Тактика выжженной земли - Лев Пучков
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Но не для всех!
– А вы, судари, бросайте жребий: кому к полуночи везти Васе камеру, а потом забирать его в три часа ночи. – Полковник вырвал из тетрадки листок, расчленил его натрое, на одном обрывке нарисовал дулю, тщательно смял все три фрагмента и принялся перемешивать, как тот стародавний наперсточник на базаре.
И по ходу перемешивания пояснил Васино отсутствие. Наш разведчик остался «добивать» систему охраны объекта на острове. Расписание смен часовых, график патрулей, доклады постов, реакцию на сработки ТСО (технических средств охраны), и прочее и прочее. Сказал, чтобы к полуночи привезли ему наполовину накачанную автомобильную камеру, а в три ночи забрали – и обязательно привезли побольше еды!
Клочок с дулей вытянул Костя.
– О боже… Вот же непруха…
Ну, слава богу. Хоть эту ночь дадут спокойно поспать.
– Ну все, господа офицеры, не смею более задерживать. – Иванов подмигнул насупившемуся Косте. – Не хмурься, я вам с Васей дам поспать подольше. Рекомендую всем как следует отдохнуть, возможно, завтра будет немало работы…
Глава восьмая
Дилер
Говорят, что все барыги рано или поздно становятся «торчками». Это не какое-то частное высказывание, а устойчивое мнение, довольно распространенное среди широкой публики. Знатоки с умным видом приводят способствующие факторы: неограниченный доступ к «дури» (халява, сэр!), нервная работа и глубокий внутриличностный конфликт совершенно тупикового плана.
В общих чертах все выглядит вполне правильно, а по поводу внутриличностного конфликта могу добавить, как очевидец, логическую цепочку. Она простая и короткая: ты продаешь «дурь» и зарабатываешь хорошие деньги, но тем самым убиваешь людей. Ты не можешь отказаться от этих денег и постоянно оправдываешь себя: больным людям всегда будет нужна «дурь» – и всегда найдутся те, кто ее продаст. Ну и какая разница, кто будет продавать – я или кто-то другой?
Оправдание логически безупречное, но в моральном плане весьма слабенькое. Ты все это прекрасно понимаешь, живешь с этим – отсюда и конфликт. Это так, в двух словах…
Вообще, конечно, это твоя личная проблема, ты волен сам выбирать: продавать или нет. А насчет приведенного выше мнения, распространенного среди широкой публики, скажу без обиняков: оно радикально неверное.
Не следует путать барыгу (дилера) с «ногами» – с больным, который за дозу носит чужую «дурь». Барыга, по определению, совершенно вменяемый человек без зависимости, нацеленный на зарабатывание денег и изначально позитивно настроенный (вот ужо немного подмолочу, срублю деньжат – и «соскочу», начну нормальную жизнь без всей этой дряни!).
Так вот, этот жадный до денег человек без зависимости очень быстро проникается глубочайшим отвращением буквально ко всему, что связано с «дурепотреблением». Для этого не обязательно быть врачом-специалистом, отчетливо представляющим себе всю пагубность злоупотребления психоактивными веществами. Достаточно просто регулярно контактировать с наркозависимыми и видеть, как и в каких условиях они существуют.
Что видит и с чем ежедневно сталкивается этот здоровый жадный барыга? Жуткая антисанитария, совершенно наплевательское отношение к телесной оболочке, в которую странствующая по волшебным мирам наркотических грез душа возвращается лишь для приема очередной дозы, как следствие – целый букет болезней и стремительное саморазрушение. Как норма – самое натуральное рабство, на которое себя добровольно обрекает любой наркозависимый «в системе». За «дурь» зависимый отдаст не только честь, совесть, мать и почку: на определенном этапе запросто согласится, чтобы ему отрезали руки и ноги – при условии, что резать будут с анестезией и после этого кто-то будет бесплатно «ставить».
В общем, барыга будет «вмазываться» только в том случае, если его силком подсадят «на иглу». Во всех остальных случаях он тривиально «синячит». То есть бухает – потребляет алкоголь. Сначала просто так, от случая к случаю. Снять напряжение, заглушить вот тот самый тупиковый конфликт (люди на глазах становятся заживо разлагающимися зомби, и я принимаю в этом самое живое участие… Брр… ну-ка, вмажу рюмашку-другую, авось полегчает…). Потому привыкает и уже не может жить без этого.
Резюме: ребята, не спешите доверять распространенным мнениям. Практически все барыги рано или поздно становятся алкоголиками.
Я вроде бы уже не барыга, но совершенно определенно – я буду алкоголиком. Все к тому идет…
Если сказать, что после вечернего моциона на полянке я был растерян и напуган, то это будет очень упрощенное описание моего состояния в тот момент.
