Корни блицкрига - Джеймс Корум

Создание большого унтер-офицерского корпуса, укомплектованного военнослужащими Рейхсвера, компенсировало нехватку офицеров когда пришло время воссоздания германской армии. Хорошо обученный и тщательно отобранный младший командный состав сыграл в немецкой армии 30–40-х годов большую роль при укомплектовании командных должностей, чем в других армиях. Например, во Второй мировой войне немецкий корпусной и дивизионный штабы состояли из меньшего числа офицеров, но большего количества унтер-офицеров, чем аналогичные американские штабы. Мартин Ван Кревельд указывал на то, что «явно видно, что американские офицеры использовались для исполнения многочисленных задач, которые в немецкой армии выполнялись офицерами, сержантами и рядовыми».{466} При этом нет никаких признаков, что немецкие штабы, заменявшие на некоторых должностях офицеров унтер-офицерами, были менее эффективны, чем американские. Установление высоких стандартов подготовки унтер-офицеров, включая подготовку старших унтер-офицеров для занятия офицерских должностей оказалось эффективной политикой.

Два главных недостатка оказывали влияние на качество офицерского корпуса Рейхсвера и систему его подготовки. Серьезная проблема в системе подготовки офицерских кадров Рейхсвера касалась программы обучения офицеров Генерального штаба. Пусть эффективная, она оказалось слишком отборной. Когда началось перевооружение армии в 1930-х годов, нехватка младших офицеров могла быть компенсирована продвижением унтер-офицеров на офицерские должности, призывом офицеров из запаса, увеличением размером офицерских школ, но решить проблему нехватки офицеров Генерального штаба оказалось гораздо более трудно. В 30-е годы небольшой размер корпуса офицеров Генерального штаба оказался одной из самых серьезных проблем, препятствующих быстрому росту германской армии.{467}

Второй серьезный недостаток был связан со свойственным Рейхсверу пренебрежением к экономическим и промышленным аспектам современной войны. Огромные материальные траты Первой мировой войны ясно продемонстрировали потребность в группе офицеров, занимающихся долгосрочным планированием в области промышленности и снабжения. У германской армии даже был перед глазами пример в виде Индустриального колледжа армии США, основанного в 1924-м году. Годичная программа этого колледжа, оцененная Мартином Ван Клевельдом как «очень успешная», концернтрировалась на изучении вопросов снабжения и промышленной мобилизации.{468} Германские офицеры, путешествовавшие по Соединенным Штатам и посетившие Армейский индустриальный колледж, в своем отчете для Войскового управления выразили восхищение школой и качеством даваемых там знаний.{469} Рейхсвер предпринял ряд шагов в этом направлении, создав специальный штаб при главнокомандующем и назначив в 1925-м году каждом военном округе офицеров, ответственных за экономическую мобилизацию.{470} Однако также как и в случае с программой подготовки офицеров Генерального штаба, достижения в этой области военного планирования, оказались слишком маленькими и никогда не достигали уровня аналогичной американской программы. С 1920-х годов и до конца Третьего рейха военно-промышленное планирование так и осталось одним из самых слабых мест стратегии германской армии.

Немецкая система офицерской подготовки в период между войнами также критиковалась за то, что слишком много внимания уделяла оперативным и тактическим вопросам и породила корпус офицеров-технократов. Как выразился Дэвид Спайрс, «офицеры, чьи усилия (достижения) ограничены узким миром тактики и технологии, рискуют оказаться в изоляции и будут неспособны оценить масштабные проблемы, влияющие на их внешний мир.»{471} Майкл Джейер утверждал, что технически ориентированное межвоенное поколение немецких офицеров «никогда не училось оценивать операции с точки зрения последовательной стратегию».{472} Но эти критики уходят от вопроса о том, может ли какая-либо система военного обучения или учебный курс подготовить квалифицированных специалистов в области стратегии. Хотя Зект действительно настаивал на том, что офицеры должны получить фундамент знаний в области тактики и оперативного искусства, было бы ошибкой считать, что в Рейхсвере игнорировали знания в области стратегии. Обучение офицеров Генерального штаба Рейхсвера включало лекции гражданских специалистов по политическим, международным и экономическим отношениям,{473} а курсы Рейнхардта давали возможность некоторым офицерам изучать политику и экономику в берлинском университете.{474}

Сейчас сложно реконструировать систему образования офицеров Рейхсвера в области стратегии, потому что основная часть такого обучения проходила неофициально, а не в рамках специальных курсов по стратегии. Инициированная Зектом программа ежегодных генеральских штабных поездок представляла собой своего рода инструмент образовательной программы и включала дискуссии на темы на темы большой стратегии. В ходе ежегодных зимних военных игр Генерального штаба, длившихся по два месяца, разбиралось большое количество вопросов международной политики и стратегии.{475} Настойчивые требования Зекта, чтобы все офицеры изучали иностранные языки, а также официальная поддержка и финансирование заграничных офицерских поездок демонстрируют понимание Зектом того, что офицеры должны обладать общими знаниями в сфере международных отношений.

