Человек из прошлого - Евгений Евгеньевич Сухов

пацаны смотрели на него с уважением, ровесники и даже те, что были постарше, — с долей настороженности. Жизнь Тимура круто изменилась. Теперь он не боялся ходить по магазинам с деньгами и возвращаться с покупками; просто выходить на улицу, сразу как-то подрос и физически окреп. К пятому классу у Тимура уже была кличка Бек, и он держал шишку в школе. С ним считались даже старшеклассники, а некоторые из них, что когда-то обижали Бекетова, завидев, что он идет по коридору, предпочитали зайти в классы, чтобы не попасться ему на глаза. Костян же в это время сидел в тюрьме: подзалетел за кражу. Вышел он через полтора года (ему добавили срок за что-то уже в тюрьме) закоренелым преступником, но это никак не сказалось на отношении к нему Тимура: с Костяном он продолжал дружить.

Однажды Бекетов напросился с Костяном «на дело». Тот не хотел его брать и всячески отговаривал, не желая, чтобы его друг становился на скользкую дорожку, после чего его жизнь, как и жизнь самого Костяна, пошла бы наперекосяк. Но слова друга, увы, не помогли: Бек был парнем упертым, и если что-то удумал, то его было уже не переубедить. И Костян нехотя, но согласился. Планировалось, что Костя с двумя подельниками, пригнавшими подводу с ломовой лошадью, возьмут склад текстильной фабрики. К делу готовились тщательно, отрабатывали различные варианты.

Подъехали к складу перед рассветом. Тимур был поставлен стремить[27], покуда остальные «работали». Минут через сорок дело было исполнено: из склада вывезли полную телегу сукна и иных тканей, включая шелковые.

— Теперь задача все это сбыть, — похлопал ладонью по прикрытой брезентом подводе Костян. — И тогда мы все будем при хороших финашках[28], пьяны, сыты и нос в табаке.

Несмотря на знакомство с босяками и фартовыми ребятами с Калуги и некоторые общие с ними интересы, за которые Бек в любое время готов был подписаться, Тимур Бекетов в школе пристрастился к чтению. И вообще, учился он неплохо и мог бы стать отличником, если бы имел к тому интерес и хотя бы мало-мальское желание. Схватывал он новый учебный материал буквально на лету, домашним заданиям уделял от силы час и за это время успевал все выучить и приготовить. После чего предавался занятиям внеурочным и для него более интересным. Несколько раз учителя по самым разным предметам — это были математика, физика, литература — приходили к Бекетовым домой и имели беседы с отцом Тимура и сестрой Альбиной относительно того, что у Тимура редкостная память и имеются способности к физике, наклонности к математике, предрасположенность к литературе. И если усерднее подналечь на учебу, то дальнейшую свою жизнь Тимур может связать с точными науками (математикой, физикой) и сделаться ведущим специалистом в области, которую он изберет, а может стать и большим или даже выдающимся ученым. А это известность, почет, уважение ну и, конечно же, достаток.

Отец после таких визитов преподавателей мрачнел ликом, понимая, что ни ведущим специалистом, ни тем паче большим ученым его Тимуру никогда не бывать. Ну куда ему со свиным-то рылом да в калашный ряд? Поэтому никаких нравоучительных разговоров с сыном по поводу его будущего не вел. Пусть складывается, как бог на душу положит. А вот Альбина, та на правах старшей сестры не единожды пыталась поговорить с Тимуром, чтобы наставить его на путь истинный. «Учитель, что приходил на днях, говорил очень правильные вещи. И стоит тебе, Тимур, даже не сильно, а слегка поднапрячься, и ты можешь стать первым учеником в классе по математике и физике. Ну неужели ты хочешь, как твой друг Костян, воровать, после чего сидеть в тюрьме, вместо того чтобы блистать на олимпиадах и получать призы на различных городских, а то и республиканских конкурсах? Победа на них — это открытая дорога в любой институт! И в другой интересный мир, о котором ты даже не подозреваешь! Подумай о своем будущем, Тимур, ты же сможешь выбрать любую профессию, которая будет тебе по душе», — говорила Альбина все возможное, чтобы вразумить брата.

Однако все ее слова не возымели действия. Брат отмахивался от сестриных увещеваний и продолжал жить не так, как от него требуют, а как выведет случай. А судьба между тем выдавала такие кунштюки, что только держись! Однажды, когда стоял в очередной раз на стреме, — Костян так и не брал его на дела в основном составе, оберегая от возможных больших неприятностей, — его едва не задержали милиционеры. А случилось это так…

Костян со своим хороводом[29] задумал подломить[30] склады Городского кожевенно-обувного комбината «Спартак», что находился в Суконной слободе на Армянской улице. В одну из ночей собрались, захватили с собой наган и обрез — это если шмирник[31] артачиться станет, так чтобы припугнуть да навести жути — и пошли на дело. Была зима, морозы стояли дюже лютые, и покуда добирались на подводе до Суконки (так в народе звалась Суконная слобода), промерзли до костей.

На склады зашли просто, выломав замок боковых ворот. Сторож, сидевший в своей будке возле центральных ворот, очевидно, ничего и не слышал. А может, спал без задних ног. Тимур стоял на улице, поглядывая в оба конца и время от времени забегая за угол складских ворот, чтобы посмотреть, не выезжает ли из склада подвода. Глянув в очередной раз за угол ворот, Тимур оглянулся и увидел на улице метрах в ста двадцати конный милицейский наряд. Направлялся он явно в сторону склада. И в это самое время из боковых ворот склада стала выезжать груженная под завязку подвода. Мозг Тимура сработал в одну секунду. Он сунул пальцы в рот и пронзительно свистнул — таков был условный знак, если вдруг появится какая опасность, — после чего бросился наутек в противоположную сторону, стараясь привлечь к себе внимание конного милицейского разъезда. Конечно, милиционеры заметили убегающего от них парня и поспешили за ним. А в это время груженная товаром подвода благополучно покинула склад и завернула во дворы…

Тимура, конечно, не поймали. Таких шустрых пацанов словить — равно что во Всесоюзную осоавиахимовскую лотерею пианино выиграть. Бекетов недолго думая сиганул в проходные дворы между домами и дунул огородами по направлению к улице Тихомирова, где она пересекалась с Первой Академической. А там уже было рукой подать до Калугиной Горы, где от мусоров спрятаться, равно что «два пальца об асфальт».

А еще было, что Тимура едва не порезали какие-то залетные жиганы, когда он сцепился с ними на улице Кривой недалеко от