Принц со шрамом (ЛП) - Макинтайер Эмили

— Тристан, — говорит Майкл, глубокий бас его голоса отражается от стен. — Какой прекрасный сюрприз.

Медленно, я перевожу взгляд с его суженой на него.

— Ты думал, что я не приду, брат?

— С тобой никогда нельзя быть уверенным, — усмехается он, махнув рукой слуге. — Принеси ему кресло.

— Леди Беатро, — я позволяю ее имени соскользнуть с моего языка, внимание снова переключилось на нее. — Выглядите потрясающе. Моему брату повезло.

Сзади меня раздается несколько вздохов, несомненно, удивленных тем, что я так смел. Волнение трепещет в моем животе, интересно, как она отреагирует, как отреагирует мой брат.

Она улыбается, наклоняя голову, но я вижу вспышку раздражения, промелькнувшую в глубоких карих глазах.

— Спасибо, Ваше Высочество. Вы очень добры.

— Я знаю, что твои манеры заржавели, — вклинивается Майкл, его глаза пылают. — Но будь осторожен, когда говоришь о моей будущей жене.

Он протягивает руку и хватает ее, а она поворачивается к нему, черты её лица смягчаются, когда она сцепляет их пальцы на столе.

Зеленые порывы проносятся по моей середине, и моя челюсть сжимается так сильно, что трещит. Я отвожу глаза, опасаясь, что если не сделаю этого, то ворвусь на помост и оторву пальцы от его тела, чтобы он никогда больше не мог прикасаться к ней.

Я поднимаюсь на возвышение и прохожу за спинками всех кресел, пока не оказываюсь позади моего кузена, лорда Такана, который сидит рядом с моей Маленькой Ланью. Коварная ведьма.

Наклонившись, я кладу руку ему на плечо, бриллианты моих колец сверкают, когда я сжимаю.

— Кузен, прошло много времени.

Его тело напрягается, кубок с вином замирает на полпути ко рту.

— Тристан, какой восхитительный сюрприз.

Я поднимаю бровь.

— Правда? Когда мы виделись в последний раз? — спрашиваю я. — На похоронах моего отца?

Он прочищает горло, ставит свою чашу на стол, его пальцы отстукивают нервный ритм по столу.

— Думаю, да.

— Ого, — я присвистываю. — Два года. Невероятно.

Слуга прерывает меня, водружая на руки большой стул, и в моей середине пляшет веселье, когда Такан приходится отодвинуться, чтобы освободить место для меня.

Как только стул оказывается на месте, я сажусь, вытянув ноги под длинной белой льняной скатертью, покрывающей мои колени. Я поворачиваюсь всем телом к кузену, но при этом протягиваю правую руку и кладу ладонь на бедро леди Беатро. Все ее тело напрягается, вилка со звоном падает на тарелку.

— С Вами все в порядке? — спрашивает Майкл. Моя ладонь крепче сжимает ее.

— Что? — она смеется. — О, я просто в порядке. Подумала, что что-то увидела, вот и все.

— Расскажи мне, кузен, — ухмыляюсь я Такану. — Чем ты занимался с тех пор, как я видел тебя в последний раз?

Кончики моих пальцев выписывают маленькие восьмерки по ткани ее платья, ползут вверх по ее ноге, останавливаясь, когда я чувствую что-то громоздкое.

Ее мышцы напрягаются, и я понимаю, что к ней пристегнуто нечто похожее на кинжал. Ухмыляясь, я смотрю на нее боковым зрением.

Какая коварная маленькая шалунья.

Видение, которое я создаю в своей голове, заставляет меня твердеть, представляя ее связанной и обнаженной, ничего не касается ее кожи, кроме серебра её клинка и жара моих губ. Моя ладонь движется вверх, пока я не упираюсь в складку внутренней поверхности её бедра, костяшки пальцев ударяются о нижнюю часть корсета в то время, как я заставляю ткань ее платья слиться с ее кожей.

Я чувствую жар ее киски и сдерживаю стон, разминая рукой ее плоть.

Мой живот переворачивается, когда ее пальцы смыкаются поверх моих.

Такан вытирает рот салфеткой, но движения у него отрывистые, на лбу выступили бисеринки пота, челюсть двигается вперед-назад.

— Твой брат сделал меня наместником Кампестрии(campestria от лат. — равнины).

