Серебряный блик. История русалки с серебряной звездой - Натали Ллойд
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Когда она была совсем маленькой, то страшно боялась штормов. В грозу Элиза бежала в комнату бабушки с дедушкой и запрыгивала в их постель. И хотя их домик у моря трясся от грома, шкафы скрипели, а фундамент вибрировал, Элиза не испытывала страха, если они были рядом. Дедушка приговаривал: «Феникс, всё хорошо. Время от времени небесам нужно сбросить пар, а сегодня они решили устроить рок-концерт». Бабушка пела ей колыбельную, странную летнюю песню, которая заглушала шторм. А если не заглушала, то делала его не таким страшным. «А теперь я буду смелой ради неё», – думала Элиза. Когда эта мысль пришла ей в голову, отрезвляющая правда пронзила её сердце. «Быть смелым ради кого-то – это очень по-взрослому. В хорошем смысле», – думала она.
– Бабуля Мора, – нежно прошептала Элиза. Лицо Моры в лунном свете было так прекрасно. Оно было испещрено морщинками. – Бабуля, – снова позвала она. – Проснись. Наше главное приключение ещё не закончилось.
Мора улыбнулась, но не открыла глаз:
– Феникс мой, что за приключение ты придумала?
Элиза рассказала ей всё, утаив лишь историю про Эйнсли Дуггарда. В глубине души что-то подсказывало ей, что момент неподходящий. Но она рассказала Море про карту и скалы Рыжего Коттона.
Мора распахнула глаза.
– Пойдём, – прошептала Элиза. – Нам нужно поспешить, ночь почти закончилась.
– Элиза, – вздохнула бабуля Мора. – Разве того, что ты увидела этой ночью, не достаточно? Ты не устала бегать по лесам с безумной старушкой?
– Я не поведу тебя через леса, – тихо ответила Элиза. – Я повезу тебя на гольф-каре. Мы погонимся за ветром. Бабуля, пусть с нами случится настоящее приключение!
Мора тихо рассмеялась:
– Ты тоже неприкаянная душа. Ты же знаешь, что дедушка гордился бы тобой?
Мора встала, натянула ботинки, затем куртку и нахлобучила дорожную шляпу. Забросив рюкзак на спину, она кивнула Элизе.
– Редундоло, – прошептала Элиза.
– Редундоло, – повторила бабуля Мора. Элиза слышала, как её голос сорвался. Рука об руку они стали пробираться сквозь тени.
* * *
Элиза увидела, что Эллис ходит взад-вперёд у камина. Она показала ему палец вверх.
– Чили-дог, – сказала она.
Эллис отважно кивнул:
– Чили-дог.
Дини ждала их у входной двери с широкой улыбкой.
– Я вас прикрою. Мы с Артуром поедем на другом каре, – воодушевлённо кивнула она. – Мы собьём твою маму со следа.
Артур переминался с ноги на ногу рядом с женой.
– Ты помнишь мою инструкцию, Элиза? Ты найдёшь дорогу к скалам?
– Да, – кивнула Элиза.
– Дорожка, должно быть, уже заросла, – добавил Артур. – Какую-то часть пути вам придётся пройти пешком.
Элиза заметила тревогу во взгляде Артура, брошенном на Мору. Она сжала бабулину руку ещё крепче.
– Мы справимся. Я помогу ей.
Артур кивнул:
– Из-за туч найти дорожку будет непросто. Непросто будет, даже если луна всё же выйдет и подсветит вам путь.
– Я смогу найти её, – повторила Элиза. – Нам нужно поторопиться.
Дини отдала Элизе ключ от гольф-кара:
– Осторожнее с моей машиной, ясно?
Затем она открыла тяжёлую дверь, ветер мгновенно ворвался в дом, заставив Артура с Дини вскинуть руки, чтобы укрыться от него. Но Мора не стала прятаться. Она сделала глубокий вдох и улыбнулась.
– Ветер тоже не помогает делу, – выпроваживая их, сказала Дини.
– Меня это не пугает. – Мора положила руку на плечо внучки. Вместе они шагнули в ночь.
Бабуля Мора прошептала:
– Мы с ветром старые друзья.
Пока они брели в темноте, свет фонаря упал на вывеску, но Элиза не обратила на неё внимания и не прочла красивую надпись, которая гласила: «Добро пожаловать в гостиницу „Песок и камень“. Основана Артуром и Модой „Мо“ Дин Хартли в 1972 году».
Глава 21
– Ах ты, крыса! – закричала Джослин, врываясь в синюю комнату. Огонь в камине всё ещё горел. Но Элизы у него не было. Да и Мора пропала.
В комнате по-прежнему сидел Эллис, увлечённый чтением журнала «Пипл». Эллис покачал головой.
– Сама ты крыса, – зевнул он, так и не оторвавшись от страниц. – На моей лодке так и написано.
– Как давно они ушли?
– Артур и Дини? – Эллис бросил журнал на стол и сделал глоток чая. – Они легли несколько часов назад.
Джослин схватила куртку Эллиса и бросила в него.
– Пошли. Сейчас же! Мы найдём их и приведём обратно. И если мне придётся запереть вас троих в этом доме, я так и сделаю. Это безумие закончится сегодня.
* * *
Дини на пассажирском сиденье дрожала от воодушевления. Их гольф-кар приблизился к концу подъездной дорожки.
– Дини, успокойся! – шептал Артур. Он надавил на газ, и кар подъехал к самому краю дороги. Он обернулся на входную дверь.
– Ох, Артур! – взвизгнула Дини. – Я думала, что нам будет так одиноко этой ночью. Представляла, что мы будем сидеть в подвале, смотреть фильмы и есть чипсы всю ночь. А теперь у нас настоящее приключение.
Артур повернулся к ней и улыбнулся:
– Мода Дин Хартли, я думаю, у нас впереди ещё много больших приключений, согласна?
Дини склонилась к нему и коротко поцеловала его в колючую щёку.
– Спасибо, Эйнсли Дуггард, – сказал довольный Артур.
Тяжёлая дверь «Песка и камня» распахнулась. Артур натянул шляпу по самые уши, пригнулся и изо всех сил надавил на газ.
– Редундоло, – прошептала Дини.
– Вон они, – сказал Эллис. – Правый борт! Побежали! Бежим же, Джослин. Может, мы ещё догоним их.
Он надеялся, что был достаточно убедителен, пока бежал к гольф-кару, припаркованному у крыльца.
– Элиза Джейн Грей, – кричала Джослин, сбегая вниз по ступенькам. – Вернись!
– Джослин, скорее, – сказал Эллис. Он вставил ключ в замок зажигания. – Ты же знаешь, что ты по-прежнему умеешь кричать громче ветра?
Джослин запрыгнула на пассажирское сиденье:
– Просто гони, Эллис. И не надо разговаривать. Просто поезжай за их машиной.
* * *
Ночной ветер трепал ветки и шелестел ими, наполняя лес звуками, похожими на прерывистый смех. Ветер знал, что Джослин с Эллисом преследуют машинку с двумя стариками, которые хохотали так, что едва видели дорогу.
А розовый гольф-кар с беглецами, Элизой и бабулей Морой, уже мчался по заросшим тропам на предельной скорости на другой конец острова.
– Элиза, Феникс ты мой, – Мора пыталась перекричать ветер. – Теперь я уверенно могу сказать, что ты водишь так же безумно, как твой дедушка. Мне жаль твою маму, настрадается же она, когда тебе исполнится шестнадцать.
