Война мертвых - Евгений Прошкин

Еще один шажок: их капитаны торопились, по крайней мере, Аркадий. Ему не успели сообщить, что у Григория такая же беда с операторами. Но почему от них так проворно избавляются? Нет, не избавляются, просто спихивают другим. Или прячут? От кого? Неужели их много? И что у них может быть общего?

Сбой памяти кончается где-то после сражения на Боло, потом – сон, побудка, выдворение. У него провал длился пятьдесят два часа, у Карла – сорок. Есть разница. Получается, он, Тихон, раньше Карла... Чего “раньше”?

Тихон почувствовал, что забрался в дремучий тупик.

Мозги шевелились от натуги, но соображать отказывались наотрез. Он понуро добрел до кубрика и безвольно упал на кровать.

– Нашел Карла? – вяло поинтересовался Зенон.

– Нет. Поздно.

– И нечего было туда ходить, – назидательно произнес он.

– Ты мне собирался поведать, как за пятнадцать часов получил лейтенанта. Помнишь?

– Помню, – сказал он, но таким тоном, что стало ясно: эта тема ему неприятна. – А если честно, то нет, – потерзавшись, добавил он.

– Не будешь рассказывать? – без особых возражений спросил Тихон.

– Не помню я. Самое главное – и забыл.

– Так-так, – Тихон приподнялся на локте и с любопытством осмотрел. Зенона. Это уже смахивало на фарс. – Все пятнадцать часов?

– Не верится, да?

– Отчего же? Верится.

Зенон ответил благодарным взглядом и с жаром заговорил:

– На первом Посту меня за придурочного приняли. Сделал глупость, признался, так потом потешаться начали. Склеротиком прозвали. Стадо!

– Погоди, давай по порядку. Когда?

– Бой на Шадане. Весь из головы вылетел, совершенно!

– И на Боло, – подсказал Тихон.

– Нет, на Боло я не попал, я в это время сюда переводился.

– Это ты помнишь?

– Это – да.

– А переводился сразу после...

– Верно. Разбудили, поздравили, что-то там наговорили про мои таланты – и бегом до платформы. А откуда ты?.. 0-ох! Ты ведь тоже...

Тихон встал и, подойдя к универсальной печи, заказал обед на две персоны: маринованную телятину и большую порцию морковной пасты. Вернувшись к койкам, он сделал вид, что перепутал подносы, и сунул соседу мясо.

– Ой, нет, – замахал руками Зенон. – Я буду смазку.

Вот и рухнули все твои построения, сказал сам себе Тихон. Не с тобой разлучали Карла, а с этим смазанным. Правильно. Что за прихоть – перемещать оператора туда-сюда? Идиотизм. Если только они не хотят, чтобы в одном месте находилось сразу двое “склеротиков”. Это причина. Ну, а тебя-то с какой стати? За боевые заслуги? Вряд ли. Скорее всего на сержантском Посту был кто-то еще – такой же, с провалом. Того Аркадий оставил при себе, а тебя отправил на повышение.

Значит, их как минимум четверо: Карл, Зенон, Тихон и некий субъект. Два экипажа можно составить. Это еще не армия.

– Я подозреваю, что попал сюда случайно, – сказал Тихон. – Ты здесь никому больше не рассказывал?

– Что я, чокнутый? Мне того раза хватило.

– Хорошо. Они сами узнают. И про тебя, и про меня. И придется нам тогда расстаться. Блажь у них такая: не больше одного “склеротика” на каждый Пост.

– Издеваются, как хотят, – заключил Зенон. – А жалко будет. Я в тебе нашел что-то такое... вроде недостающей детальки.

– Для твоих шестеренок? – уточнил Тихон.

– Для шестеренок, – серьезно ответил он. – Я ведь тоже поразмышлять люблю о том, о сем. Поем вот, лягу, и в голове картины разные. А на Глори тебя послушал, и аж сердце переполнилось. Я и сам этих понятий достиг, но все расплывчато было, разрозненно. А ты – прямо в точку. Я кое-что даже выучил. – Зенон мечтательно уставился в потолок и процитировал:

– “Если душа бессмертна, то за тело трястись не надо, а если души нет, то и сама жизнь смысла не имеет”.

– Это я сказал? – удивился Тихон.

– Не дословно, конечно, но по сути так. Ведь в чем самое страшное? – почти выкрикнул он. – В чем вся мерзость бытия? В том, что люди живут, не задумываясь. Вернее, они думают, но о мелочах: как карьеру устроить, как урвать побольше да как прожить подольше. А зачем им жить-то? Разве они достойны? Существуют наравне с деревьями: семечко в землю упало – чего-то выросло. А почему? С какой целью?! Ведь от деревьев надо отличаться.

– Чем? – невпопад спросил Тихон.

