, зная, о чем думает Рыжая? – возмутилась девушка и передернула плечами. Воображение услужливо подкинуло слишком уж реалистичную картинку, от которой кровь хлынула к щекам, а по позвоночнику пробежал ток. «Черт бы побрал этого Бера!»
Кофе пили в тишине. Рыжая подозрительно изучала то Раду, то Бера и не решалась задать вопросы, которые читались у нее на лице. Рада смущалась и злилась, а Бер молчал по своему обыкновению.
К счастью, он не обнаглел настолько, чтобы остаться на весь день, и, поблагодарив за кофе, ушел. Рада вызвалась его проводить. Девушке не хотелось оставаться наедине с Рыжей.
– Я тебя ненавижу, – заявила она у входа. – Так меня подставить!
– Кто бы говорил, – заметил Бер, и Рада сморщилась, вспомнив про вылазку в музей.
– Надеюсь, ты не против того, что я сделал себе ксерокопии? – тихо уточнил он.
– Нет, – отмахнулась девушка. – Это меньшая из бед! Изучай, если интересно. Книги-то хоть те, которые нужно?
– Те, – кивнул он, – и мне очень интересно узнать, как ты их нашла.
– Не спрашивай…
– Не буду, – согласился Бер и поспешил вниз по лестнице, а Рада захлопнула дверь и ретировалась к себе в комнату изучать добытые вчера сокровища.
Начать девушка решила со старинного альбома с фотографиями. «Лица и места нашего города» – было написано на обложке от руки красивым почерком с завитушками. Внутри – пожелтевшие от времени картонные листы, на которых наклеены черно-белые фотографии неизвестных людей. Вот старая цыганка со всклокоченными волосами на очень знакомых каменных ступенях – уж не Рада ли в старости? Девушка поспешно перелистнула страницу. Вот руины дома Алекса – видимо, так особняк выглядел в советские годы: покосившиеся колонны, разбитые окна и просевшая крыша. На фоне разваленного дома маленькая девочка в белых гольфах и с бантами. Старые снимки были не очень интересны – незнакомые места, незнакомые люди. И Рада уже хотела отложить альбом в сторону, когда заметила снимок, который привлек внимание. Молодая женщина сфотографирована на фоне музейной экспозиции. Сзади нее виднеется уже знакомый портрет цыганки, значит, фото сделано еще до первого пожара. А рядом с картиной висит еще одна – молодой, откинувшийся в кресле барин. Картина на стене очень мелкая. Даже разобрать черты лица не удалось, но она все же зацепила Раду, и девушка продолжила листать альбом в надежде, что дальше ей улыбнется удача. Но, к сожалению, в альбоме больше ничего не было. Он оказался пустышкой. Зато девушка сразу же узнала картину с помещиком, ее достаточно крупная репродукция была представлена в большой книге по истории Кромельска.
Рада взглянула в лицо изображенного молодого человека и обомлела. С картины на нее взирал спокойный, с наглым, уверенным взглядом Алекс. Он был изображен в домашнем одеянии – в модном в середине девятнадцатого века аргамаке, расшитом золотыми птицами. Подпись внизу картины гласила: «Александр Степанович Новослободский».
Девушка не могла поверить глазам, такого она точно не ожидала. Получается, история повторяется вновь? И она, и Алекс – точные копии своих предков? А дом Алекса – это восстановленное поместье Александра Новослободского.
Девушка снова схватилась за альбом. Теперь многие фотографии воспринимались совсем иначе. Стало понятно, почему висят вместе картины на стене музея, и разрушенный дом Рада рассмотрела внимательнее, даже крыльцо, на котором сидела цыганка, узнала. Неужели она так и не перестала любить своего кровожадного возлюбленного, раз даже в старости сидела на ступенях его дома? Сколько же ей лет на снимке? Столько точно не живут…
Ответы на многие вопросы можно было получить, если прочитать оставшиеся книги. Девушка переложила несколько томов и выбрала совсем старый, написанный, наверное, еще в довоенные годы. Бумага пожелтела, а буквы местами побледнели. В выходных данных значился 1938 год. Рада торопливо открыла оглавление и выбрала интересующие ее даты. Она так зачиталась ярко написанной историей Кромельска середины девятнадцатого века, что едва не пропустила свидание с Алексом.
Больше всего девушку, конечно, поразило сходство парня с его предком и история любви богатого, избалованного помещика и свободолюбивой цыганки. Время словно возвращало все на круги своя, сведя Раду и Алекса спустя много лет. Девушка не верила в случайные совпадения.
Получается, дед, когда оставлял портрет, хотел, чтобы Рада выяснила именно это? Но зачем? В той истории почти двухсотлетней давности было слишком много пробелов. Любовь Рады и Александра оказалась жаркой, быстротечной и закончилась трагично. Александра убили, а Рада вышла замуж за его брата. Как-то иначе девушка представляла себе возвышенные чувства. Прародительница ей виделась чересчур легкомысленной особой, а вот Александр, несмотря на устрашающую репутацию, наоборот, вызывал симпатию, казалось, он был искренне увлечен ветреной красоткой.
О том, что творил помещик, стараясь произвести впечатление на свою возлюбленную, девушка предпочитала не думать. Гораздо больше ее занимал вопрос, как именно погиб Александр и кто был виновен в его смерти.
Девушка, бросив взгляд на часы, торопливо отложила книги и кинулась собираться. Опаздывать она не любила.
Когда она торопливо сбежала вниз по ступеням, белоснежный «Мерседес» уже ждал у подъезда. Рада чувствовала себя сказочной принцессой. Это ощущение появилось утром после звонка парня и исчезло лишь на несколько часов, пока она изучала исторические документы.
Рада постаралась с помощью одежды вернуть атмосферу сказочности: надела белый сарафан с летящей юбкой, по низу которой шло широкое кружево; ажурные мягкие сапожки, сделанные из плетеных кожаных ремешков, а на плечи накинула короткую джинсовую жилетку. Летний романтичный образ дополняли распущенные волосы и звенящие браслеты. В некоторые пряди девушка вплела тонкие лески с маленькими жемчужными бусинами.
