Возвращение Прославленных (СИ) - Цы Си

Всё это слышал помощник капитана, вздохнул, потёр переносицу и повторил:

— Я говорил, и это лишь начало рейса.

В это время в каюте Марио, которому обстановка вокруг казалась дворцовой, Итиро вёл эксперименты с новым толом. Увеличительное стекло Марио никак не действовало на живые ткани: Итиро попробовал на насекомых и цветах, но стекло не увеличивало бабочек и мух, не размножало растения. На толы оно тоже не влиял. И если любую вещь Итиро мог размножить или увеличить в два раза несколько раз, то ауксил (они взяли медальон-переводчик), стекло размножило единожды, но после этого сразу помутнело и отключилось.

…В последующие дни на пароходе царила безмятежность. Жизнь вошла в спокойное размеренное русло. Визидары отдыхали после длительных походов. Они высыпались, дышали морским бризом, встречая каждый закат вместе. Бёрнс и Мэдлин чаще всего можно было застать болтающими на палубе, где на загадочных девушек бросали взгляды все пассажиры мужского пола. Стурла и Тафари отсыпались. Марио бродил по каюте, наслаждаясь окружавшими вещами. Он постоянно щупал скатерти и кружево на постельном белье, трогал цветы в вазах, и вообще, как ребёнок, восхищался каждой безделицей, попадавшейся под руку, чем очень напрягал и вводил в недоумение стюардов. Чего стоил его восторг, когда за столом в ресторане им подали серебряные приборы! После Марио нюхал фрукты и любовался желе, словно всё это может пропасть. Когда им подали бифштекс, он с воодушевлением сказал Тафари: «Я живу в сказке. Вокруг меня — одно волшебство».

И только Итиро не унимался — опять собрал все толы и ауксилы у себя в каюте и экспериментировал. К ужину он приходил с каким-нибудь удачным или нет экспериментом. Например, однажды он притащил охапку светящихся цветов. В другой раз показал воняющие резиновые золотые монеты, которые стали никуда не годные или несъедобный, но красивый пирог. Тот выглядел, словно был испечён из прессованного пепла.

— Настоящий мастер-ремесленник! — смеялся над ним Стурла.

Проблема случилась на шестые сутки рейса.

Ночью в дверь к помощнику капитана кто-то постучал. Он откинул с головы одеяло, посмотрел в потолок каюты и бесцветно сказал сам себе:

— Гарантию даю, это та странная компания.

Они и так напрягали его каждый день за обедом, а за завтраком стюарды в кают-компании рассказывали новые небылицы, обсуждая лишь этих пассажиров.

Помощник капитана был прав. Когда он оделся и открыл дверь, перед ним стояли Мэдлин и Тафари.

— Простите нас за вторжение, — сказал растерянный темнокожий мужчина. — Но у нас проблема. И, кажется, нужна ваша помощь.

Помощник капитана перебирал в уме, что эти странные люди выкинули на этот раз. Господи, да кто же они такие? Сумасшедшие миллионеры? Клуб богатых циркачей? Но вслух он всего лишь спокойно спросил:

— Что случилось?

— У нас пропал один товарищ, — выпалила заплаканная Мэд.

— Кто? — спросил помощник упавшим голосом.

— Кудо. Кудо Итиро, — выдохнула Мэдлин и шмыгнула носом.

Уже через пятнадцать минут семь человек команды, и вся странная компания пассажиров набились в каюту Итиро.

Приступили к осмотру.

Здесь была обнаружена нетронутая постель. Нигде не было видно следов борьбы. На прикроватной тумбочке, среди кучи всякого хлама лежало недоеденное яблоко. Помощник подошёл к столу ближе и стал оглядывать странную коллекцию: чайник с синим, словно чернила, чаем… старинный затёртый кошелёк… какое-то мерзкое засохшее крыло… мухи, прикрытые перевёрнутым стаканом… Металлические палки, вонючее печенье, линза, горелые куски резины… Это всё походило на лабораторию безумного учёного.

«Да, и это каюта Итиро Кудо — того, кто ему лично казался самым нормальным из этой компании. Возможно, стюарды не так уж неправы, рассказывая о том, что творится у других пассажиров, — подумал помощник с тоской, — и почему это всё в мой рейс?»

А вслух, обращаясь к проблемным пассажирам, спросил:

— Вы проверили, ничего не пропало? Ничего не появилось лишнего?

— Нет, — вразнобой помотала головой компания.

