Пёрл-Харбор, 7 декабря 1941 года - Быль и небыль - Николай Яковлев

Советскому Союзу пришлось заняться укреплением своих дальневосточных рубежей. Была сделана попытка образумить японские правящие круги. В декабре 1931 года мы предложили Японии подписать пакт о ненападении. Год думали в Токио и наконец ответили: время для этого "не созрело".

Тем временем официальная пропаганда назойливо растолковывала самим японцам, что Империя восходящего солнца только обороняется. В бесчисленных речах тогдашний военный министр Садао Араки призывал к новым усилиям в "умиротворении" Азии. Его красноречие лежало в основе "шедевра" японской кинематографии, вышедшего на экраны летом 1933 года. Звуковое кино только делало первые шаги, и пропагандисты до конца использовали его возможности.

Внушительно и скорбно звучал голос диктора, читавшего одну из речей Араки: "Можем ли мы ожидать, что воды Тихого океана будут столь мирны, как сегодня? Святая миссия Японии - установить мир на Востоке... Лига Наций не уважает этой миссии... Осада Японии всем миром под водительством Лиги Наций во время "маньчжурского инцидента" показала это. Но придет день, когда мы заставим весь мир уважать наши национальные добродетели".

На экране появлялась карта - Япония в центре "нового порядка" в Азии, окруженная ее провинциями - Китаем, Индией, Сибирью, странами Южных морей. "Сограждане! - проникновенно спрашивал диктор словами Араки. - Неужели обстановка в Азии так и не претерпит никакого улучшения? Умоляю вас от всего сердца - давайте вместе приступим к делу!" Под торжественные звуки марша наплыв текста: "Свет идет с Востока!"

Подразумевалось, что зритель уходил с сеанса, потрясенный до глубины души чудесами кинотехники и отчаянным положением Японии.

Политический террор, установившийся в стране с 1930 года, представал в глазах обывателя в ином свете. Еще в ноябре 1930 года молодой "сверхпатриот" Сагойя тяжело ранил средь бела дня премьер-министра Осати Хамагути, виновного, по словам убийцы, в подрыве военной мощи страны. Сагойя отправили в тюрьму, а премьер-министр скончался в августе следующего года. В военных штабах вызревали бесконечные заговоры. 15 мая 1932 года в официальную резиденцию премьера Инукаи, прозванного "богом конституции", вошла группа взволнованных молодых людей и застрелила его. Отвратительное убийство 75-летнего старика и еще несколько убийств, случившихся в тот же день, у многих вызвали симпатии не к жертвам, а к преступникам. Когда убийцы предстали перед судом, зал заседания превратился в форум, на котором молодые фанатики произносили речи о верности трону. Суд формально приговорил виновных к пожизненному заключению. Но председательствующий отечески посоветовал им беречь здоровье в узилище. И не зря: к 1940 году все "герои 15 мая" оказались на свободе.

Полиции в 30-е годы удалось обезвредить множество заговорщиков, некоторые из них попали под суд. Такая участь постигла организацию "солдат бога", планировавшую убийство поголовно всех членов правительства и установление военной диктатуры. В уже заготовленном манифесте, захваченном полицией, говорилось: "Солдаты бога отрицают все институты, построенные на социализме и либерализме... солдаты бога стремятся к уничтожению лидеров финансовых групп, лидеров политических партий, предателей в окружении императора и их наймитов, препятствующих прогрессу империи. Они произведут реставрацию империи и установят власть императора во всем мире". Заговорщики не успели провозгласить свой манифест, с этой задачей отлично справился суд, весьма и весьма торжественно огласивший его. Итог: "солдат бога" пожурили в судебном заседании, приняли во внимание их "патриотические мотивы" и отпустили восвояси.

Наконец, 26 февраля 1936 года взбунтовалась группа "молодого офицерства", поднявшая части первой дивизии и третьего полка императорской гвардии, расквартированные в Токио. В мятеже приняло участие около полутора тысяч офицеров и солдат. Они захватили военное министерство, штаб-квартиру полиции, несколько других официальных зданий и выпустили обязательный в таких случаях манифест в верности трону и заявление: "Яснее света, что наша страна стоит на пороге войны с Россией, Китаем, Англией и Америкой, которые собираются уничтожить нашу древнюю землю. Если мы не поднимемся сейчас и не уничтожим нечестивых и неверных тварей, окружающих трон и препятствующих истинным реформам, престиж императора будет повержен... Мы, дети нашей бесценной страны богов, приступаем к делу с чистыми сердцами. Пусть дух предков императора поможет нам в нашем подвиге".

Пока изумленные токийцы знакомились с манифестом, около 300 "детей бесценной страны богов" окружили дом премьер-министра Кэйсукэ Окада, убили его зятя и четырех полицейских. Окада, наверное, помнивший о судьбе своих предшественников, спрятался в чулан, где просидел два дня. Ему удалось ускользнуть из собственного дома, окруженного стражей мятежников, смешавшись с толпой плакальщиков, сопровождавших гроб с телом зятя на кладбище.

Банды офицеров рыскали по городу в поисках ненавистных им деятелей. Мятежники ворвались в дом лорда-хранителя печати, бывшего премьера Макото Сайто. Его жена мужественно попыталась прикрыть своим телом мужа. Как объяснил один из мятежников на суде, "мы не хотели наносить вреда никому, за исключением ее мужа. Поэтому мы были вынуждены оттаскивать ее, подсовывая оружие под ее тело. Мы стреляли много раз, пока не решили, что старик мертв. Тут вошел солдат и попросил разрешения выстрелить в Сайто, мы дали и ему возможность произвести несколько выстрелов. Мы хотели, чтобы окончательно убедиться в смерти Сайто, перерезать ему еще глотку, но отказались от этой мысли, так как женщина намертво вцепилась в тело. Затем мы собрались у ворот дома и троекратно возгласили "банзай!" в честь императора". На теле Сайто оказалось сорок семь пулевых ран, у его жены, оставшейся в живых, прострелены обе руки. Неслыханное зверство в доме виднейшего государственного деятеля у всех на виду в самом центре столицы страны.

Так "с чистыми сердцами" бесчинствовали заговорщики, прикончив десяток людей, среди них несколько крупных государственных деятелей. Военное министерство в официальном заявлении о мятеже, пожалуй, уважительно именовало террористов "партией, поднявшейся, дабы очистить национальную конституцию". Против бандитов три дня не принимали никаких мер. Только 29 февраля от имени императора им предложили разойтись, что они нехотя сделали. На этот раз пятнадцать человек все же были расстреляны. Высокопоставленные генералы, в том числе Араки, связанные с заговором, отделались легким испугом - переводом в резерв.

"Молодое офицерство" не смогло возобладать над "группой контроля" в командовании армии. Входившие в нее милитаристы не видели необходимости в мятежах, они считали, что дело шло к установлению безраздельного главенства военщины над правительством. На их взгляд, легальный путь взятия власти давал возможность до конца использовать ресурсы нации на войну. Безответственные бунты и заговоры крайних экстремистов, однако, облегчали им путь к вершинам государственного правления, в стране поддерживалась постоянная напряженность.