Машина времени работает не так - Сергей Серый

Стас был уверен, что он последний, с кем общался его друг. С Максом они с самого детства, буквально с яслей, и все-таки, как оказалось, не настолько хорошо! Почему, видя товарища в баре таким возбужденным и расстроенным, Стас не догадался и не пошел за ним, не остановил? Это непростительно, и виноват в этом Стас безоговорочно — «нужно было слушать, а не заливаться пойлом, эх, дурачье!»

«А почему он не возвращается?» — это был скорее риторический вопрос. Стас прекрасно помнил и Чака, и последующих за ним испытуемых, всех без исключения — никто из них не вернулся.

За многие проведенные эксперименты не было ни одного удачного, завершенного на все сто. Ни одного! Сколько Макс ни бился над настройками и вычислениями машины, все подопытные исчезали без следа. Он много говорил о каких-то «ветках» или о чем-то таком. Жаль, но Стас не улавливал сути или не хотел вникать в эти теории — ему казалось, они не относятся к делу. Теперь Стас думал по-другому: вполне вероятно, Макс что-то знал, и сейчас он в одном из этих миров-ответвлений, он там совсем один и не в состоянии вернуться, ведь устройство возвращения осталось здесь. Возможно, ослепший и беспомощный.

Но почему же он не взял одежду и МУВ? — На ум Стасу пришел знаменитый фильм о роботе, перемещавшемся во времени, он всегда был голым. Ответ напрашивался сам собой. — И, кажется, я начинаю понимать. Но что же сейчас делать? Как мне поступить, ведь только я один знаю правду. И какую! Правда — это же бред! Кто поверит мне? Больше походит на очередную расчлененку в этом городе; меня будут пытать, как основного подозреваемого, выяснять куда я дел останки тела!

Стало страшно. Стас, и так будучи в перенапряжении от взвалившейся на него ответственности за произошедшее, нервно сглотнул пересохшим горлом: перед взором рисовался голый кабинет со столом и парой стульев, зеркало, свисающая одинокая лампочка, видеокамера в углу — и он, скованный по рукам и ногам, на прикрученном к полу стуле, напротив — жаждущий крови дознаватель.

Может, имеет смысл заявить о пропаже сейчас, сразу, не тянуть?.. Хм. А как это все преподнести? Никто в здравом уме, повторю, не поверит в эти бредни, и я все равно остаюсь главным подозреваемым. В баре видели, как я с ним общался на повышенных тонах. Единственное, наверное, я смогу рассчитывать на психушку вместо тюрьмы. Но нужно будет постараться для этого, — Стас совсем раскис, углубляясь в рассуждения о своем безнадежном будущем. — Ведь я его лучший друг, об этом все знают и включить дурака, мол, я ничего не знаю — не выйдет, в полиции все-таки не дураки сидят.

38. Возвращение

Глядя только под ноги и не замечая ничего возле себя, Стас медленно ковылял обратно. Он решил напиться — а там будь что будет. «Может быть, завтра все образуется само собой, — надеялся он, — проснусь, а это всего лишь страшный сон был. Вот бы хорошо!»

Пройдя сторожку и очутившись на открытом пространстве парковки, Стас не сразу услышал, как кто-то его окликнул.

— Дружище!

Мир вокруг пошатнулся. Земля стала плавно уходить из-под ног… Этот голос!.. Стас поднял глаза на человека, преградившего ему путь, и остолбенел вконец. Это был пропавший — живой и невредимый. Расставив руки, Макс сделал шаг навстречу:

— Дружище! Я так рад видеть тебя, ты даже не представляешь насколько!

— Ма-а-акс?.. — еле слышно протянул потерявшийся Стас.

Макс — с широкой улыбкой, довольный, судя по всему, произведенным эффектом неожиданности — твердо стоял перед ним, светясь здоровьем и силой, готовый принять в объятия своего товарища. И Стас медленно, словно продумывая каждый свой шаг, приблизился к нему почти вплотную… А затем с размаху ударил его в живот!

— Кхе-э! — только и вырвалось у Макса.

Стас оттолкнул согнувшегося пополам друга от себя — так, что тот чуть не упал, и молча пошел дальше! Не оборачиваясь на окрики и просьбы, с гордо поднятой головой и одновременно с избавлением от груза ответственности, налегке, в хорошем настроении, Стас отправился в магазин, как и планировал ранее, приговаривая: «Такого я не прощу! Ну уж нет! Ну что за утро?»

Все было бы именно так, как описано, если бы Стас был чуточку вспыльчивее, а градус напряженности — чуточку выше. Отчасти этому помешала и наблюдательность, и расхождение в деталях, а точнее, явные нестыковки в них. Поэтому он стоял, разинув рот и вытаращив воспаленные глаза, не в силах что-либо сделать. Воздуха только и хватило на коротенькое:

— Это ты?

* * *

Тучи окончательно растаяли под натиском солнца, и теперь его лучи прошивали лишь пелену небесного пеньюара, заставляя жмуриться все сильнее и хмурить брови до боли в переносице. Закрывшись ладонью от лучей, Стас всматривался в стоящего перед ним человека.

Что-то было не так. Может быть голос? Акцент говорившего — слегка, но он отличается, и тембр… На вид он явно старше, хоть и незначительно. Веселые паучьи лапки в уголках глаз, манера держаться, стиль одежды, гордая осанка — не как у его друга. Но, черт возьми, как же он похож на него! А эта короткая стрижка выцветших волос (или, может, седых?) и неестественно белоснежная улыбка идеально ровных зубов, контрастирующая с южным загаром. В конце концов, это просто невозможно физически. Прошла одна ночь, всего одна! Такая метаморфоза нереальна, исключено. Это, очевидно, другой человек.

Стас стоял в растерянности, путаясь в догадках: «Может, это его родственник, про которого я не знал, тайно рожденный старший брат-близнец? Нет, что за чушь…»

— Аха-ха-ха! Дружище, конечно, я!

Стас не шелохнулся.

— Чувак! — седовласый сделал шаг навстречу, все еще протягивая руки, готовые к объятиям. — Как же я рад, ты и представить себе не можешь. Идем же, обнимемся!

«Похож, даже очень! Но переигрывает, Макс так не смог бы, выходит, все же родственник. Брат. Хмм… Странно это. — Продолжал всматривался в незнакомца. — Что-то неестественное, чужеродное в нем, как будто он пришел издалека. И все-таки не может этот… хм, клон… быть его другом! Чудес не бывает, так измениться за несколько часов — нереально. И что я, совсем дурак, что ли, друга не узнаю?»

— Ты!.. Вы… обманываете меня, что вы с ним сделали? — выпалил Стас, отступив на шаг.

Став в одночасье незнакомцем, загорелый мужик замешкался — видно было, как он растерялся, не находя, что возразить. Поднял руку, предлагая успокоиться и затем сразу сложил ладони перед собой в умоляющем