Волчье логово - Александр Омильянович

— Все сделал?

— Почти.

— На воскресенье останешься? — допытывалась Хелен.

— Вероятно, нет, — грустно ответил он.

— Очень жаль. Это нужно для дела. Теперь слушай внимательно. Едем ко мне на квартиру…

— Удобно ли? — спросил он, хотя собирался сказать совсем другое.

— Глупости! Слушай, что я скажу. Значит, едем ко мне… Черт бы их побрал! Смотри, снова патруль.

Перед ними замигал красный свет фонарика. Хелен затормозила, завизжали тормоза, и они остановились возле тротуара. Полицейские сначала осветили фонариками все внутри «опеля», а затем проверили документы. Особенно тщательно они проверяли разрешение Хелен на вождение машины в ночное время. Минуту спустя их отпусти ли, и Хелен возобновила прерванный разговор:

— Твое пребывание у меня ни у кого не вызовет подозрений. Разве у меня не могут бывать друзья? Помни только одно: ни слова о наших делах!

— Подслушивают? — спросил Штангер,

— У меня нет оснований утверждать, что это так, но в нашем положении необходимо учитывать и эту возможность. Они подслушивают каждого, даже своих высокопоставленных сановников. Это их метод. Мы будем пить вино, болтать вздор, восхвалять тысячелетний рейх. О наших делах поговорим завтра в автомашине, на прогулке.

— Скажи хотя бы вкратце, в чем дело. Я сгораю от любопытства.

— Скажу, скажу. — И она наклонилась к нему…

«Опель» мчался по бульвару, тянувшемуся вдоль реки Преголи. На противоположной набережной утопали в зелени садов виллы.

— Район элиты, — объяснила Хелен. — Из окон моей квартиры удобно наблюдать за движением судов в порту. Увидишь…

Она свернула на аллейку, обсаженную деревьями, и остановила машину перед чугунными воротами.

— Открой ворота и гараж, а я загоню машину, — сказала Хелен Штангеру,

Минуту спустя они поднимались на второй этаж великолепной виллы.

— Ты здесь живешь одна? — прошептал он.

— Нет. Нижний этаж занимает старая супружеская пара, они пенсионеры, эвакуированные из Гамбурга после его бомбардировки. Я отдала им часть своей жилплощади, чтобы не подселили кого-нибудь другого.

Штангер с интересом разглядывал комфортабельно обставленную квартиру Хелен. Он был счастлив и в то же время несколько смущен.

— Я займусь ужином, а ты пойди в ту комнату, закрой дверь, раздвинь шторы и из окна полюбуйся Преголей. Наверняка увидишь что-нибудь интересное… — прошептала она ему в самое ухо, хотя радио было включено на полную громкость.

Штангер понимающе кивнул, вошел в указанную комнату и, когда его глаза привыкли к темноте, прижался к оконному стеклу. Он стоял так довольно долго, однако на реке не было ничего, заслуживающего внимания. Наконец появилось большегрузное транспортное судно, выкрашенное в защитный цвет. Мигая сигнальными огнями, оно двигалось в сторону моря. Потом проплыли два корабля сопровождения, а за ними показался длинный веретенообразный силуэт подводной лодки. Все проходившие корабли направлялись к военной базе Пиллау. Штангер еще долго стоял у окна. Глядя на сверкавшие при луне волны Преголи, он подумал, что Хелен в своем распоряжении имеет хороший наблюдательный пункт. Он зашторил окно и возвратился в гостиную.

— Видел что-нибудь? — спросила его Хелен. Он кивнул.

— Садись. — Она взяла его за руку. — Приглашаю тебя на скромный ужин в моем… извини, в нашем доме… — и указала на накрытый стол.

Штангер не нашелся, что ответить. Он обнял ее, привлек к себе, стал целовать ее губы, глаза, волосы… Потом они ужинали и разговаривали о разных пустяках, касающихся последних событий в Кенигсберге и Беловеже.

Свет в квартире Хелен погас поздно ночью.

Было воскресенье. День выдался солнечный и безветренный. Они выехали из Кенигсберга до обеда и помчались по шоссе к морю. Хелен взглянула в зеркало, чтобы убедиться, не увязался ли за ними какой-нибудь автомобиль, но ничего подозрительного не заметила. Сбавив скорость, она сказала Штангеру:

— Подвинься ко мне и слушай.

— Я весь внимание, — ответил он.

— Тебе не приходилось слышать в Беловеже об «Эйхе-ФА»?

— Нет, при мне ни о чем похожем никто не говорил. Ейхе — это дуб, а ФА?

— Функ-Абвер, — пояснила Хелен. — Ты знаешь, что одна из секций абвера занимается выявлением радиостанций, таких, как твоя или моя. Так вот именно эта секция и называется сокращенно — ФА.

