В огне соблазна - Фрида Митчелл

— Ну что ж, Дженнифер, ты права. Я действительно был с Розалиндой. Но не вчера вечером. Я поехал к ней ближе к ночи, закончив дела в офисе, и только что вернулся от нее домой. — В усталом голосе Джонатана слышалась горечь. — Она находится в реанимации, Дженнифер. Ей только что сделали сложную операцию. Когда Розалинда поправится, ей придется заново учиться ходить. Она приехала в Торонто, чтобы лечь в кардиологическую клинику. Розалинде не повезло, дома она попала в руки шарлатанов, уверявших, что ее недуг можно излечить дорогими препаратами. Они выкачивали из нее деньги, а ее болезнь тем временем прогрессировала. Ей понадобилась срочная операция, и, славу Богу, она закончилась удачно. Розалинду оперировал мой хороший друг. Но Розалинда еще очень слаба.

Дженнифер, затаив дыхание, слушала Джонатана. Ее охватил ужас при мысли, насколько несправедлива она была к нему.

— Она прилетела сегодня днем, чтобы проконсультироваться с врачами, с которыми я предварительно договорился. Я вернулся в офис, где, как я тебе и говорил, меня ждали неотложные дела. Утром я намеревался подробно все тебе рассказать, но ты опередила меня.

— Прости меня, Джонатан! — взмолилась Дженнифер, от стыда она была готова провалиться сквозь землю. — Я так виновата перед тобой… я даже не знаю, что сказать.

— Не надо ничего говорить, Дженнифер, слова теперь не имеют значения. Наверное, я переоценил свои силы. Ты никогда не будешь испытывать ко мне полного доверия.

— Нет! Пожалуйста, Джонатан, выслушай меня! Я не понимала…

— Если ты могла подумать обо мне такое, значит, ситуация безнадежна, — с горечью перебил он. — Два с лишним месяца я потратил на то, чтобы ты смогла поближе узнать меня и забыла все свои опасения. Я, конечно, никогда не был воплощенным совершенством, но и в подлости меня нельзя упрекнуть.

— Джонатан, пойми, я очень боялась отношений, которые закончатся для меня столь же печально, как и отношения с Кристофером! А ведь я отдала ему три года своей жизни! Мы с тобой знакомы немногим более двух месяцев, но твою измену я не пережила бы… И, когда я невольно подслушала разговор о твоей бывшей невесте, которую ты до сих пор любишь, у меня в душе все перевернулось. Я поняла, что мои худшие опасения подтверждаются. А потом выяснилось, что Розалинда не какая-нибудь заурядная женщина, а знаменитая красавица, у ног которой лежит весь мир. Разве я могу сравниться с ней? — подумала я и решила, что ты ждешь, пока она снова вернется к тебе…

— Да ты с ума сошла! — вскричал Джонатан. — С чего ты взяла, что Розалинда оставила меня? Нет, инициатива расторжения помолвки принадлежала мне. Просто в конце концов я понял, что люблю ее как сестру, как хорошего друга, а не как невесту. И Розалинда согласилась со мной, сказала, что я абсолютно прав. Если бы мы поженились, этот брак принес бы нам одни разочарования.

Почему мне в голову не пришла мысль о том, что именно Джонатан предложил Розалинде расстаться? — с отчаянием подумала Дженнифер. Ответ очевиден: потому что я люблю его.

— Я обезумела от ревности, Джонатан, — прошептала она, смахивая с ресниц слезы. — Я не доверяла тебе. Ты прав, что решил расстаться со мной…

Джонатан, не говоря ни слова, повесил трубку.

Дженнифер поняла, что между ними все кончено. Джонатан никогда не простит ей того, что она заподозрила его в подлости. Она нанесла страшное оскорбление его мужской чести и заслужила ненависть и презрение…

Внезапно, вспомнив о том, что она наговорила Дороти, Дженнифер покраснела от стыда. Надо непременно извиниться перед Дороти за резкость и грубость.

Дженнифер едва дождалась десяти часов, когда было удобно звонить.

— Дороти? — Дженнифер глубоко вздохнула, чтобы успокоиться. — Это Дженнифер. Я хочу извиниться за вчерашнее…

— Ну что вы, дорогая, я понимаю, вы были сильно расстроены. Считайте, что я все забыла, — великодушно сказала Дороти.

— Как чувствует себя Розалинда? — спросила Дженнифер.

— Ее дела идут на поправку. Мы все молимся за нее. Будем надеяться, что с Розалиндой все будет хорошо.

Поговорив еще немного с Дороти, Дженнифер повесила трубку.

Ближе к полудню Дженнифер отправилась в редакцию, чтобы сдать дела новому сотруднику. Когда зазвонил телефон на ее заваленном бумагами столе, Дженнифер не сразу подняла трубку. Но человек, находившийся на другом конце провода, был очень настойчив.

— Дженнифер Стекуорт слушает, — наконец ответила она.

— Привет, это я, Кристофер. Как дела?

Дженнифер потрясенно молчала. Она не ожидала, что ее бывший жених вновь объявится. Чего он, собственно говоря, хочет?

— Не бросай трубку! — по-своему истолковав ее молчание, поспешно попросил Кристофер.

— Я и не собираюсь, — пробормотала Дженнифер.

Кристофера, вероятно, обнадежили ее слова, и он со слезой в голосе промолвил:

— Я очень скучал без тебя, Дженнифер. Каким же дураком я был! Сможешь ли ты меня когда-нибудь простить?

Дженнифер удивленно слушала эти патетические излияния, не зная, как ей реагировать.

— Одно время я очень переживала, Кристофер. Но сейчас все в прошлом.

— Но ты простила меня?

Дженнифер задумалась на мгновение. Да, мысль о том, что Кристофер изменил ей, больше не причиняла ей боли. Может быть, это и есть прощение?

— Наверное, — ответила она.

— Я расстался с Лу. Все это время она страшно действовала мне на нервы. Она постоянно требовала, чтобы я уделял ей внимание, и этим просто сводила меня с ума. Ты совсем другая, Дженнифер, и я начал это ценить.

Ну да, конечно, два эгоиста вместе не уживутся, язвительно подумала Дженнифер.

— Я знаю, что заставил тебя страдать, — продолжал Кристофер, — но я осознал свою ошибку, поверь мне. Я понял, что ты всегда была моим якорем, человеком, на которого я могу положиться.

Дженнифер надоело его слушать. Она больше не хотела быть якорем. Она жаждала большего, того, чего Кристофер просто не способен ей дать.

— Кристофер, если бы у нас с тобой все ладилось, ты не ушел бы к Лу, — сказала она твердо. — И нам с тобой повезло, что мы расстались до свадьбы.

— Нет, Дженнифер, я хочу вернуться к тебе! Не надо говорить о разлуке!

В голосе Кристофера слышалось отчаяние. Дженнифер с удивлением поняла, что испытывает к нему жалость. Бывший жених казался ей сейчас капризным эгоистичным ребенком, бившимся в истерике оттого, что сломал свою старую любимую игрушку, и требовавшим теперь, чтобы игрушка вновь, как по мановению волшебной палочки, стала целой и невредимой.

Нет, у Дженнифер не было ни малейшего желания нянчиться с инфантильным парнем, который, по-видимому, так никогда и не повзрослеет, не станет настоящим мужчиной.