Шепот Черных песков - Галина Долгая

Камиум села в паланкин и жестом пригласила Шеру. Та устроилась напротив и щелкнула пальцами. Паланкин подняли. Покачиваясь в такт шагам несущих его слуг, жрица отправилась во дворец.

Толстые стены дворца скрывали его обитателей не только от любопытных глаз, но и от летнего зноя. Солнце жалило стены снаружи, но лишь немногие из его лучей проникали в узкие проемы под крышами. Скользнув вниз, они попадали в комнаты, освещая их мягким, рассеянным светом.

Камиум сбросила все покровы и раскинулась на ложе, наслаждаясь прохладой и покоем. Ее распущенные волосы свисали за головой, и служанка не спеша расчесывала их, тихонько мурлыча что-то себе под нос. Кожа Камиум еще дышала зноем. Хоть и укрытая накидкой и занавесями паланкина во время возвращения, она впитала в себя дневной жар и кое-где покрылась испариной. Служанки протирали тело жрицы мягкими тряпочками, смачивая их в воде, в которой плавали лепестки мака.

Пребывая в блаженстве, Камиум задремала. Спокойная вода Мургаба скользила перед ее взором, то завихряясь и утягивая в воронки мелкие палочки и упавшие листья, то ускоряясь и журча у берега, словно рассказывая о своих приключениях, случившихся за все время жизни… Жизни… «Наша жизнь похожа на течение реки, – подумалось Камиум, – бежим по руслу судьбы, и только богам известно, что впереди…»

Размышления жрицы прервал голос Шеру, шепнувшей в самое ухо:

– Госпожа… госпожа, тебя зовет царь…

Камиум распахнула глаза и села. Служанка с гребнем только успела отдернуть руку.

– Одеваться! – приказала Камиум.

Облачившись в чистую рубаху, жрица надела скромные, но притягивающие внимание украшения – короткую нитку бирюзовых бус с золотой фигуркой змеи посередине, два бронзовых браслета с процарапанными на них образами богини плодородия и древа жизни.

– Подайте мою печать, – разглядывая тронутое загаром лицо в небольшое круглое зеркальце, потребовала Камиум.

Служанки переглянулись.

– Что такое? – оторвавшись от зеркала, Камиум возвысила голос.

– Госпожа, но твоей печати здесь нет… ты могла оставить ее у реки… – несмело ответила одна.

Камиум воззрилась на Шеру. Та покачала головой. Ее взгляд был спокоен. Шеру в отличие от других слуг жрицы если и боялась ее, то очень умело скрывала тот страх. Камиум забеспокоилась. Печати нет, волосы не убраны, а царь ждет!

– Ищите! Когда вернусь, чтобы печать была! – в голосе жрицы сквозило раздражение. – Шеру, собери волосы, некогда крутить валик, мне надо торопиться!

Служанка прихватила волосы жрицы у самого основания скрученной в спираль золотой нитью, и Камиум босой выбежала из своей комнаты. Шеру поспешила за ней. Но замешкалась, приглаживая свои волосы, и вышла в коридор, когда ее госпожа скрылась за углом, и только подол ее рубашки мелькнул в полумраке. Но от взгляда служанки не ускользнуло еще кое-что: в проем между двумя комнатами нырнула девушка, явно прячась от постороннего взгляда. Шеру заподозрила неладное. Прижавшись к стене, она, осторожно ступая по сухому теплому полу, подошла к тому проему и замерла в ожидании. Когда в коридоре стихли все звуки, из-за угла сначала показалось испуганное девичье личико, а потом и вся девушка. Шеру, не медля, схватила ее за руку и потянула на себя. Та упала. Шеру навалилась на нее сверху и зажала рот.

– Тихо… что ты здесь делаешь?.. – вкрадчиво спросила она.

Девушка замычала и попыталась освободиться. Но Шеру еще сильнее прижала ее к полу.

– Молчи и слушай. Мне стоит возвысить голос, и тотчас прибежит стража. Ты уверена, что тебе это надо? – Шеру вгляделась в лицо девушки, повернутое к ней одним боком. Узкая изогнутая бровь поднялась, длинные ресницы коснулись века прямо под ней, а черный зрачок расширился. Девушка боялась. – Не надо, вижу. Ведь у нашей госпожи кое-что пропало, и ты об этом знаешь? Так?

Пленница моргнула и тут же из уголка глаза скатилась слеза.

– Я отпущу руку, и ты будешь вести себя тихо, – Шеру не спрашивала, она приказывала. Девушка затрясла головой, выражая согласие.

Шеру освободила испуганную, как газель, невольницу. Та приподнялась.

– Говори, почему ты пряталась?

Девушка прикусила губы, с мольбой в глазах глядя на Шеру.

– Говори! – злобно прошипела та, и до боли сжала ее запястье.

– Он убьет меня… – пролепетала девушка, еще крепче сжимая кулак.

Шеру усмехнулась. Она догадалась, о ком речь. Все жрицы и рабыни боялись в этом дворце лишь одного человека. Лишь он внушал такой страх, что немели ноги, и язык становился деревянным только при упоминании его имени. Шеру не стала называть его, только сказала:

– Не убьет, а остальное ты вытерпишь, говори!

Вместо ответа рабыня раскрыла ладонь, и Шеру увидела личную печать Камиум – бронзовый тюльпан только-только начал раскрывать свои лепестки в обводе изящного узорного кольца.

– Вот и пропажа нашлась, – Шеру забрала амулет и, взглянув исподлобья, спросила, зная ответ заранее: – Ему носила? – Девушка кивнула. – Интересно, что он замышляет?.. Вот что, я никому ничего не скажу, – чеканя слова, сказала она испуганной до смерти служанке жреца, – но и ты молчи. Поняла?

– Да.

– Спросит, скажи, отнесла. И никто тебя не видел.

– Хорошо.

– И учти, если проболтаешься, не он, я тебя убью.

Голос Шеру был настолько спокоен, что девушка попятилась, не сомневаясь, что так все и будет.

– Иди, и лучше спрячься на время. А то… – ей стало жалко несчастную наложницу. Она представила, какую пытку может учинить Силлум, – а боялась девушка именно его!

Отпустив безвольную жертву интриг, Шеру помчалась к покоям царя, куда ушла ее госпожа.

Стража пропустила служанку любимой жрицы царя, но Шеру не стала входить внутрь. Она остановилась у порога и прислушалась. Поведение служанки казалось обычным – она не должна мешать своей госпоже, особенно в покоях ее господина, но она должна незамедлительно явиться на зов, когда понадобится.

За деревянными дверьми, в комнате, где царь обычно принимал особых гостей, с которыми ему хотелось поговорить о чем-либо важном или сокровенном без лишних ушей, Шеру разобрала голоса трех человек. Камиум она узнала сразу: ее звонкий голосок звучал с вызовом, словно она оправдывалась, голос царя оставался спокойным, но его тон настораживал. «Великий жрец чем-то недоволен, – поняла Шеру, – чем же ему не угодила маленькая Камиум?..» Но когда раздался высокий дребезжащий голос Силлума, Шеру испугалась за свою госпожу. Силлум говорил тоже звонко, но в его словах звучала издевка. «Этот злодей в чем-то обвиняет Камиум!»

Шеру села на пороге и припала к щели в двери, превратившись в слух. Но тут за ее спиной раздался голос стражника: