Аномалии.INFERNO - Андрей Диченко

Малдерович с интересом слушал откровения доктора, и почему-то у него сейчас складывалось ощущение, что эти странные люди в капюшонах, о которых говорил Витя «Ишак» и которых он сам наблюдал непосредственно, искали что-то, связанное с этим загадочным ученым. Сейчас уже было поздно спрашивать, когда конкретно сквоттеры переехали из заброшенного здания НИИ в «объект двадцать один», но, судя по признакам заражения, это случилось относительно недавно.

— А где сейчас этот человек? — спросил Малдерович, надеясь получить очередную зацепку.

— Не знаю. Пропал, как уволили. Никто его не видел. Лет десять назад кто-то, помнится, говорил, что видел бомжа, отдаленно на него похожего. Хотя я не считаю, что Гурский до такого образа жизни дошел. Скорее всего, после развала свалил в Европу или США и прекрасно там себя чувствует. Хотя с его бесчеловечным нравом…

— В смысле, бесчеловечным? — перебил врача Малдерович.

— Если бы вы не были сотрудником комитета, я, быть может, промолчал бы. Хотя думаю, многие из старожил в погонах были осведомлены об опытах над людьми, которые ставил Эдуард Львович. Обычно над всякими диссидентами, которые якобы признавались невменяемыми. Он их всех называл человеческим материалом или дровами. Можно, я возьму себе эту работу, а потом свяжусь с вами? — спросил доктор, который не хотел упустить редчайшую возможность знакомства с фундаментальным трудом.

— Возьмите, конечно, — ответил Малдерович. — Да и, кстати, где вы живете? Я закину вас домой, а сюда нужно вызвать группу спецов…

Доктор назвал адрес, а тем временем Малдерович по мобильному телефону звонил в комитет с целью вызвать криминалистов. Они должны первыми найти загадочного ученого с бесчеловечным разумом, пока этого не сделали последователи странного культа.

28

Женя сидела в вагоне электрички. Как ни странно, он был почти что пустой. Обычно пассажиры электрички напоминали собой классовый срез общества: пенсионеры, студенты и бомжи использовали исключительно этот вид транспорта как наиболее доступный. Степан Аркадьевич сел вместе с Женей где-то в середине вагона. Несмотря на наличие свободных мест, к ним подсела бабушка в косынке, которая, даже не разглядев своих попутчиков, сразу уставилась в окно движущегося поезда.

Большинство жестких сидений, обитых черным рваным дерматином, отлично сочетались с мутными оконными стеклами и темным полом, устланным чем-то наподобие линолеума. Как только Женя пыталась смотреть бабушке в лицо, перед ее глазами вспыхивали картины, которые больше напоминали какие-то пророческие видения, нежели всплески юношеской фантазии. Поезд тронулся, мимо едущих проносились пейзажи выкрашенных в белую краску заборов с непонятными граффити. Иногда виднелись одинокие бизнес-центры в стиле хай-тек. Эти строения еще не укоренились в панораме белорусской столицы и выглядели, скорее, изгоями.

— Что тебе видится, девочка? — спросил Степан Аркадьевич, взглянув на Женю. Та сделала вид, что не услышала его. Позже она, конечно же, повернулась и посмотрела на деда. Тот разглядывал попутчицу. Жене казалось, что это странное существо, взявшее ее в плен, чует опасность от находящегося рядом пожилого человека.

Через минут двадцать показались первые газетчики. Они ходили мимо пассажиров, хищно посматривая на придирчивых покупателей, и пытались втюхать газету с новостями и всяческими интимными подробностями из жизни звезд.

Потом стало как-то спокойно. Следующий час пассажирский состав вагона почти что не менялся, несмотря на дюжину оставленных позади станций.

Внезапно, пока проходил один из газетчиков, в черном пальто и вязаной шапке, дед оживился, повернув голову назад. Степан Аркадьевич будто узнал его по голосу.

— Газета «СПИД-инфо», свежие новости… — человек произносил эти фразы ненавязчиво, будто продажа газет не была его настоящей целью. Дед продолжал смотреть назад и шепотом материться, а Женя повернула голову, почувствовав на себе чей-то пристальный взгляд. Бабушка разглядывала ее. Встретившись с ней глазами, Женя ощутила странное чувство чего-то давно забытого или даже неизведанного.

— Ты же Олеся, и тебя удалили. Уходи отсюда, — произнесла бабушка на русском языке без акцента.

О

Л

Е

С

Я

Женя глубоко вздохнула, и голова ее закружилась. Перед ней возник образ того, как несколько человек насилуют ее. Она кричит, пытается отбиваться — но все тщетно: крепкие руки железно вцепились в ее хрупкое и прекрасное, как горный хрусталь, тело.

