Феерическая Академия (СИ) - Юраш Кристина

Я шла по коридору, сжимая сотню писем, словно знамя. Значит, я тут почти влюбилась, а у него гарем? И сейчас, надо думать, где-то сидит целая сотня наложниц, проклиная меня на все лады! Ревнивый гарем требует своего падишаха, но он уделяет все внимание моей скромной персоне!

За роскошной дверью слышалось: «Я еще раз спрашиваю, откуда взялась иголка! Здесь все должно было быть безопасно! Я предупредил вас! Никаких острых углов! Ничего! Укрепите стекла заклинаниями! И эту комнату, и ее комнату! Она проклята невезением, а я не хочу, чтобы у нее было «бо! ». Я распахнула дверь, понимая, что сейчас «бо!», будет у кого-то другого.

— Где они? – решительно спросила я, размахивая грудой писем. – Малиора, Амелия, Лионелла, Камилла и все остальные! Так, гаремовладелец, признавайся!

Слуги застыли на месте, глядя на меня во все глаза. Оберон повернул голову в мою сторону, а я мысленно прикидывала, как зовут служанок. Иголка ревности колола мое сердце так, что каждая мысль о гареме сопровождалась мучительной болью.

— Ну, показывай свой гарем! – усмехнулась я, шурша письмами и глядя ему прямо в глаза. – Где он?

— Не скажу, — глухо произнес Оберон, внимательно глядя на меня. – Тебе незачем это знать!

— То есть, — я прищурилась на него, понимая, что у такого мужчины как он, пахнет не просто гаремом, а гаремищем! – Он все-таки есть! Понятно.

— Да, он есть, — процедил Оберон сквозь зубы, а молодая феечка, шарившая руками по полу, удивленно посмотрела на него. – Гарем существует!

— Тогда я не вижу смысла оставаться здесь! – обиделась я, мучимая порывами необъяснимой ревности. – Проклятье, я как-нибудь сниму сама! Поверь, в мире людей найдется маг, который его снимет!

Я развернулась и направилась в свою комнату, громко хлопнув дверью. «Ваше Величество! Зачем вы сказали ей про гарем?», - пропищал голосок служанки. «Молчи!», - рявкнул Оберон.

Гарем у него, значит. Понятно! Я влетела в свою комнату, а стоило мне обернуться, как вдруг дверь закрылась. Я попыталась ее открыть, но тщетно! Простите, сейчас характер достану из ящика «Не показывать мужчинам!», отряхну с него пыль и буду думать, как поступить.

Я попыталась открыть окно, но оно было наглухо закрыто. Стул в моих руках не смог заменить отмычку, просто отскочив от стекла, которое пошло рябью.

— Ай! – потерла я ушибленную стулом ногу, гневно осматриваясь по сторонам в поисках чего-то покрепче. Пока что из «покрепче» были только слова.

— Мышки, — ласково позвала я домашних нелюбимцев, которые вдруг резко стали любимцами. – Вылезайте! Откройте мне дверь!

В комнате было тихо. От мышиного топота не осталось и следа. Перевернутая подушка, сдвинутый матрас, обшаренные плинтуса так и не пролили свет на таинственное исчезновение грызунов моей нервной системы.

Осмотревшись по сторонам, глубоко вздохнув, я достала волшебную палочку.

— Не скучай. У тебя есть твой гарем! – усмехнулась моя ущемленная женская гордость. А ведь я почти согласилась стать его женой! Он действительно начинал сильно нравится. Но сейчас главное выбраться отсюда, найти мага, а благодаря письмам у меня появилась возможность!

Я вспомнила, как перенеслась к крестнице в первый раз. Почему бы не попробовать провернуть это второй раз! Для начала пробуем найти гарем!

— Перенеси меня к ней! – потребовала я, прикасаясь палочкой к письму, но ничего не произошло. – Ладно, Амелия, свободна. Кто у нас следующий! Лионелла!

Стопка писем уменьшалась, но решимость оставалась. Я откладывала письмо за письмом, чувствуя, что все это бесполезно. Может, из магического мира так перенестись невозможно? Странно, но на всех письмах чернила подплыли, словно они попали под дождь, а на некоторых были отчетливо видны отпечатки кружки. Моя рука потянулась за следующим письмом, как вдруг почувствовала, что к нему прилипла какая-то бумажка. Я отлепила ее, видя скачущие буквы.

