Дети змеиного дома (СИ) - Галина Нигматулина

— О твоей 'маленькой' тайне… — Подавшись вперед, мужчина с рыжими волосами и красными змеиными глазами передал мне очередной кусок рыбы, следя за моей реакцией и чуть ли не мурлыкая от удовольствия.

По инерции его приняла похолодевшей рукой, чувствуя, как меня начало накрывать паникой. 'Что за игру затеял Ингарр? Я ведь ни словом, ни жестом… кажется… Что?.. Что этому нааганиту от меня надо? Что он хочет? Зачем…' Нахмурившись, я положила мясо в чашу и подняла голову…

Двенадцатый лорд империи Амморан стоял и внимательно за мной наблюдал. И на его лице расцветала улыбка — победная.

От нее, меня начало тошнить…

— Надин? — Обеспокоенный голос иссаэра, и его рука на талии в знак поддержки. — Ты побледнела и в запахе страх, он тебя обидел? — Набирающий обороты гнев.

— Нет… — Я глубоко вздохнула, желая сбить медного со следа, — просто лорд Ингарр напомнил мне о моих родичах, вот я невольно и разволновалась…

— А разве лорд Ингарр не знает, что общаясь с чужой со–рин в отсутствие ее ньера, он нарушает правила? — Рядом со мной и Анаишшшем застыла мощная фигура черного ниида, бесшумно приблизившаяся со спины. — И о чем же был разговор, после которого ты теперь вся дрожишь? — Меня властно забрали к себе, одарив довольно скалящегося соправителя уничтожительным взглядом.

— Да так… двенадцатый лорд интересовался моим миром и моей семьей… — начала тихо отчитываться я, судорожно вздохнув и позволив паре слезинок пролиться из глаз, добавляя в голос как можно больше вселенской скорби, — о брате мне напомнил, об Александре, а ты знаешь, как для меня это болезненно… — понуро опустила голову и начала бездумно теребить черный мужской манжет, всхлипнув пару раз для усиления эффекта и молясь, чтобы мурена засомневалась в своих выводах относительно меня и дальше не копала. — Спросил, хочу ли я домой… — едва слышно, — а когда я ответила, что нет, мой дом теперь здесь на Шимморе, начал обвинять меня в том, что я, спасая свой мир, утаиваю от вас какую‑то информацию… — Подняв голову, без страха посмотрела в суженые от злости и, в тоже время, с интересом за мной наблюдающие глаза своей 'бездны'. — От тебя, мой ньер… словно, это возможно…

Я говорила чистую правду. Только эта правда была между мной и моим лордом, а мурена… а пусть сначала приведет доказательства! И…этот день я ему еще припомню, вернее, Александра…

Закат давно догорел. На небе, в сиянии звезд светило две луны. Лениво шелестели волны. Тянуло морской прохладой. Свет над лагерем от силовых установок был приглушен, а костры за ненадобностью затушены. Эканы готовились подняться в воздух, чтобы двенадцатый и восьмой лорды со своими наследниками и альминами могли вернуться во дворец, но… Застывшие по периметру здоровенные мужские фигуры в военной форме четырех домов, зачарованно вслушивающиеся в тишину ночи, не могли сдвинуться с места, чтобы заняться своими делами. Они слушали… нет впитывали в себя тихий женский голос, напевающий колыбельную для их детенышей, детенышей нааганитов. И это заставляло жестокие змеиные сердца, никогда не знавшие, что такое любовь и тепло той, кто даровал тебе жизнь сжиматься в непонятной тоске и горечи. Альмины… правящие лорды… наследники каддов и даже избалованные своим отцом и вседозволенностью ниддов — все замерли, слушая маленькую со–рин, не понимая, почему ее тонкий голосок их настолько завораживает и в тоже время будоражит холодную кровь. Почему внутри так тепло, спокойно и одновременно все переворачивается от ноющей боли… И почему, так хочется запомнить это мгновение и этот день — навсегда. Может потому что, такого больше никогда не повторится? Ведь третий и четвертый лорды и так были слишком щедры, позволив чужим самцам 'греться' около своей со–рин, своей поистине уникальной самочки…

Лена…теперь он сможет увидеть эту птичку не скоро, лишь в день родов его будущей ши–ар, если конечно не наделает ошибок и наберется терпения, а это, как оказалось, довольно сложно.

