Ключ - Наталья Болдырева

— Не спится? — Я попробовал завязать разговор.

— Я думаю.

— Вот и я хотел… подумать…

— Я думаю о тебе… Кто ты такой? — Пальцы Сета порхнули неуловимо. Посох в его руках переломился двумя мечами. Мне стало неуютно.

— Такой же человек, как и ты, Сет. Человек, попавший в историю…

Сет воткнул мечи в пол. Слева и справа. Сначала один, потом — другой. Лезвия плавно входили в дерево — как нож в масло. Только сейчас я заметил, что Рол исчез.

— Где Рол?

Сет не ответил. Улыбнувшись, он сложил руки на коленях и, низко опустив голову, уставился в пол. Я начал впадать в панику.

— Послушай, мне не нравится то, что здесь происходит. Что с тобой творится, Сет?… И где, дьявол тебя задери, Рол?!

Не отрывая глаз от пола, он медленно качал головой из стороны в сторону. Я сорвался на крик:

— Где Рол!!! Ты!… Ты что задумал, ублюдок?!

Он, наконец, поднял голову. В глазах притаилось почти детское озорство.

— Я знаю, кто ты такой. В рулетке шарик бегает по кругу и останавливается, где захочет, и определяет победителя. Ма-а-аленький шарик. А какое могущество! Вот и ты. Уже катишься, катишься… Крупье пустил тебя по кругу. Где ты остановишься? — Сет тихонько рассмеялся, глаза его блестели все задорнее и задорнее, как у ребенка, задумавшего веселую шутку. — Три миллиона! Черное! Блиц! Три вопроса по двадцать секунд обсуждения каждый! Внимание! Вопрос! «Где Рол?», «Что с тобой творится, Сет?», «Ты что задумал, ублюдок?!». Время!

Волосы дыбом поднялись у меня на затылке. Я во все глаза смотрел на Сета. В голове молниеносно пронеслось: «Боже! Я сплю! И Рол спит, и Сет спит! А этот, он ничего не может нам сделать!». Как будто услышав меня, Сет закричал:

— Ответ вер-р-рный! Три миллиона уходят в банк знатоков!

Чувствуя, что вот-вот сойду с ума, я закрыл глаза, закрыл руками голову и закричал:

— Прекрати!!!

Я проснулся. С трудом разогнул затекшие конечности, поднял голову. Сет спал. Рол сидел у двери пасмурный.

— Беда, Никита.

— О, господи!… Что еще такое?

— Сам посмотри. — Он кивнул головой на оконце под крышей. — Скоро уж час, как рассвело.

— Не похоже, — оконце было беспросветно темным.

— Я точно знаю… Я солнце чую… Только почему за окном темень?

— Ну, открой дверь, да выясни. Может, упало что сверху? — На фоне свежего кошмара проблема не казалась мне такой уж серьезной. Сет тоже спал беспокойно, вздрагивал и едва слышно стонал.

Рол вдруг смешался, потер ладонью колено, пробурчал еле слышно, глядя чуть в сторону:

— Не могу я…

— Чего? — это отвлекло меня настолько, что я отвернулся от невнятно бормочущего Сета. — Рол, да что это с тобой?

— Нечисто тут что-то, Никита. Не хочу я её открывать… Понимаешь?

Это уже не укладывалось у меня в голове. Я пожал плечами:

— Ну, давай открою я, — и, шагнув мимо Рола, толкнул дверь.

Густой, непроницаемый мрак клубился прямо у порога. Взгляд натыкался на вязкую, дышащую тьму, как на неприступную стену. Сзади сдавленно охнул проснувшийся Сет. Лавина мрака, готовая хлынуть и затопить. Проникая в мозг, наполняя каждую клетку тела, накатывало осознание — ничего больше нет. Только бездонная пропасть, наполненная тьмой. Вся вселенная — абсолютный мрак и абсолютная пустота…. Зрелище выворачивало душу. Не решаясь погружать руку в это, я схватил дверь сверху, у самого косяка и резко дернув, захлопнул.