«Дорогая крестная фея! Помоги мне, спаси меня! Это чудовище, принц, приковывает меня цепями. Мне едва удалось отправить эту записку…» — прочитала я, чувствуя, как женская солидарность собирает в кучку весь нецензурный феерический запас, от которого бабочки дохнут и цветочки вянут.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Я смотрела на клочок бумаги, чувствуя, что чернила расплываются под пальцами. Значит, письмо относительно свежее.

— Перенеси меня к ней! – приказала я, прикасаясь кончиком волшебной палочки к листочку. Через мгновенье мои крылья подняли меня в воздух. Меня болтало под потолком, я цеплялась за цветочную люстру, письма разлетелись по комнате, а платье зацепилось за кровать. Крылья за спиной взмахнули, а меня дернуло так, что едва не впечатало в стену.

— Тьма тянется к тьме, слово к слову, заклинание к заклинанию, а бабочки к огню, — шептала тьма, растекаясь по углам, а я не могла понять, что на меня нашло. – Старое заклинание еще работает… Он думает, что защитил тебя от меня, но он не защитил тебя от самой себя…

Я видела, как письма, разбросанные по полу, дымятся тьмой, словно с них испаряются невидимые черные чернила, а крылья панически бросают меня из стороны в сторону.

— Когда-то я точно так же обманул ее, теперь обманываю тебя, моя бабочка, — прошептала тьма. – Вы с ней так похожи… Она тоже под действием заклинания поверила в то, что я ей внушил…

— Открой дверь! – послышался страшный голос, заставивший сердце вздрогнуть. Пелена спала с глаз. – Быстро открой дверь!

Дверь вылетела из петель от одного удара, пролетев через всю комнату, а на пороге стоял Оберон.

— А, это ты, — усмехнулась тьма тихим голосом. – Значит, разгадал, да? Тогда ты тоже разгадал, но не сразу… Что я не делал тогда, она все равно любила тебя… Попрощайся с ней, Оберон… Она – твоя жизнь…

Оберон бросился ко мне, пытаясь схватить, но я растворялась. Моя призрачная рука прошла сквозь его руку. Последнее, что я слышала, хриплый смех тьмы и треск заклинания. «Письма были заколдованными!», - прошептала тьма, а я чувствовала, как чуть не выронила волшебную палочку.

Глава тринадцатая. Пушистая сказка

Глава тринадцатая. Пушистая сказка

Я лежала на траве, чувствуя, как меня обдувает прохладный ветерок. По мне прошуршал листик, заставив сплюнуть его и приподняться на руках.

— Я не создана для мира магии! Магия – это не мое! – выругалась я, выдыхая и глядя на свои испачканные в грязи руки. Палочка была на месте, а рядом кряхтело на все лады огромное сухое дерево, со следами внушительных когтей, исполосовавших его от нижней ветки до корней.

— Я не могу понять, это какое-то невезенье? И ведь я же ничего не почувствовала! – возмущалась я, пытаясь стереть с себя грязь. Солнце уже село, уступая место тихому, прохладному вечеру. – Я думала, что заклинания чувствуются! Кто-то заколдовал, а ты это чувствуешь сразу! Откуда же я знала, что письма были заколдованными? На них что? Написано? Или теперь буду требовать маркировку на всем «Внимание, Лиля, заколдовано!».

Мне было так стыдно, что я нахмурилась. Ну откуда я могла знать? Я думала, что во дворце безопасно! Тьма ни разу не нападала на меня во дворце! И вообще, что это за тьма? Кого они там не поделили?

Я выдохнула, зябко ежась и растирая плечи руками. Угораздило же попасть! Да если бы я знала, то никогда бы не тронула ту фею! Да что там не тронула? Окно просто закрыла бы да и все!

Если раньше мне казалось, что я здесь временно, как на экскурсии в чужом городе, то сейчас понимала, что зависла тут и возможно даже навсегда. Я была уверена, что магия сродни достопримечательности, которую посмотрел, сфотографировал, повосхищался и потерял в суете обыденности. И в нашем мире, какой-нибудь обычный парень в меру алкоголик, в меру работяга, однажды худо-бедно заполнит собой пустоту между чудесными снами про всемогущего короля всех фей.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Почему-то мне казалось, что однажды, сидя на своей кухне, наливая чай и надкусывая печеньку, буду вспоминать, каково это махать волшебной палочкой направо и налево, превращая принцев в жаб и раздавая принцессам роскошные наряды. А волшебная сказка закончится, как любимый сериал или любимая книга, оставляя после себя послевкусие и воспоминания.