— Ах ты, черт! — вскрикнул дед и ногой ударил бабушку по лицу. Та стукнулась затылком об край сиденья, и из ее носа и рта потекла кровь. В то же время продавец газет небрежно кинул свой товар, и через несколько секунд он уже держал в руках внушительных размеров блестящий револьвер.

Дед вскочил и, не отпуская пристегнутую к нему наручниками девушку, которая была далека в эти секунды от реальности, уставился на вооруженного человека в шляпе.

— Здрасьте, Степан Аркадьевич! — произнес тот и уже был готов нажать на курок, как дед дернул Женю за руку и, таким образом, закрыл себя ее телом.

Олеся сейчас видела, как она лежит в какой-то больнице, а над ней парень с бешеными глазами. А потом какие-то взрывы, все рушится. А парень словно проникает в нее, как компьютерный вирус.

Компьютерный

Вирус

— Костя! Костя! Костя! Костя! — в истерике стала твердить избитая бабка. — Костя! Костя! Костя!

Услышав это имя, дед резко повернулся и хотел было крикнуть: «Заткнись, сука!» — как раздался выстрел, и черепная коробка Степана Аркадьевича разлетелась на куски. Мозговое вещество неровным слоем покрыло грязное стекло вагона электрички. Он упал вместе с Женей, у которой от всего случившегося закатились за орбиты глаза. Ей казалось, что каждая секунда настоящего времени — это год какой-то прошлой жизни, наполненной событиями и фактами — а мозговое вещество деда, в обилии покинувшее его внешнюю оболочку, серной кислотой въедалась в ее лицо. Через секунду сознание девушки захлестнул шоковый ступор: ей всерьез казалось, что будто не было никаких выстрелов и смердящие останки Степана Аркадьевича есть очередная фантастическая сцена из придуманной ей самой жизни.

Люди сидели себе спокойно в вагоне, будто в том, что произошло, не было ничего из ряда вон выходящего, или словно энергетическая стена отделяла их от человека с револьвером и Степана Аркадьевича, который к этому времени уже стал трупом.

Замаскированный под газетчика убийца подошел к лежащей Жене, затем, обшарив карманы трупа Степана Аркадьевича, достал ключи от наручников и освободил девушку. Он взял ее на руки и понес к выходу. В это самое время электричка остановилась на станции «Родошковичи». Двери открылись. По металлическим ступенькам человек аккуратно спустился вместе с Женей и пошел по направлению жилого поселка. В то самое время, как он переходил дорогу с редкими проезжающими по ней автомобилями, девушка на руках очнулась и первым делом спросила:

— Кто вы? Где я? Куда мы идем? Заслышав речь, человек сначала поставил девушку на ноги.

— Идти сама можешь? — спросил он.

— Да, — уверенно произнесла девушка и сделала несколько твердых шагов по потрескавшейся плитке.

Дождавшись ответа, незнакомец в шляпе стал разъяснять ситуацию:

— Мы идем в штаб движения аномалий за освобождение, — коротко произнес он. Быстрым шагом они двинулись, минуя деревянные хатки и редкие кирпичные трехэтажки. — Как тебя зовут?

— Женя… — неуверенно сказала девушка. — Но мне почему-то кажется, что мое настоящее имя — Олеся…

— Ты помнишь «черную книгу»? Ты должна была ее листать. Ты помнишь? — человек с надеждой смотрел ей в лицо. Он верил, что девушка сама все вспомнит.

— Да. Странная книга с какими-то изречениями про людей.

— В ней написано о тебе как о пришедшей на эту землю с целью остановить грядущий Апокалипсис под номером 2. Он уже был однажды сгенерирован, как нам стало понятно из расшифровки, но кто-то сумел перезапустить едва уцелевшую систему. В его предыдущих протоколах фигурирует спасительница Олеся и некий файл «Константин» 55-й версии, — после этих слов незнакомец увидел, как девушка остановилась и схватилась за голову. Ее опять начали навещать видения, в которых она лежала на койке, а вокруг все рушилось и взрывалось.

Человек обнял ее за плечо, и они вместе пошли дальше, но уже более умеренным шагом.

Женя, конечно же, понимала, что слова этого странного человека звучат как бред, но почему-то они были произнесены так, что хотелось им верить. Скорее всего, потому что сама она толком ничего не знала о себе. Не знала, как она появилась в Минске в тот самый вечер. Она сейчас вспоминало то странное веяние темной энергии возле монументального строения Оперного театра. Ну и, конечно же, ее похищение странным дедом, в квартире которого она впервые и познакомилась с «черной книгой».