Освобождение Крыма (ноябрь 1943 г - май 1944 г) - Г Литвин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
В деталях:
5-й АК: Противник атакует на правом фланге боевой группы 73-й ПД силой батальона. Атаки, поддержанные сильным артогнем и огнем огнеметов, отбиты. Отмечены скопления автомашин противника. Авиаразведкой в районе Камары отмечено 32 танка.
49-й горно-стрелковый АК: Сильные бои с переменным успехом.
Положение в воздухе: Авиация противника беспрерывно атакует наши позиции. Особенно штурмовики, группами до 40 самолетов, наносят удары по нашим артпозициям{110.1}...
Войска 2-й гвардейской армии свою основную задачу - ввести противника в заблуждение - выполнили. Командование 17-й армии окончательно поверило, что советские войска наносят главный удар в районе Мекензиевых Гор, то есть повторяют удар генерала Манштейна в июне 1942 г.
Генеральный же штурм крепости войсками фронта начался после полуторачасовой астиллерийской и авиационной подготовки 7 мая 1944 г. в 10 часов 30 минут на участке Сапун-гора - Карань, где у противника имелось 6 8 дотов и дзотов на километр фронта.
Наступающие сосредоточили на этом участке обороны противника от 205 до 258 стволов артиллерии и минометов на километр фронта. Кроме того, из состава гвардейских минометных частей фронта здесь действовало три из четырех гвардейских минометных бригад М-31, восемь из десяти гвардейских минометных полков, три отдельных гвардейских горно-вьючных минометных дивизиона. Поддерживали наступление авиаторы 8-й воздушной армии, совершившие за день 2 105 самолето-вылетов.
Многоярусные укрепления Сапун-горы, имевшие 63 дота и дзота, штурмовали войска 63-го стрелкового корпуса генерал-майора П.К. Кошевого и 11-го гвардейского стрелкового корпуса генерал-майора С.Е. Рождественского.
Спустя годы Маршал Советского Союза П.К. Кошевой вспоминал: "Бой принял напряженный характер во всей полосе корпуса. Быстрого продвижения нигде не было... В облаках пыли и гари от взрывов снарядов и мин наши бойцы и неприятель то и дело сходились врукопашную... Трижды траншеи переходили из рук в руки. Кругом все горело, но враг упорно не покидал первой позиции"{23}
А таких позиций на Сапун-горе было четыре, и за каждую защитники дрались умело и упорно. Девять часов штурма понадобилось советским войскам, чтобы падение Сапун-горы, - ключевой позиции противника, - предрешило освобождение Севастополя.
После оставления Сапун-горы и безрезультатных ночных контратак противник, боясь окружения, уже в ночь на 8 мая начал частичный отвод своих войск к северу от Северной бухты, то есть на фронте наступления 2-й гвардейской армии.
8 мая на всех участках фронта по-прежнему шли ожесточенные бои. К исходу дня 2-я гвардейская армия достигла Северной бухты. Войска 51-й армии, прорвав внешний обвод укреплений противника, подошли к внутреннему обводу укреплений Севастополя. Приморская армия овладела Караньскими высотами, создав условия для ввода в бой 19-го танкового корпуса - для удара в направлении мыса Херсонес, бухт Камышовая и Казачья, откуда противник интенсивно вел эвакуацию.
Дело WF-03/5072. г.904: Приложение No 2 к приказу по армейскому корпусу
от 9.05.1944 г.
1. Для посадки на корабли предусмотрены:
а) Группа Беме:
Бухты: Камышовая - запасный берег,
Казачья.
...Запасные возможности: Берег по обе стороны от маяка Херсонес.
б) Группа Райнгарта:
Бухты: Круглая, Омега, Камышовая - восточный берег.
2. Группа Беме и группа Райнгарта обязаны на своих участках:
а) Организовать подвоз войск к причалам.
б) Предусмотреть детали для посадки на корабли.
в) Обеспечить последний этап отхода.
г) Обеспечить связь во время посадки на корабли.
3. Тоннаж для посадки определяет морской комендант на причалах.
4. Инженерно-понтонные части обеспечивают подвоз людей на корабли, стоящие на рейде, по приказу морского коменданта. Соответствующие инженерно-понтонные батальоны с 10.05 устанавливают связь с группами Беме и Райнгарта. Окончательный отход последнего нагруженного понтона определяет командир инженерно-понтонного полка по приказу морского коменданта. Для снятия подрывников дается 20 минут после отхода последнего судна. Забрать их легкими катерами.
В такой обстановке генерал Шернер вечером 8 мая направил в ставку Гитлера телеграмму с просьбой разрешить эвакуацию, ибо дальнейшая оборона Севастополя стала невозможной. В 2 часа 15 минут 9 мая генерал Альмендингер такое разрешение получил, но было уже поздно...