— Наместником, — я поднимаю брови. — Как… причудливо.

Я крепче сжимаю руку, верхушки моих колец прижимаются к ладони моей Маленькой Лани. Ее рука убирается с моей, и я погружаю пальцы дальше, откидываясь на стуле и беря со стола бокал с вином, чтобы поднести его к губам.

Она проводит по моему бедру, кончики пальцев касаются края моей эрекции. Меня пробирает кашель, вино обжигает горло. Мой член пульсирует, отчаянно нуждаясь в ее прикосновении. У меня возникает искушение поднять ее и бросить на этот стол, задрав платье и засунув язык в ее киску, просто чтобы услышать, как звучат ее стоны в прекрасной акустике зала.

Я подаюсь вперед, мои губы приоткрываются, когда она дразнит боковую часть моей длины тыльной стороной ладони, ткань давит и создает трение, от которого я близок к тому, чтобы кончить, несмотря на то, что она даже полностью не трогает меня.

Из моего головки сочится жидкость, а мои пальцы сжимают мясо ее бедра так крепко, что я уверен, что оставлю синяк.

— Сара, милая, — голос Майкла прорезает туман, и ее рука исчезает так же быстро, как и появилась. — Я хотел бы побыть с тобой наедине до начала бала.

Она краснеет, глядя на него. Я сжимаю край стола, костяшки пальцев побелели от жесткой хватки.

— Конечно, Ваше Величество, — лепечет она.

Она кладет свою ладонь на его, и они поднимаются, но прежде чем они успевают сдвинуться с места, по залу разносится грохот.

Я поворачиваюсь налево, меня охватывает шок, когда я вижу, что мой кузен рухнул на стол, схватившись за шею. Его тело сводит судорогой, как будто он не контролирует свои мышцы. В его глазах лопаются красные капилляры, и я застываю на месте, смотря на него.

Откуда-то из-под помоста раздается крик, и кто-то бросается вперед, отталкивая меня с дороги, чтобы помочь ему. Я позволяю им сдвинуть меня с места, чувство ужаса охватывает меня, когда я понимаю, что моего кузена отравили, и это был не я.

28. Сара Б.

Стрихнин.

Не самый изощренный из ядов, но мне и не нужна была изощренность. Мне нужно было что-то, от чего нет известных средств и что подействует быстро.

Лорд Такан безвреден — жертва во имя всеобщего блага, но где-то в глубине я чувствовала, как часть моей души увядает и разрушается, когда я подсыпала порошок в его напиток и смотрела, как он растворяется, зная, что преподношу ему только смерть.

Лорд Такан приходится королю двоюродным братом, что делает его Фаасом, и, хотя он не занимал высокое положение в очереди на трон, он в ней находился. И моя жажда мести не утолится, пока я не уничтожу каждую каплю крови Фаасов на земле.

Рука Майкла дрожит, когда он сжимает мое предплечье, на его лбу выступили капельки пота, пока нас сопровождали стражники во главе с Тимоти и еще одним человеком в форме с лохматыми светлыми волосами. Я не помню его имени, но знаю, что именно он сдерживал ту женщину с головой лорда Реджинальда. Ксандер топает перед нами, проводя рукой по волосам, словно не может успокоить свои мысли.

Мы входим в кабинет Майкла, и Тимоти берет меня за локоть, его глаза сканируют меня с головы до ног, как будто он беспокоится, что я тоже могла выпить яд, который парализует мои дыхательные пути и заставит меня биться в судорогах до самой смерти.

— Я хочу знать, — голос Майкла сотрясает стены. — Что это, блядь, было.

Ксандер расхаживает взад-вперед перед столом.

Талантливый актер, хочется отметить.

В конце концов, это он передал мне яд в первую очередь.

— Бал должен продолжаться, — щебечет Ксандер. — Это идеальное время для вас обоих, чтобы собраться вместе и успокоить людей. Показать им, что в невзгодах мы находим силу… — он указывает между мной и Майклом. — Друг в друге.

Я насмехаюсь.

— Ты когда-нибудь думаешь о чем-нибудь, кроме политики?

Его губы опускаются, в глазах появляется зловещий блеск.

Дверь распахивается, и в нее врывается принц Тристан, вокруг него клубится темная энергия, отчего кажется, что температура падает только от его присутствия.