Облачко тьмы, подгоняемое закрывающейся дверью, влетело в избушку. Мы трое не смели вздохнуть до тех пор, пока оно не рассеялось.

Дальнейшее я помнил плохо. Не могу ручаться, сколько прошло времени. Может быть день, а может быть вечность. Очаг разгорелся маленьким солнцем, это был весь наш свет. Я принялся подкладывать в него траву и ветки, но Рол скоро отогнал меня прочь. Огонь под надзором домового почти затух, крохотный язычок плясал на тонких хворостинках, едва теплясь. Огонек часто моргал, и избушка разом погружалась во мрак. Когда Рол во второй раз поймал меня за руку — я пытался подпитать огонек сухой подстилкой — то пригрозил выгнать меня за дверь, если я не прекращу околачиваться рядом и толкать его под локоть. Я демонстративно отсел к стене, затосковал, попытался отвлечься и вынул крестик. Потемневшее серебро не давало отблеска, зато камень перстня ловил малейший отсвет огня.

Игра света. Волшебные краски. Внутренняя гармония, граничащая с совершенством. Внешний мрак, граничащий с безумием. Кирпичик за кирпичиком возводил я стену вокруг собственного разума. Неумелый строитель. Тонкое, неосязаемое как дым просачивалось сквозь малейшие щели осознание окружающей действительности. Окружающей тьмы. Мне не хватало искусства. Мне не хватало сил.

Забившись в дальний угол, Сет свернулся калачиком, закрыл голову руками, разговаривал сам с собой о чем-то, временами тихо стонал.

Потом Рол, чуть не плача, убеждал нас уходить отсюда. Говорил, что при помощи посоха и своей способности чувствовать окружающее сумеет найти тропу. Говорил, что дрова скоро кончатся, и в избушке будет так же темно, как и снаружи. Брал за руки, пытался заглянуть в глаза.

Мне было все равно.

Одна мысль о том, что надо будет идти там, в этом ничто, повергала меня в ужас. Я не хотел слушать Рола.

Низко опустив голову, боясь увидеть дверь или, еще хуже, темное окошко под крышей, я весь погрузился в подарок странника. От камня веяло покоем и прохладой. Взгляд погружался в игру цветов. Небо перед грозой. Уже наполненное всеми оттенками фиолета, оно таит еще в себе нежную голубизну ясной погоды. Кропотливо и упрямо возводил я свою стену, заботливо подбирая и укрепляя выпавшие кирпичики.

Внутренняя гармония. Совершенство.

Когда Сет вновь поднял взгляд, он улыбался. Жестко и холодно.

— Сколько в тебе страха! Тебя легко напугать.

— Но ведь ты тоже боишься!

Сумасшедший взрыв хохота стал ответом на мои слова. Голова упала к рукам, лежащим на коленях, плечи вздрагивали. Мечи по обе стороны казались гранью, которую нельзя переступить. Я закричал с отчаянием обманутого ребенка:

— Я же видел, как тебе было страшно!

Сет зашелся в новом приступе хохота, на руки сыпался поток красивых длинных волос. Наконец он успокоился и вновь поднял голову. Улыбка пряталась в уголках губ, искрилась в глазах.

— Слепец… Я не знаю, что такое страх…. Как можно было калеке доверить искать путь?!

— Я не понимаю! Сет! Сет!

Новый взрыв хохота и слова: «Он не только слеп, но еще и глуп!» — заставили меня броситься на этого человека.

Я резко перевернулся на спину и открыл глаза. Больно резанул и заставил зажмуриться яркий свет. Я сел и осторожно прищурился. Все цвета радуги кружились передо мной в диком танце. Когда бешеная пляска улеглась, я, все еще болезненно щурясь, смог оглядеться. Сет лежал, весь скрутившись, в своем углу и смотрел на меня затравленно. Он силился улыбнуться, но не мог. В серых глазах притаилось безумие.