День 9 мая стал днем заключительныъ боев за Севастополь. Наступление велось со всех сторон. Войска 56-го стрелковго корпуса генерала П.Е. Ловягина из 2-й гвардейской армии обогнули Северную бухту с востока и, пройдя по ее южному берегу, совместно с войсками 1-го гвардейского и 63-го стрелкового корпусов 51-й армии, овладел и Корабельной стороной. Массовое форсирование Северной бухты войсками 2-й гвардейской армии шло с 14 до 17 часов.
11-й гвардейский стрелковый корпус Приморской армии, сломив
сопротивление противника, вышел в район слобода Рудольфова - Отрадный. 3-й горно-стрелковый и 16-й стрелковый корпуса, совместно с 19-м танковым корпусом 9 мая атаковали противника в направлении "аварийного" рубежа (рубеж прикрытия эвакуации).
На всех участках противник по-прежнему упорно сопротивлялся, переходя в контратаки. Вечером 9 мая был убит комендант Севастополя полковник Бетц, командовавший 5-й пехотной дивизией с 1 мая, после ранения ее командира генерал-лейтенанта Сикста.
К исходу 9 мая Севастопль был освобожден.
Около часа ночи 10 мая по радио Москва передала приказ Верховного Главнокомандующего, в котором подчеркивалось огромное значение освобождения Севастополя: "Войска 4-го Украинского фронта при поддержке массированных ударов авиации и артиллерии, в результате трехдневных наступательных боев прорвали сильно укрепленную оборону немцев, состоящую из трех полос железобетонных оборонительных сооружений, и несколько часов тому назад штурмом овладели крепостью и важнейшей военно-морской базой на Черном море - городом Севастополь"{24}
Войскам, участвовавшим в освобождении Севастополя, объявлялась благодарность. В час ночи 10 мая Москва от имени Родины салютовала воинам-освободителям Севастополя 24 залпами из 324 орудий. Радость была так велика, что стихийный салют возник и в Севастополе.
Горячо приветствовали своих освободителей жители города, многие из них не могли сдержать слез радости: с оккупацией покончено!
Освобождением Севастополя бои в Крыму не закончились. Противник пытался сдержать наступление советских войск и эвакуировать основную массу войск в Румынию из района мыса Херсонес, подступы к которому, по свидетельству немецкого военного историка генерала Типпельскирха, "они обороняли с отчаяньем обреченных"{25}.
"Аварийный рубеж" был тщательно спланирован и хорошо укреплен. "Во главе боевых групп, сформированных из остатков различных родов войск и служб, были поставлены опытные офицеры. В секторе обороны 98-й пехотной дивизии генерала Рейнгардта, позади траншей и дотов, в которых находились пехотинцы, всех других военнослужащих, имевших боевой опыт, объединили в готовый для контратаки тактический резерв 250 человек - значительная сила по меркам тех дней"{26}
Противник стянул в этот район все, что осталось от бывшей крымской группировки. Плотность артиллерии местами доходила до 100 орудий на километр фронта, запасы снарядов и патронов были практически неограниченными.
Но все усилия противника по обороне и эвакуации были уже бесполезны. 9 мая вечером советская артиллерия взяла под обстрел аэродром противника в районе Херсонеса. Генерал Дейгманн, командовавший авиачастями на плацдарме, вечером того же дня отдал приказ своим последним 13 истребителям{112.1} возвратиться в Румынию.
Тем самым войска противника фактически лишилсь прикрытия с воздуха, ибо авиация, действуя с расположенных в Румынии аэродромов, решить эту задачу уже не могла.
В ночь на 11 мая вместо предполагавшейся эвакуации войск удалось эвакуировать только командование и штаб 17-й армии.
К этому времени на оборонительных рубежах оставалось около 30 000 человек, а всего на полуострове - чуть более 50 000 немцев и румын{27}.
Попробуем уяснить себе положение в этих частях, вновь используя документы, в том числе и протоколы допросов сумевших вырваться из Севастополя немецких военнослужащих - очевидцев событий, составленные по их горячим следам.
Дело WF-03/5072. л.921: Приложение N 6 к документу
49-го горно-стрелкового АК, оперотдел, No 2/44,
сов.секр. от 16.05.1944 г.
Майор Кнабль,
командир 70-го корпусного батальона связи
Допрос.
Сегодня, я допросил лейтенанта Алоиса Виммера из 70-го корпусного батальона связи. Предупрежденный о даче правдивых показаний, он рассказал:
Личность: Меня зовут Алоис Виммер, родился 13.02.1912 г. в Эферинге (Овердонау). 13.04.1931 г. я вступил в тогдашнюю австрийскую армию, а с 13.03.1938 г. - в немецкий вермахт. С 1.08.1938 г. служу в 70-м корпусном батальоне связи.