— Отец, нам нужно…

Властный жест, приказавший первенцу замолчать.

— Позже, Энгерр. Мы все обсудим позже…

Высокий рыжеволосый нааганит, затянутый в форму медных ниддов так и не открыл своих наполненных темными желаниями глаз, чтобы взглянуть на старшего сына, а продолжил наслаждаться женским голосом и образом, что рисовало его воображение. Образом обнаженной, хрупкой девичьей фигуры, извивающейся на его простынях: под ним… над ним… Сидящей на его кровати, с его младенцем на руках — девочкой, с темно–красными глазами и вертикальным золотым зрачком, которой поют колыбельную, прижимая к своей теплой, упругой груди, наполненной живительным молоком. Лена… с улыбкой смотрящая только на него, своего единственного ньера — Ингарра…

Рыкнув, медноволосый нааганит тряхнул головой, чтобы прогнать наваждение и вернуть мыслям ясность. Чужая со–рин, в последнее время, слишком часто занимала его разум. Саффира — вот его цель. Она даст все, что только может желать нааганит. Полноценное слияние и потомство женского пола. Дополнительное влияние в Совете благодаря брачному союзу с домами нитхов и ниидов. Возможно, тринадцатый Обруч власти. Но… в том то и проблема, что в данный момент Ингарр хотел в свое распоряжение как иссаэру, так и ее мать, и с этим, становилось все труднее и труднее бороться.

Землянка была поистине удивительна.

Эта безумная, выходящая за все рамки привычного уклада морская прогулка с ее ньерами… Игра под названием футбол, которая наверняка теперь станет любимой забавой не только альминов, но и его сыновей. Энгерр и Харр уже договорились с наследниками Анасстана при новой встрече продолжить соревнование. А зная натуру своего старшего сына, двенадцатый лорд был уверен, что следующая победа будет за его домом, хотя…песчаные тоже остались недовольны проигрышем нитхам и ниидам, и предложили Дэйрашшшу и Шэйтасссу матч реванш. Третий и четвертый согласились, решив провести игру с разрешения Ингарра во время следующего Бала двенадцати, который состоится как раз в секторе медных ниддов.

'Хм–м-м… а если и другие дома пожелают принять участие в новой забаве? Не станет ли это еще одной постоянной традицией? И не слишком ли, в последнее время, в империи много изменений? Вон, уже и пол ребенка начали определять. И прописывать законы для нааганиток. Отмена траурных дней по дарующей жизнь, потому что, 'право ньера', благодаря вакцине, перестало быть для женщин приговором. Цветы, как подарок — смешно. А вот танцы — завораживают и возбуждают…Совместный отдых с будущими родичами — полезно и довольно приятно. Уха… нааганит сыто облизнулся, поощрительно цокнув. И все это благодаря одной маленькой необычной самочке с таинственной планеты Земля. Планеты, о которой Лена и ее ньеры, как выяснилось, все же что‑то скрывают. И если раньше у Ингарра насчет этого были только подозрения, то несколько часов назад, девочка сама их развеяла. Правильно заданный вопрос наедине, и птичка себя выдала: учащенное дыхание и сердцебиение, бледность, страх и даже паника в резко изменившемся аромате, дрожь рук и взгляд, ищущий спасения у своего лорда. Гнев и жажда вцепиться ему Ингарру в глотку от Шэйтассса и аналогичное желание от дис — иссаэра… Мрачный Дэйрашшш, после того, как Анаишшш ему подробно обо всем доложил. Обида в ее серо–голубых глазах, и скрытый страх, к нему, к двенадцатому лорду империи Амморан, и… желание мести?' Нааганит усмехнулся. 'А это будет интерес–с-сно'. Птичка очень редко показывала свои коготки, а то, что они у нее были, Ингарр в этом уже убедился и не раз. Достаточно вспомнить все ее маленькие представления…