– Вот чем! – Зенон звучно постучал себя костяшками по лбу. – А иначе ты не человек. Искать надо, докапываться. Городских еще можно простить, у них суета вечная. Но в деревне-то! Природа, покой – думай, копайся в себе! Я вот сам с Земли-2. У нас колония аграрная, никаких мегаполисов. И что? Да то же самое, – он махнул рукой так, словно поставил крест на всем человечестве.

Тихон, порядком уставший от разглагольствований соседа, слез с кровати и прошелся по кубрику. Оказывается, страсть к диетической пище – не самый большой из пороков Зенона. И что ему не сиделось на Земле-2?

Природа и покой. Вот там бы и развивал свои концепции.

Зенон неожиданно рассмеялся, видно, что-то вспомнил.

– Ты, наверно, считаешь меня пустобрехом? А я ведь не только думаю, это давно позади. Я делаю, – произнес он с выражением. – Пробуждаю, раскачиваю. Мне ведь кое-что удалось.

– Много разбудил?

– Всю колонию, – с гордостью ответил он. – Чтобы впредь не просто жили, а задумывались. Сперва хотел научить молочное стадо азбуке...

– Какое стадо?

– Ну, коровье.

– Коров – читать?! – не поверил Тихон.

– Тогда люди бы поняли, что они не лучше скота, что низшего интеллекта еще недостаточно.

– И как успехи?

– Не вышло ничего.

– Странно.

– Но потом я получше акцию придумал.

– За свиней взялся? – попробовал угадать Тихон.

– Нет, опять с коровами, – сказал Зенон, не заметив подколки. – Я их костным гриппом заразил.

– Чем заразил?

– Вирус такой. Для животных не опасен. Тихон остановился лицом к санблоку и долго не мог заставить себя повернуться.

– Адля людей?

– По-разному бывает.

– И люди умирали?

– Да, – радостно отозвался Зенон.

У Тихона зачесалось запястье, и он проверил, не вызов ли это в кабину. Нет, не вызов. Просто пот. Надо ополоснуться. После такого разговора это необходимо.

– Действительно умирали? – переспросил он.

– Три тысячи с чем-то. Точно не помню.

– Зачем ты это сделал?

– Я же говорю: акция социального протеста. Общество надо было как-то растрясти, взбудоражить.

– А дальше?

– Дальше – расследование. Комиссия Ассамблеи. Я решил, что меня могут вычислить. А тут мужичок попался, пригласил в Школу. И вот я здесь, – ласково закончил Зенон.

– Ты же шутишь, – с надеждой улыбнулся Тихон.

– Не умею я этого – шутить. Тихон с полминуты покачался на пятках и пулей вылетел из кубрика.

– Где Григорий? – бросился он к первому попавшемуся оператору.

– У себя, наверно.

– Где “у себя”?

– Да вон, последний створ.

Он добежал до развилки и забарабанил кулаками по твердому полипласту.

– Проблемы? – нахмурился капитан.

– Пересели меня в другой кубрик, – потребовал он.

– Что, не ужились?

– Я с ним не могу.

– Я в курсе, – многозначительно покивал Григорий. – Потерпи еще, вы здесь ненадолго.

– Терпеть я не буду. Пересели. Прямо сейчас.

– К сожалению, все кубрики заняты. Если только поменяться, но к нему никто не захочет.

– А Карл? Его место должно быть свободно!

– Там уже новенький, из пополнения. Свободен, лейтенант. Иногда приходится с чем-то мириться. Надо привыкнуть.

Тихон тяжко вздохнул и отправился обратно – привыкать.

– Хотя постой! – окликнул его Григорий. – Можешь сразу идти к кабине.

Тихон и правда почувствовал укол от браслета, на этот раз – настоящий.

– Да, и вот еще что, – сказал он, проходя мимо капитана. – Напарника ты мне тоже заменишь. С Зеноном я не желаю иметь ничего общего.

– Это я тебе гарантирую. Однако быстренько он тебя допек, – злорадно заметил Григорий.

Узкий коридор мгновенно наполнился людьми и стал тесен. Чтобы не столкнуться с соседом, Тихон залез в самую гущу и исподлобья оглядел операторов – Зенона не было.

Доложить капитану об экспериментах маньяка ему почему-то не пришло в голову, а если бы и пришло, он бы этого все равно не сделал. Как-никак у них было что-то общее, что-то объединяло его с наивным деревенским убийцей, и это обстоятельство для Тихона было дороже этики, морали и прочей ерунды. К тому же одного из них скоро уберут, капитан высказался об этом совершенно определенно. Он даже как будто дал знать, что уже уведомлен о кадровой ошибке и что в ближайшее время она будет исправлена.

Вот только не понятно, на чьей он стороне и есть ли тут вообще какие-то стороны. На межклановую борьбу в армейском руководстве это не похоже, не тот масштаб. Горстка операторов пинается с Поста на Пост – кому это нужно?

Недавние выводы показались Тихону малоубедительными. Почему нельзя держать в одном подразделении двоих “склеротиков”? Пожалуйста: они с Зеноном здесь уже девять часов. Славно повоевали на Глори. Кому от этого вред?