Миф о легенде - Саша Виленский
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Село Верба, о котором идет речь, находится в прямо противоположной от Кракова стороне, оттуда можно двигаться, скорее, на Люблин. А если они шли в обратную сторону, в сторону фронта, то непонятно, почему группа двинулась на северо-запад, а не прямиком на восток. Ведь в ходе Ровно-Луцкой наступательной операции 1944 года 2 февраля 1-й гвардейский кавалерийский корпус генерал-лейтенанта В. К. Баранова овладел Луцком, а 6-й гвардейский кавалерийский корпус генерал-лейтенанта С. В. Соколова совместно с войсками 13-й армии, наступавшими с фронта, и партизанами (!) — Ровно. 3 февраля войска 13-й армии освободили железнодорожный узел Здолбунов. 11 февраля соединения 60-й армии овладели Шепетовкой. Поэтому зигзаги группы и движение вдоль фронта не вполне объяснимы, если они собирались выйти к своим. И еще менее объяснимы, если они собирались выйти к Кракову. Впрочем, мы с вами знаем, что на войне всякое бывает.
Николай Струтинский приводит другую версию гибели друга, вступая в дискуссию со своим бывшим командиром:
— … Николай Кузнецов был уже приговорен на Лубянке. (за неудачу с покушением на Коха) Кузнецова на Лубянке не простили; Кобулов поручил Медведеву «решить вопрос с Кузнецовым». Что это означало, вы можете понять. Но Медведев нашел выход, отправив Кузнецова во Львов. Выполнив задание в Луцке и во Львове, Кузнецов был бы реабилитирован. Но случилось так, что по вине некоторых лиц, о которых я скажу позже, во Львове группа Кузнецова осталась без связи и без явок. Представьте себе эту ситуацию. И все же он совершил ряд актов возмездия и стал уходить к линии фронта. Но и здесь его оставили без «маяков». В Баратине должен был быть такой «маяк», поэтому-то Кузнецов, Каминский и Белов оказались там. И там их нашли боевики УПА.
Они не расстреляли Кузнецова — он сам себя подорвал гранатой.
Николай Струтинский был настоящим другом Кузнецову (или человеку, который так себя называл), много лет жизни посвятил поискам места его гибели, оставил воспоминания. Но его версия основывается единственно на том, что некто сообщил: «В селе Боратин убили немецкого офицера». И все. Согласитесь, маловато для однозначного решения.
При этом в ряде мест упоминается, что Струтинский… работал в архивах КГБ. Но ведь дело Кузнецова закрыто! Или для друга сделали исключение? Непохоже. Загадки, опять загадки.
Кстати, все тот же Гладков категорически возражал против версии, что Зиберт подорвал себя противотанковой гранатой — гранаты такого типа взрываются от жесткого контакта, уверял он.
Довольно забавная (если применимо такое определение к гибели человека) аргументация приводится в книге, написанной (якобы) братом и сестрой Кузнецова:
Нас часто спрашивают, чем объяснить, что оуновцы и гестаповцы назвали местом гибели разведчика Кузнецова Ровенщину? Эта «неточность» в сообщении полиции безопасности и СД разгадывается просто: гитлеровцы и их верные слуги бандеровцы всячески старались отвлечь внимание приближающихся советских войск от районов лесных массивов, в которых находились скопления украинских националистов, где квартировали главари банд ОУНа. Поэтому они и фальсифицировали убийство «Зиберта» на Волыни, наводя партизан на ложный след.
Потрясающая логика, правда? Немцы тщательно фальсифицировали место гибели разведчика. Захваченных партизан вешали на глазах у местных жителей, а тут вдруг неожиданно застеснялись и решили «отвлечь внимание». По логике, между прочим, наоборот, должны были раструбить об удачной ликвидации советского диверсанта. А главное, немцы трогательно заботились о безопасности ОУН-УПА. Ну, учтем время, когда писались эти «воспоминания».
Есть версии и похлеще. Вот, что пишет 12.11.07 пользователь форума «Удел Могултая» под ником Антонина:
А вот еще одна версия гибели Кузнецова, приведенная Лукой Павлышиным (один из организаторов УПА).
«В начале 1944 года (…) мы встретили хорошо вооруженного оуновца, который тоже ехал на Волынь. Это был Стародуб. Он нам рассказал, что по поручению провода, едет на помощь шефу СБ Арсеничу-Березовскому, который очищает УПА от большевистских агентов. Шефом этих агентов до последнего времени был большевистский разведчик Николай Кузнецов, но его поймали близ Ривного[33] эсбисты[34] и он выдал им всю свою агентуру в УПА.
…
Вблизи Ривного поймали большевистского разведчика в форме немецкого офицера… Вначале пленный мастерски играл свою роль, предъявив документы на Пауля Зиберта. Но Михайло (руководитель ОУН-овской СБ — А.) уже имел информацию о этом лже-Зиберте, поэтому быстро доказал, кто он такой на самом деле. Допрос происходил в форме переговоров без применения средств принуждения. Кузнецов, после некоторых раздумий, во всем сознался… Он рассказал о своей разведческой и террористической деятельности, о большевистском подполье на этих территориях. Получалось, что Кузнецов это подполье контролировал, имел своих агентов в УПА, бывших военнопленных, которые хорошо замаскировались и ждали соответствующего момента для дезорганизации и развала УПА. Он назвал их клички, пароли…»
Невероятно? Не менее достоверно, чем все остальные сведения о «легенде разведки». Но на этом странности не кончаются, а только начинаются.
А теперь еще одна, совершенно невообразимая версия, выдвинутая очень уважаемым в Украине ученым — академиком Борисом Возницким. Академик Возницкий не криминалист, он крупный музейный работник, историк, археолог, участник войны:
На Холме Славы были захоронены, скорее всего, останки немецкого офицера-зенитчика. Куда же девался подлинный Кузнецов? Не исключено, что имитировал свою гибель и, под измененным именем, скрылся за границей. Об этом знало или догадывалось советское руководство, поэтому, насколько могло, сопротивлялось формированию «кузнецовского культа».
Источник — журнал «Дзвін», 2009, № 7, Б. Возницький — «Таємничі сюжети 2 світової війни» — «Таинственные сюжеты второй мировой войны».
С тем, что руководство сопротивлялось формированию кузнецовского культа можно поспорить, вообще-то как раз наоборот, создавался масштабный миф о «разведчике № 1», по сравнению с которым все остальные — дети малые. Возницкий продолжает описывать историю гибели группы Кузнецова:
Двигаясь навстречу фронту, группа оказалась в с. Боратын.[35] Вошли в крайнюю избу, чтобы