Штангер кивнул, Хелен продолжала:

— Недалеко отсюда, в курортной местности Кранц, располагается одна из мощнейших радиостанций абвера, занимающихся радиоперехватом и пеленгом. Радиус ее действия очень большой. Кроме того, она имеет вспомогательные, более мелкие станции, автомашины и самолеты типа «физилер-шторх» с пеленгационным оборудованием.

Обслуживают их специалисты высокого класса, и не одна рация разведчиков стала их жертвой. Кстати, я знаю нескольких офицеров из ФА. И вот с некоторого времени радиостанция в Кранце начала усиленно интересоваться Беловежской пущей и районами, к ней прилегающими. Установлено, что там «активничают», как они говорят, бандитские и шпионские рации, а значит, в том числе и твоя.

— Не может быть!

— Будь уверен. Им уже известен позывной твоей рации. В Кранце уже знают, что это разведывательная радиостанция большой дальности действия. Лучшие специалисты ломают голову над твоим шифром. Пока безуспешно. О результатах перехвата радиостанция в Кранце сообщала в Беловеж. Дело в том, что оттуда нельзя точно осуществить пеленг ни твоей рации, ни других, работающих там. Поэтому принято решение в районе Беловежской пущи расположить секретный объект под условным названием «Эйхе-ФА». Он займется обнаружением и перехватом передач, а также ликвидацией радиостанций. Кроме того, там разместится контрольный пункт, который будет служить радиомаяком для самолетов, направляемых на Восточный фронт, и ретранслятором связи…

— Теперь мне все ясно, — прервал ее Штангер.

— Что стало ясно моему герою? — Хелен кокетливо взглянула на него.

— Эти намеки Завелли на последних совещаниях, этот секретный пакет шефу «Асте I», о котором я тебе рассказывал.

— Да, верно. Станция радиоперехвата в Кранце подчинена здесь только полковнику Нотцену, Слушай дальше. Специалисты радиостанции в Кранце уже провели разведку местности. С ними был представитель абвера из нашего института. Выбрали место размещения объекта. Планы строительства уже разработаны. Объект «Эйхе-ФА» будет развернут на высоте сто восемьдесят пять. Это все, что я могу тебе сообщить. Надеюсь, ты займешься этим вопросом.

— Непременно… Обязательно займусь, — ответил внимательно слушавший ее Штангер и прикурил потухшую сигарету.

— Вот еще что, — снова заговорила Хелен. — Все это содержится в глубочайшей тайне. Несомненно ты узнал бы об этом в Беловеже, но могло бы быть уже поздно. Я дам тебе фотокопии плана объекта с указанием проектируемого минного поля и дзотов.

— Ты прелесть!

— Помни об одном: как только на высоте сто восемьдесят пять начнет работать объект «Эйхе-ФА», судьба разведывательных и партизанских раций в этом районе будет предрешена. Ты смотри не смей выходить в эфир! А теперь скажи, что думаешь предпринять?

— Думаю уничтожить объект.

— Каким образом? Учти, что в связи с активностью партизан в этом районе объект «Эйхе-ФА» получает мощную охрану и будет полностью укомплектован кадрами.

— Я понимаю, но объект будет уничтожен. И сделает это капитан Никор со своим отрядом. Я рассказывал тебе о нем. Он нанесет удар по высоте сто восемьдесят пяты Я получил указание Центра установить с ним контакт. Он тоже уже имеет соответствующий приказ.

Хелен притормозила, свернула с шоссе на лесную дорогу, которая вела на песчаный холм, и остановила машину на вершине холма. Внизу под ними, купаясь в лучах солнца, раскинулось море, подернутое легкой рябью. Они стояли, зачарованные открывшейся панорамой.

— О чем ты думаешь? — прошептала Хелен, трогая Анджея за руку.

— О чем? О тебе, о нас, о жестокости войны, о борьбе, которую мы ведем…

— Ты всегда и везде думаешь об этом? — грустно спросила она.

— Хотел бы не думать. Хотел бы! Ты ведь понимаешь…

— Подожди, я закрою машину, и мы пройдемся вдоль берега моря. Здесь так чудесно…

Взявшись за руки, они молча шли рядом вдоль берега мимо карликовых сосен. Штангер подставлял лицо солнцу, а спиной ощущал холод долетавшего с моря ветра. Внезапно, как бы вдруг что-то вспомнив, он остановился и спросил:

— Ты не забыла свое обещание?

— Какое?

— Ты обещала рассказать о себе, когда нам удастся подольше быть вместе. Сегодня у нас много времени, и кто знает, когда еще повторится такой день…

Хелен посмотрела ему в глаза, на какое-то мгновение задумалась, а он уже больше не настаивал, так как знал, что она исполнит его просьбу. Хелен тихо сказала: