Психологические основы профессиональной деятельности. Хрестоматия - Вячеслав Бодров

Как показывают экспериментальные исследования, любой психический процесс включает момент антиципации, т. е. опережения текущих событий; в нем отражаются не только состояние объекта в данный момент времени, но и тенденции его изменения (см. Ломов Б. Ф., Сурков Е. Н., 1980). Именно этот момент и реализуется в целеобразовании: ее эффекты являются как бы материалом для построения цели. Особенно большая роль в формировании цели принадлежит мышлению, обладающему наибольшими (по сравнению с другими процессами – сенсомоторным, перцептивным и т. д.) прогностическими возможностями, дальностью и глубиной опережения.

Исследование целеобразования в плане анализа психических процессов ставит вопрос о том, в какой форме выступает цель, в голове субъекта. Она может выступать и как перцептивный образ, и как образ-представление, и как «логическая конструкция». В какой именно форме выступит цель, зависит от конкретных условий, в которых предстоит действовать субъекту. Конечно, было бы неверно полагать, что сенсомоторный, перцептивный, мнемический и интеллектуальный процессы каждый сам по себе определяет форму цели. Когда мы говорим, что цель выступает как перцептивный образ, то это вовсе не значит, что она связана только с восприятием. Конечно, ее формирование было бы невозможно без участия мышления, представления и памяти. В формировании цели участвуют так или иначе все уровни психического отражения. И в этом плане цель является системно-интегральным образованием, специфической формой опережающего отражения.

Еще большее значение имеет изучение психических процессов (их взаимоотношений и взаимопереходов) в исследовании структуры и динамики индивидуальной деятельности: прогнозирования хода событий, связанных с ее мотивами и целями, формирования концептуальных моделей и оперативных образов, принятия решений, трансформации цели в систему задач, переработки текущей информации, планирования деятельности, оценки результатов и коррекции действий. (Более подробно о структуре и динамике деятельности см. Береговой Г. Т. и др., 1978; Душков Б. Н и др., 1977).

Все вышеизложенное подводит нас вплотную к наиболее сложному и вместе с тем наиболее существенному для психологии вопросу – вопросу о соотношении деятельности и психики.

Одна из распространенных в советской психологии точек зрения состоит в утверждении, что психика есть деятельность, внутренняя деятельность, которая является производной от деятельности внешней (прежде всего предметно-практической). Эта внутренняя, психическая, деятельность имеет такое же строение, что и деятельность внешняя. Утверждается, например, что психические процессы строятся в соответствии с теми же принципами, но которым строится трудовое действие; психическое, таким образом, выступает как своеобразная модель материального действия. В этой, связи в качестве основного механизма формирования психического (психических действий) объявляется интериоризация (понятие, введенное в психологию П. Жанэ, но позднее существенно измененное). Если суммировать работы, выполненные на основе этой позиции, то можно дать упрощенную схему: сначала индивид выполняет некоторое действие с предметом (вещью); это действие является внешним (например, манипулирование с вещью), затем это действие интериоризуется, как бы «вращивается» в субъекта и становится внутренним, т. е. подлинно психическим действием. При этом происходит свертывание действия, его редукция и видоизменение. Иногда утверждается, что именно такими внутренними, интериоризованными и являются перцептивные, мнемические, умственные и другие психические деятельности (и действия).

<…> Любое внешнее действие опосредуется процессами, протекающими внутри субъекта, а внутренний процесс, так или иначе проявляется вовне. Задача психологии заключается не в том, чтобы их сначала разделить, а затем искать, как они связаны, а в том, чтобы, изучая «внешнюю сторону» деятельности, раскрыть «внутреннюю сторону», а точнее, понять реальную роль психического в деятельности.