— Мне кажется, чего то здесь не хватает, — медленно осмотрев каюту сказал Марио, — но я никак не могу понять, чего…

— Может, самого Итиро? — надувшись, спросил его Стурла.

…Начались поиски Итиро по кораблю. Искали везде. Проверили лодки, рабочие отделения, каюты. Расспросил других пассажиров. Итиро помнили все, но никто не видел его после ужина. Дождались рассвета, развернули корабль, искали в воде: на корму высыпала команда и неравнодушные пассажиры. Все вглядывались вдаль. От напряжения в глазах рябило. Но…Итиро не нашли.

Компания была в отчаянии. Мэд и Бернис всё время плакали, причитая: «А вдруг его поглотили малумы?» Тафари на них ругался. Стурла просто ругался в никуда. Марио ходил печальным и молчаливым. Но они расстроились ещё больше, когда капитан корабля отдал команду продолжить маршрут. Он отправил на берег телеграмму о пропаже пассажира с просьбой приезда полиции к моменту их прибытия в порт.

Тафари облазил все потаённые уголки корабля, пугая встречных пассажиров и матросов светом своего фонаря. Но нигде не было следов пребывания Итиро или малумов. Следопыт даже пытался выспросить мух, которых Итиро закрыл колпаком стакана, но они лишь нервно прожужжали ругательства, вырвавшись наружу, и разлетелись по делам.

К очередному ужину компания не спустилась. За их большим столом сиротливо сидел только Стурла и без аппетита, постоянно вздыхая, жевал мясо.

Перед сном, на всякий случай, Тафари обошёл всех визидаров и скомандовал на ночь обязательно закрыть все окна и двери. Он вернулся в каюту, проверил засовы, зашторил иллюминаторы и лёг в кровать. Тафари долго крутился, но потом, с мыслями об Итиро, забылся беспокойным сном.

В три ночи он проснулся от того, что кто-то его тряс за плечо. Следопыт открыл глаза. Над ним склонился… Итиро.

— Тафари-Тафари, я здесь!

В первые секунды Следопыту показалось, что это продолжение сна. Тафари включил свет. Перед ним на краю кровати сидел бледный, но живой Итиро.

— Я очень голодный. У тебя есть что-нибудь поесть? — спросил он.

— Где ты был? — удивился, обняв Итиро, Тафари, — где ты был? Мы думали, что потеряли тебя!

— Я всё время был здесь, — ответил Итиро.

И рассказал, что с ним случилось.

…После ужина Итиро отправился в свою каюту. Ему не давали покоя мысли о каменном шаре, найденном в сеноте. Итиро не мог понять, что это за предмет. Зачем он? И почему на нём светилась надпись: «Нет» Что всё это обозначало? Он крутил шар в руках, потом решил попробовать на нём все имеющиеся в его распоряжении толы. И первый же тол — его Огненная палочка, сработал. Шар нагрелся и скинул первый слой. Тот сошёл, словно скорлупа. Под ним обнаружился новый шар, но уже голубой. И тоже со словом: «Нет». Итиро опять его нагрел. Повторилось старое — голубой шар развалился, обнажив зелёный. Итиро не удивился, что надпись осталась прежней. И так он нагревал шары, пока не остался последний — красный. И на нём засветилось: «Да».

Итиро нагрел и его. Шар развалился, обнажив флакончик из кусочков неогранённых сапфиров, спаянных меж собой золотыми нитями. Итиро долго вертел её в руках и, наконец, обнаружил, что если покрутить выпуклость на резной крышечке, то бутылёк открывался. Внутри был розовый порошок. Он вдохнул его — порошок сладко пах персиками.

И тут в отражении серебряного чайника, стоящего перед ним, Итиро заметил, что стал исчезать. Он побежал в туалетную комнату к зеркалу. И в отчаянии увидел, что исчез полностью. Итиро бегал по каютам легко проходя сквозь стены и двери. Хотел взять ручку и написать записку. Но стал словно приведение — в его руках ничего не держалось. Итиро ничего не мог схватить. Он кричал, но его никто не слышал. Парень видел, как его ищут. Ему было жалко плакавших девушек и бегающей команды. Но он ничего не мог поделать. Только старый пёс одной из пассажирок почуял его. Он глядел Итиро в глаза, рычал и лаял. Но на Итиро не было медальона переводчика, чтобы попросить пса передать кому-то информацию. Да и сработал ли медальон, парень не знал.