Мир растений: Рассказы о соснах и можжевельниках, орляке и кукушкином льне, сморчках, опенках, мухоморах, морской капусте, пепельнике и многих других редких и широко известных растениях - Алексей Всеволодович Смирнов

Прошло сколько-то времени, и хозяин заметил, что в бутылках зазеленело. Папоротники! Почти в каждом сосуде красовался представитель этого почтенного племени. Малютки быстро подрастали: бутылки служили для всходов как бы маленькой теплицей. Вскоре растения заполонили все свободное место, так что вытащить из микрооранжерей бедные создания было невозможно, разве что разбить стекло.

Натуралист Ч. Бэнхам был крайне удивлен увиденным. Ведь папоротники выросли только в сосудах. Рядом на такой же почве не было и следов. Заинтригованный натуралист решил повторить опыт итальянца, втайне думая, что тут дело нечистое. Он вкопал у себя в саду такие же бутылки под липой и каштаном, убедившись предварительно, что никто и никогда на этом месте папоротников не разводил.

Прошел месяц, другой, полгода, год. Бэнхам начал терять терпение, когда — о радость! — в бутылке появился костенец! Но откуда? Ведь липы здесь росли 20 лет, а раньше расстилалось картофельное поле!

Натуралист находит только одно объяснение: споры занесены из дальних мест ветрами. Чтобы проверить предположение, он решает воспользоваться каменной стеной сада. Она располагается как раз наперерез ветрам. Если споры прилетают с ветрами, то больше всего осаждаются на земле возле ограды, которая служит как бы плотиной.

Бэнхам берет пробы почвы рядом с оградой, подальше и еще подальше. Разбалтывает с водой. Осаждает тяжелый грунт. Споры костенцов, как легкая пена, всплывают. Чем дальше от стены, тем меньше спор. Значит, они прилетели издалека!

Заманчиво измерить расстояние, которое могут преодолеть костенцовые споры. И хоть пока его определить не удалось, некоторые ученые высказывают далеко идущие предположения. Ну как не помечтать, если костенец широкожилковый встречается на юго-востоке США и в противоположной точке земного шара — Южной Африке. Не иначе, как совершил перелет из Африки в Америку или наоборот. Костенец малый растет в Аризоне и в Гималаях. Может быть, он тоже совершил перелет? Правда, другие возражают, считая современные заросли костенцов остатками прежних широких владений, обнимавших чуть ли не весь земной шар. Проверить ту и другую версии, к сожалению, пока не удалось.

В мире около 700 видов костенцов. Род разнокалиберный. Самые крупные листья, кажется, у костенца гнездового. Длиною метров до двух, шириной до полуметра. Цельные. Жесткие. Воды в своей воздушной грядке накапливают столько, что использовать не могут. Излишки струятся по стволу дерева-хозяина вниз, где их перехватывают другие сожители. Костенец Манна образует листья разного сорта. Одни обычные, перистые. Другие куцые. Их назначение — давать молодняк. Без спор. Бесполым путем. Маленькие папоротнички вырастают прямо на листьях. Таков же и другой костенец — живородящий.

Со скал — в старые колодцы

Английские писатели, рисуя пейзаж своих островов, любят упоминать как бы невзначай о листовике обыкновенном. Этот папоротник в Англии обычен и вездесущ. Натиск цивилизации его словно не коснулся. Напротив, он ускользает из своих привычных мест обитания — с влажных, тенистых скал — и переселяется поближе к человеку. Его цельные ярко-зеленые листья победно реют то тут, то там. Они похожи на листья обычного огородного хрена. Англичане называют его «олений язык», хотя сходство очень отдаленное. Разве что по форме. По размеру же папоротник гораздо крупнее. Длиной более полуметра, шириной в ладонь.

Как и у костенцов, споры листовика летят далеко. Этот баловень судьбы появляется в самых неожиданных местах. Возле города Колчестера листовик захватил карниз каменного виадука над железной дорогой. Дым паровозов растению нипочем. По всей длине виадука колышутся хреноподобные листья, как зеленые праздничные флаги.

В Америке листовик редок. В городе Сиракузы под Нью-Йорком собрались на митинг члены ассоциации развития наук. Местный ботаник обещал показать нечто экзотическое. Он привел собравшихся на полянку, где рос «олений язык». Ученые пришли в восторг. Им никогда не приходилось видеть такую редкость. Однако присутствовавший здесь же английский ботаник пожал плечами: «Подумаешь, невидаль, да у нас он в каждом дворе!»

Не повезло с листовиком и американским писателям. Один из них по примеру английских коллег попытался включить «олений язык» в описание ландшафта. Поселил его возле дупла на стволе дерева, склонившегося над водой. Немедленно в папоротниковом журнале появилось опровержение. Возмутился английский подписчик Э. Эллиот: «Олений язык» на дереве? Немыслимо! У нас в Девоне этого добра хватает. И деревья подходящие есть. Но чтобы рос на стволе? Неправдоподобно! Многоножка — та растет. И в дуплах селится».

Реакция редактора журнала на это письмо оказалась совершенно неожиданной. Он обратился к подписчикам с призывом рассаживать этот папоротник на стенках старых, заброшенных колодцев. Условия жизни там будут напоминать тенистые скалы: влажный воздух, постоянная температура… В том, что папоротник будет расти в колодцах, редактор был уверен на все сто процентов. Ведь в Англии «олений язык» находили именно в таких местах и даже писали об этом. Тут он процитировал отрывок из романа Т. Харди. И хоть опыт подсказывал, что ссылка на романистов весьма ненадежна, любители папоротников приняли вызов редактора и ринулись на обследование колодцев.

Я не знаю, всем ли так повезло, как С. Мазону, только этот натуралист вскоре обнаружил на дальней ферме в Мэриленде в колодце «олений язык». И сажать не надо. Сам вырос! Грубая каменная кладка из неотесанных плит известняка оказалась для растения отличным домом. Невдалеке плескалась вода. А сруб несколько затенял и в то же время не мешал свету проникать в глубину.

Мазон попытался уточнить название по определителю. Увы, найденыш немного отличался от американской формы листовика. Зато он в точности соответствовал признакам обычной европейской формы. Как он попал в колодец? Несомненно, из чьего-то сада. Однако поблизости «олений язык» нигде не рос. Самым близким его местопребыванием оказался Вашингтон… Именно там и нашли его. Рос в открытом грунте. Сомнений не оставалось: споры листовика преодолели расстояние в 72 километра, отделявших ферму от столицы.

Решив эту проблему, Мазон попытался выяснить, как давно в колодце залетный житель. Пришлось разыскивать прежних владельцев фермы. Точно, конечно, никто не засекал время, когда появился листовик в колодце, но это случилось лет 7—10 назад.

Все остальные растения, поселившиеся рядом на колодезной стене, явно уступают листовику. Он первый среди зеленой братии. Значит, если под натиском цивилизации «олений язык» исчезнет со скал, то хоть в колодцах уцелеет!

Щитовники

Еще в юности датчанин К. Христенсен твердо решил изучать ботанику, но она так обширна. Какую ветвь избрать?

В тихий зимний день юноша брел по буковому лесу. Снег уже укрыл землю. Только ажурные листья папоротника еще зеленели на