Неутолимый Голод: Тупиковая ветвь (СИ) - Казаков Антон

«Это ложь, — голос демиурга впервые звучал напряжённо. — Тот, кто дал тебе информацию, не знал, о чём говорит. А я — знаю. Ты не получишь террит. Уходи».

По Денису прокатилась отдача от могучего заклятия. Это Бури усилил щит, вкачав в него какое-то колоссальное количество энергии. Неясно, что вообще могло бы его теперь пробить.

Удерживая магией контейнеры над рукой, Смотритель стал медленными шагами отступать назад прямо по воздуху над воронками от его же собственного каменного дождя. Дениса он приподнял над землёй магией и нёс с собой под прикрытием щита.

«Что ж, будь по-твоему», — спокойно согласилась женщина.

И вдруг картинка перед глазами Дениса мигнула. Он вздрогнул — то ли от неожиданности, то ли потому, что вспомнил о последствиях прошлого темпорального сдвига, случившегося с ним.

Он сидел на холодной земле. Магов перед ними больше не было. На их месте зияла лишь правильная прямоугольная выемка в земле с абсолютно ровными краями — след срочной телепортации. Обычно на это заклинание требовалась секунда, или чуть больше, если «вырезался» сложный фрагмент пространства. Но похоже, что светловолосая не только отпустила замедленное время, но и сразу ускорила его. Притом филигранно, втянув творившийся телепорт и не затронув ту область, где были они с Бури…

Ушли красиво. Но просто ушли. Ведь это и нужно было, так?..

Денис, покачиваясь, поднялся на ноги, повернулся к Смотрителю с вопросительным взглядом: «Что дальше?». И вздрогнул.

Демиург был сам не свой. На его обычно бесстрастном лице всё ещё была улыбка, но теперь она была совсем иной. В расширенных глазах полыхал яростный азарт, а взглядом, казалось, можно было прожигать насквозь стены.

— Её хорошо научили… В этом я просчитался… — со смесью уважения и ненависти процедил он. — Но тем приятнее будет устранить этот риск дисбаланса.

Он с досадой тряхнул открытой ладонью. Вместо трёх металлических контейнеров с территом на землю упали три крупных, примерно в их массу, камня.

О заклятии, которое могло бы незаметно провернуть такую подмену, да сквозь массивный щит, Денис не слышал никогда в жизни.

Смотритель обратил свой взгляд к нему — и не осесть снова на землю под тяжестью этого взгляда стоило немалых усилий. Улыбка улетучилась, и теперь хранитель мира был поистине страшен.

— Ты должен стать сильнее, чем она, маг, — сказал он глухо. — Времени на это уже нет. Но ты должен.

Он прищурился, не мигая. Молчаливый вопрос в глазах Дениса даже не нужно было облекать в слова.

— Ты сможешь, — ответил ему демиург. — И ты станешь. Но не потому, что ты — способный маг, — Смотритель с силой сжал огромные кулаки. — А потому, что теперь я уверен — иначе твой мир обречён.

Глава 7. Высший Совет (часть 1)

— Нет, нет и нет! Можете об этом забыть!

Гестерианец Фесентариан, маг, руководитель строительства новой колонии Конфедерации на Тимекае, нервно ходил от стены к стене, отказываясь присесть даже на секунду.

— Господин Фесентариан, я повторяю в очередной раз: следствию крайне необходима ваша помощь, — Самуил Ренцини терпеливо следил за ним взглядом и невероятным усилием воли заставлял себя не повышать голос.

— Какому-то следствию всегда нужна чья-то помощь! — истерично парировал маг. — Это не значит, что каждый должен быть готов на всё для любого следствия!

Отфильтрованный и нагретый воздух в захламлённом административном модуле недавно атакованной колонии на окраинной планете пах горелым. Снаружи шумели роботы, приводившие разгромленную посадочную зону в хоть какое-то подобие порядка.

Жандарм сидел на неудобном пластиковом стуле, закинув ногу на ногу. Начальник колонии, Йон Томассон, стоял, устало привалившись к стене. А его давний знакомый и коллега, Фесентариан, бороздил пространство модуля, уставясь в пол и нервно всплёскивая семипалыми руками каждый раз, когда утыкался в стену или в какой-то из многочисленных предметов.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Дыхательные щели на его шейном наросте вибрировали так, что их было едва видно — края слились в сплошное тёмно-фиолетовое марево, то и дело пришлёпывая друг о друга с шелестящим звуком. Гестерианец явно был на грани срыва.

