Всем стоять на Занзибаре - Джон Браннер

Столь же туманно маячила на задворках сознания неясная мысль о девушке, которой полагается скрашивать ему последний вечер на гражданке. С тех пор, как ему исполнилось пятнадцать, терок он находил без малейшего труда, но предки у него, как, наверное, и все родители, были старой формации, и хотя не поднимали шума, если он возвращался Домой под утро, он так и не набрался смелости привести Девушку к себе. Он планировал заявить о своих мужских правах сегодня вечером, когда они постыдятся сетовать. И вот он – один-одинешенек. Услышав о том, что он дал вербовщикам взять себя за яйца, девчонки, которые нравились ему больше других, разбежались, и это повальное бегство так его подкосило, что пока ему не удалось заменить их на новых.

Разумеется, было полно мест, где наверняка можно снять терку, но это казалось неуместным. Если верить рассказам и слухам, за время службы ему придерется часто это делать, выхода другого не будет.

Нет, ему нужно зайти к кому-то, кого он давно знает. Он перебрал своих друзей и пришел к тревожному выводу, что среди них нет практически ни одного, кто не наговорил бы ему тех же тошнотворных глупостей, что и его семья.

Разве что может быть…

Он сжал кулаки. Был один человек, на которого можно положиться, этот не станет громоздить фальшивые, отвратительные банальности. Его он не видел с тех пор, как решил, что примет повестку, потому что был не уверен, что сумеет сопротивляться его убедительным контраргументам. Но сейчас, когда уже не передумаешь, было бы по меньшей мере интересно узнать реакцию Артура Иди-с-Миром.

Артур Иди-с-Миром жил не в многоквартирном блоке, а в доме начала двадцатого века, который когда-то давно поделили с тем, чтобы втиснуть жильцов по числу комнат. Назвали это холостяцкими берлогами, но получилось убогая меблирашка.

Джерри нервно нажал на кнопку древнего звонка и назвался по интеркому.

– А, Джерри! Поднимайся, – сказал слегка механический голос, и дверь распахнулась.

Артура он встретил на площадке второго этажа: неопределенного и неряшливого цвета кожи человек лет сорока в шортах и тапочках. Его нечесаная борода без видимого перехода сливалась со свалявшимся ворсом на груди. Джерри пожалел, что этот ворс не тянется дальше солнечного сплетения: у Артура появился дряблый пивной живот, который неплохо было бы скрыть. Однако выставленный на всеобщее обозрение живот вполне укладывался в отрицание Артуром всяческого конформизма, и если вы против его живота, то, значит, против существования самого Артура.

В руках у него было блюдо с каким-то белым и рассыпчатым веществом, в которое была заткнула ложка. Переложив блюдо в левую руку, Артур протянул правую Джерри.

– Подожди минутку, ладно? – извиняясь, сказал он. – Бенни, похоже, сегодня еще ничего не ел, надо, пожалуй, отнести ему сахара для поддержания организма, если не для чего другого.

Он толкнул одну из выходивших на площадку дверей, и Джерри мельком увидел полулежащего в кресле молодого человека лет двадцати пяти, одежды на нем было еще меньше, чем на Артуре. Передернувшись, он отошел подальше ждать Артура под его дверью и не слышать доносящихся до него уговоров.

«Мразь. Ну просто мразь. И что это за жизнь?»

Замок фирмы «Спаси и Сохрани, Инк.» внизу открыли ключом, и по лестнице к нему стала подниматься девушка: лицо у нее было прекрасно, тело закутано в плащ ниже колен. В руке – сумка с продуктами. Заметив его, она механически улыбнулась и взялась за ручку двери Бенни.

Тут она застыла, а Джерри все никак не мог смириться с произведенным впечатлением: она вела себя настолько обыденно и естественно, что становилось ясно, что она тут живет.

– У Бенни кто-то есть? – спросила она.

– Э… Артур туда пошел. С сахаром. – Джерри с трудом сглотнул.

– Тогда ладно, – сказала девушка и, взмахнув полами, скинула плащ. У Джерри перехватило дыхание. Под плащом на ней оказался домокостюмчик от «Форлорн amp;Морлер» из тех, какие однажды попыталась носить в квартире сестра, только вот родители от ужаса затопали ногами. Состоял он из двух веллингтоновских сапог из красной фишнетки, закрепленных мягким шнуром у нее на талии, – и все.

Открылась дверь Бенни, и появился Артур.

– А, Ник! – с облегчением сказал он. Во всяком случае, это прозвучало как «Ник».

– Спасибо, – ответила терка. – Но это было не обязательно. Я уговорю его поесть – ему нравится, как я готовлю.

– Тогда плацдарм свободен, – с пародией на поклон ответил Артур. – Ты ведь не знакома с Джерри, да? Джерри Линдт. Моник Делорн!

Озабоченно кивнув, терка исчезла в комнате Бенни. Отряхнув руки, Артур прошел мимо Джерри, чтобы впустить его к себе.

– Все под контролем, – удовлетворенно сказал он. – Заходи, ну же!

Джерри подчинился, напоследок оглянувшись через плечо, но дверь Бенни уже захлопнулась. Если не считать незначительных мелочей, в тесном пространстве, которое Артур звал своим домом, ничего не изменилось. Здесь все так же царил невероятный хаос, и запах все так же наводил на мысль о разложении, словно здесь громоздились не всевозможные безделушки, а горы пищевых отбросов. Однако и это тоже было частью Артура, его просто невозможно было представить себе в другом окружении.

На мгновение Джерри почти пожалел, что пришел. От такого человека, как Артур, едва ли можно ожидать восхищения тем, кто добровольно решил защищать выбранный им образ жизни. И все же было что-то липкое в одобрении людей, которые ах как тебя ценит…

– Слышал, призыв взял тебя за яйца, – сказал Артур. – Верно?

Сглотнув, Джерри кивнул.

– Утром мне нужно явиться в Эллей.

– Тогда прощай, – бодро сказал Артур. – Так, с этим покончено. Что будешь?

– Э… что?

– Я сказал «прощай». Разве ты не за этим пришел? А покончив с прощанием, я предложил тебе… ну… что угодно, что могу предложить. Думаю, у меня есть водка, и знаю, что у меня есть трава, а также у меня есть немного «трип-улета», который только-только выбросила на рынок «ДжТ» – и в этом хоть какое-то оправдание их существованию. Бенни по крайней мере так говорит. Я сам пока еще его не пробовал, поскольку люди с моей группой крови к нему особенно восприимчивы, и меня скорее всего вырубит на три-четыре дня. Поэтому подожду до свободных выходных. Ну?

– Э… выпить, наверное.

– Тогда расчисти себе стул, пока я налью.

Джерри нашел новое место для коробки с кассетами без наклеек и двух одноразовых тарелок и сел. Потом оглядел комнату: его внезапно охватило желание запомнить окружающее. В комнате все было вверх дном именно потому, что тут было слишком много всего, а Артуру не хватало терпения хоть как-то навести порядок, поэтому по мере необходимости он просто сдвигал в сторону то, что попадалось ему под ноги.