Критика, говорящая о недостатке стратегического образования офицеров Рейхсвера, является попыткой объяснить сейчас бедность стратегического мышления генерального штаба Вермахта. Рейхсвер дал несколько высококвалифицированных стратегов, как например Людвиг Бек и Курт фон Гаммерштейн-Экворд, но Гитлер удалил этих специалистов. Возможно более правильное объяснение стратегической некомпетентности армейского руководства в ходе Второй мировой войны заключается в том, что Гитлер отстранил своих военачальников от принятия стратегических решений, но ни в коем случае не в недочетах системы обучения офицеров рейхсвера.

Ганс фон Зект хотел создать элитный офицерский корпус, способный реализовать на практике самую современную тактику взаимодействующих родов войск и управлять войсками, располагающими наиболее современными вооружениями — даже при том, что Германии недоставало войск и оружия. Подготовка и отбор офицеров в Рейхсвере достигли цели создания офицерского корпуса, сопоставимого и даже превосходящего офицерский корпус любой другой армии. Несмотря на свои недостатки — небольшой масштаб программы подготовки офицеров Генерального штаба и недостаточную подготовку офицеров в области мобилизации экономики — система обучения командного состава Рейхсвера создала эффективную базу для дальнейшего роста армии, создав офицерский корпус, чьи представители добивались успехов на современном поле боя практически в любых условиях.

Глава пятая.

Развитие современного вооружения

Версальское Соглашение запретило «изготовление и импорт в Германию бронированных автомобилей, танков и прочих подобных видов вооружения» (Статья 169). «Ввоз в Германию оружия, боеприпасов и военных материалов любого рода должен быть строго запрещен» (Статья 170). Было запрещено производство отравляющих веществ (Статья 172), также как и было нельзя иметь зенитную артиллерию (Статья 169). Не разрешалось иметь никаких самолетов (Статья 198), и кроме некоторого количества тяжелых орудий, установленных в крепостях, армии разрешалось иметь не более двухсот четырех 77 мм орудий и восемьдесят четыре орудия калибра 105 мм. Армия также могла иметь не более 792 тяжелых и 1 134 легких пулеметов, а также максимум 252 миномета.{476} Для наблюдения за выполнением условий Версальского Соглашения по разоружению в Германию была направлена Межсоюзническая военная контрольная комиссия в составе 337 офицеров и 654 солдат. Комиссия оставалась в Германии до 1927 года.{477}

Политика немецкого правительства, которая начиная с 1919 года была направлена на ревизию и изменение условий Версальского соглашения, оказалась малоуспешной в этом отношении. Булонскими дополнениями, подписанными в июле 1920 года тайной полиции разрешалось приобрести 150 бронированных автомобилей, а Рейхсверу — 105 «бронированных транспортеров пехоты,» которые по сути также были бронированными автомобилями.{478} Парижские Воздушные Соглашения 1926 года сняли строгие ограничения Союзников на немецкую авиационную промышленность. Но в целом процесс пересмотра Версальского Соглашения шел медленно. Немецкие политические деятели, за исключением левого «антимилитаристского» крыла социально-демократической партии и коммунистов, не желали видеть Германию разоруженной, а страну с такой армией, которая могла служить лишь в качестве пограничной охраны и сил по поддержанию внутреннего порядка. Таким образом, со дня вступления Версальского соглашения в силу политикой Рейхсвера было уклонение от выполнения условий по разоружению и их нарушение, а также продолжение разработок и производства целого диапазона современных видов вооружений. Гражданские политические лидеры знали о секретной программе перевооружения Рейхсвера и последовательно поддерживали ее, выделяя скрытые ассигнования Рейхстага на реализацию проектов Рейхсвера. Такие умеренные и демократические политические деятели как президент Фридрих Эберт а также канцлер и министр иностранных дел Густав Штреземанн были стойкими сторонниками секретной программы перевооружения.{479}