Структура деятельности, любой деятельности – едина: она включает и внешнее, и внутреннее. При этом в разных видах деятельности внешнее и внутреннее сочетаются специфическим образом. Важнейшей задачей психологии в изучении деятельности является разработка такой теории, которая раскрывала бы эти внешнее и внутреннее в единой структуре, а также изучение тех специфических способов интеграции психических процессов, которые свойственны разным видам человеческой деятельности. Но тогда, если в структуре любой деятельности есть и внешнее и внутреннее, возникает сомнение в правомерности идеи интериоризации как основного механизма формирования внутренних (например, умственных) действий. Этим понятием «схватывается», по-видимому, лишь некоторый частный случай или специфический момент в развитии механизма психической регуляции деятельности.

<…> Есть ли основание рассматривать психику как особую деятельность, как интериоризованную «внешнюю» деятельность? Или иначе: есть ли основания распространять на психические явления (например, на психические процессы) схемы, сложившиеся при изучении различных видов исторически сложившихся деятельностей? Действительно ли такое распространение открывает пути анализа соотношения психики и деятельности? К сожалению, четкие критерии, позволяющие дифференцировать различные виды человеческой деятельности, еще не разработаны. Однако совершенно ясно, что понятие «психическая деятельность» не вписывается, например, в такой ряд понятий, как «деятельность производственная», «деятельность политическая», «деятельность научная» и т. д.

Но вместе с тем психика, психическое имеет отношение к любой из них, включена в любую из них.

Чтобы, например, рассматривать перцептивные, мнемические, интеллектуальные и иные психические процессы как особые виды деятельности, нужно прежде всего доказать, что каждый из них имеет специфический мотив, специфическую цель, специфический предмет и средства. В самом деле, имеет ли восприятие или мышление собственный мотив, отличный от того, который побуждает человека заниматься, например, наблюдательской или исследовательской деятельностью? Вряд ли такой мотив можно найти. Восприятие и мышление выступают не как самостоятельные виды деятельности, а как моменты реальной деятельности человека, как ее «составляющие». Они включены в деятельность и наблюдателя, и исследователя (и любую другую), обеспечивая отражение условий, предмета и средств этой деятельности, формирование мотивов и целей, выявление проблем и решение задач и т. д.

Деятельность наблюдателя нельзя сводить к восприятию, хотя восприятие в этой деятельности и играет особую роль; точно также нельзя сводить деятельность исследователя к мышлению. Задача психологии – разобраться в той специфической структуре психических процессов, которая характеризует некоторую определенную деятельность, а не сводить одно к другому.

По существу термины «перцептивная деятельность», «мнемическая деятельность» и т. д. имеют то же основание, по которому разделяются психические процессы.

Как показал еще И. М. Сеченов (1952), роль психических процессов в том и состоит, что они, являясь процессами отражения действительности, обеспечивают регуляцию деятельности, ее адекватность тем условиям, в которых она протекает.

Иначе говоря, основные функции психики в деятельности – когнитивная и регулятивная.

Изучая деятельность, психология раскрывает (во всяком случае должна раскрывать), как в процессе этой деятельности осуществляется субъективное отражение действительности и каков механизм психической регуляции этой деятельности. Ее задачей является также изучение влияния деятельности на развитие психических функций, процессов, состояний и свойств человека.

Совместная деятельность как проблема общей психологии

Из всего сказанного в предыдущих разделах статьи вытекает, что разработка общепсихологической теории деятельности вряд ли может быть построена полностью на основе изучения только той ее формы, которая определяется как индивидуальная. Психологические исследования должны охватить также и совместную деятельность.

К сожалению, в психологии совместная деятельность почти не изучается, на что мы уже не раз обращали внимание (Ломов Б. Ф., 1971, 1975, 1979). Лишь в последние годы она становится объектом исследования социальной психологии. Нужно, однако, отметить, что ее изучение важно для развития не только социальной психологии, но также и других областей психологической науки, общей теории психологии.

Понятие «совместная деятельность» – весьма широкое. Строго говоря, любая индивидуальная деятельность является составной частью деятельности совместной. Конечно, в научном анализе можно индивидуальную деятельность «вырезать» из общего контекста и рассматривать ее изолированно. Но при этом неизбежно картина становится неполной.