— Но Фес, господин следователь не просто так просит, — начальник колонии был не на шутку обеспокоен поведением коллеги. — Камер у нас нет. А я ничего магического увидеть не мог по определению. Остальные мертвы или тоже не маги. То, что видел ты, важно. Случай же явно из ряда вон… Ты же сам мне сразу сказал, что ничего подобного…

— Мало ли, что я сказал! — оборвал Фесентариан. — Чтение мыслей заведомо невиновного, да ещё и мага — это уж слишком! В моей голове — вся моя жизнь и карьера! Все мои секреты! И пока я не нарушил закон, не вам, ищейкам, их читать!

Самуил поморщился.

Он знал, что это будет проблемой. Соглашаться на сканирование мыслей в здравом уме ни один житель Галактики не будет, если только у него нет на то серьёзных причин.

Как жаль, что настоятельную просьбу Следователя по особым делам Жандармерии гестерианец серьёзной причиной не считал…

— Именно потому я и хотел бы получить ваше добровольное согласие, господин Фесентариан, — вздохнув, согласился жандарм.

— Забудьте об этом! — маг в очередной раз уткнулся в стену, хлопнул по ней от негодования и резко развернулся к нему лицом. — Вы его не получите! Только через Совет Шести! И тот вам откажет, не сомневайтесь!

А вот это было интересно. Самуил даже приподнял бровь от удивления. Гестерианец, упоминавший Совет Шести, высший орган власти своей планеты, либо блефовал, либо был у себя там большой шишкой. Но этот был не похож на шишку… Ну или чутьё сильно подводило Устранителя.

— У меня, как полномочного представителя Жандармерии, есть разрешение нашего общего с вами руководства — Великого Председателя Аль-Атраша. Оно даёт мне право на любое необходимое следственное действие. В рамках Устава Гильдии, разумеется, — жандарм развёл руками, и его губы искривились в подобии улыбки. — Вы же состоите в Гильдии, я это знаю. А это значит, что…

— Ничего это не значит! — не выдержал гестерианец, перейдя на крик. — Считайте, что я больше в ней не состою! Совет Шести давно заслужил право на своё мне…

Он вдруг осёкся.

Устранитель резко оказался перед ним, обдав прохладной волной воздуха.

— Я, Самуил Ренцини, Следователь по особым делам и Официальный палач Магической жандармерии, принимаю твоё прошение о выходе из Гильдии Магов, маг Фесентариан, — пропечатал он слова официальной формулировки. — Йон Томассон — мой свидетель.

Глаза гестерианца расширились, широкий рот ощерился острыми клинообразными зубами, а вибрация от его дыхательных щелей слилась в равномерный шелест. Он уже понял, что натворил, но было поздно.

— С этого момента ты лишаешься привилегий и протекции, положенных члену Гильдии, — понизив голос, злорадно произнёс жандарм. — Известны ли тебе твои права в новом статусе?

— Ты не посмеешь, жандарм! — прокричал маг вместо ответа, отступая от Самуила к стене.

— Согласно директиве альфа-четырнадцать, параграфа пять Конституции Конфедерации, в интересах следствия я приказываю тебе подчиниться, маг Фесентариан, — хищно улыбаясь продолжал он. — Твой разум будет считан для прояснения…

Гестерианец не дослушал.

Его глаза вспыхнули синим — и что-то тупое и тяжёлое ударило жандарма в грудь…

Ударило бы, если бы Самуил не был готов.

Одним взмахом руки он отбил нёсшийся в грудь Воздушный молот, которым маги-строители обычно крушили скалы и стены. Тот отлетел в сторону и в щепки разнёс один из рабочих столов. Молот был слабым, явно не для того, чтобы убить противника. Хорошо, что это не имело никакого значения.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Вторую руку жандарм выбросил вперед, припечатав Фесентариана к стене Покрывалом непроницаемости.

Ударившись спиной, маг вскрикнул, но как-то глухо, будто из-за плотной завесы, и вдруг выпучил глаза и задрожал. Его дыхательные щели перестали вибрировать, словно прижатые чем-то, и начали зеленеть.