Я был в полном смятении.
Я двигался, говорил, восприятие работало: запахи, звуки, картинка – все вроде бы присутствовало… Но было такое стабильное впечатление, что все это происходит не со мной и вообще в другой плоскости. Мир как будто перевернулся с ног на голову и выкинул меня вон из себя. Я находился где-то сбоку, в стороне и наблюдал.
Нет, наверное, не так… Черт… Жаль, я врач, а не писатель – я бы рассказал…
В общем, вот этот чехол для транспортировки трупов… Для меня его привезли. Не злобные отморозки какие-то, не маньяк-душегуб – родной мент, «дядя Степа», мать его, на вид такой добрый и честный, свой брат-славянин! И лопаты в комплекте к чехлу… Представляете?! Вот так запросто: взяли возле дома, упаковали на глазах у всех в машину, а в багажнике – чехол с лопатами!
Ну вот… А потом точно в такой же чехол (возможно, даже в одной мастерской шили) упаковали самого «дядю Степу».
В общем, какая-то фантасмагория получается. Будто сама Смерь шагнула на ту злополучную полянку, постояла рядом, посмотрела пристально, обдала ледяным дыханием… И забрала другого.
Но точно в таком же чехле…
Короче, я попросил Собакина переночевать у меня. Я даже думать боялся, что мне придется остаться одному в эту ночь!
Собакин согласился, но с присущим ему мужланством прямо заявил, что желает расслабиться, а инфантильные мальчики-медики не в его вкусе.
Я вызвонил двух экстремалок – тонких ценительниц убойного досуга, по дороге мы закупили «горючее» и по прибытии домой устроили вполне скотскую оргию со всеми вытекающими.
Бедные соседи…
Кажется, экстремалки остались довольны. Дикий Собакин отработал в парном заезде, а было ли хорошо мне, не помню, поскольку я очень быстро нализался до полной утраты мировоззрения. Из ощущений запомнилось вот что: кто-то, сопя и урча, влажно жевал мое ухо – я почему-то решил, что это собака. Наличие в квартире посторонней собаки меня удивило и напугало: вдруг это овчарка, да к тому же еще и не привитая?! В общем, я уполз в ванную, там заперся и мгновенно отключился.
Еще было видение, или сон – не понял, но сопровождалось сие явление выдворением меня из ванной для чьих-то сиюминутных нужд и водружением на диван.
Виделся мне чехол для транспортировки трупов.
Он крутился в трех проекциях, как на голограмме, а к замку была приделана стандартная мертвецкая бирка с выдавленным клеймом «Бубка»…
Воскресное утро было насыщено привычным уже страданием и неожиданной опрятностью. Комнату кто-то тщательно прибрал и проветрил. В кухне – идеальная чистота, на плите шкворчит огромная яичница с ветчиной, на столе – две запотевшие бутылки пива, на холодильнике – две золотистые визитки. У окна – розовый и нездорово свежий Собакин с улыбкой во все лицо. Улыбка почему-то не глумливая, а местами даже добрая.
Чему-то радуется. Взгляд мечтательный, слегка затуманенный.
Вот так сразу сформулировать вопрос я не сумел: получился только слабый жест и сдавленный хрип, но Собакин все понял.
– Девчата нас покинули. Помогли прибраться, попили кофе и поехали домой. Давай в душ да завтракать, а то жрать уже охота – сил нет!
Да, Собакин – просто уникум какой-то. Экстремалок я знаю давно – это очень своенравные и совершенно неуправляемые экземпляры. Короче, сами кого угодно заставят прибираться и уж точно не дадут первому встречному дядечке свои визитки.
Интересно, чем это чудище их так очаровало?! Я даже взревновал немного…
За завтраком Собакин объявил новость: сегодня у нас рабочий день.
Новость мне не понравилась. Какая, на фиг, работа после вчерашнего?! Мне теперь как минимум неделя нужна для полноценной реабилитации!
Собакин, лучезарно улыбаясь, сообщил, что крыл он аллюром все мои переживания и у меня, ко всему прочему, сегодня не просто рабочий день, а самая натуральная инспекторская проверка. Более того, у него полно дел, так что в клинику он не поедет. А инспекцию буду принимать я сам, с помощью Родимого (это завхоз, если кто запамятовал) и начальника СБ, который минут через пятнадцать подъедет, чтобы отвезти меня на рабочее место.
Дебаты опущу – жалкое зрелище. Не умею я спорить с Собакиным – тем более в таком состоянии.
В общем, прения я мгновенно проиграл, завтракать не стал – душа ничего не принимала, к пиву не притронулся (это я так борюсь – пока еще могу), силком влил в себя две чашки крепкого чая и убыл со Смирновым в клинику.
