Её чудовище - Купава Огинская

– Рассветные охотники, мастер.

– Слышала? – спросил Барон, с непередаваемым выражением лица глядя на прибывшего.

– Это не объяснение.

Высший нахмурился, одарил меня предостерегающим взглядом, призванным, видимо, притушить мое любопытство. Я его… не заметила.

– Все готово? – спросил Барон тоном, полностью исключающим отрицательный ответ.

– Да, – бодро отозвался охотник. – Последний рабочий покинул дом несколько минут назад.

– Свободен.

Ничего больше не говоря, охотник отвесил почтительный полупоклон и стремительно покинул комнату.

– Он знает, где вы живете, – отметила я очевидное, когда рябь на хищной темной завесе разгладилась после поспешного отбытия незнакомца.

– Да.

– Барон…

– Я думал, у меня получится, – невпопад признался он. – В конце концов, в самом начале эксперимент Рассах казался удачным. У нее выходили вполне славные детки, один интереснее другого. Я решил взять за основу ее метод, дробил свою силу и питал ею человеческих детенышей. Мне казалось, все складывается как нельзя лучше… Но потом Рассах заточили в камне ее же творения, и я понял, что все мы…

Он замялся, желая подобрать слово, щадящее его самолюбие.

– Облажались, – безжалостно подсказала я.

Барон невесело хохотнул:

– Но, знаешь, кое в чем я все же превзошел Рассах. Мои экземпляры способны размножаться.

– Они у вас на посылках? – Последнюю новость я решила пропустить мимо ушей. Совсем не хотелось обсуждать сомнительные достоинства неизвестного мне вида.

– Вероятно, можно назвать это так, – задумчиво кивнул он. – Отбывают провинность.

– Провинность?

– Да, видишь ли, пару… десятков лет назад один из охотников имел глупость выкрасть собственность Мглистого хейзара. Пришлось вмешаться. Измененные многое взяли от велари, но кое-что им все же досталось от Рассах, у меня были все причины опасаться, что обокраденный будет достаточно зол и за проступок одного покарает весь род.

Высший покачал головой, на губах его играла слабая, едва видная улыбка, когда он признался:

– Ошибся. Раяр не предпринял ни одной попытки найти похитителя.

– Ему так не нужна была его собственность? – не поняла я.

– О нет, ее он вернул довольно быстро. Этим и ограничился.

– Ага… А вы решили перестраховаться и наказать всех без разбору, чтобы этого не сделал кто-нибудь другой?

– Можно и так сказать.

Мы немного помолчали.

– Как я поняла, пора возвращаться?

– Пора, – эхом отозвался Барон.

– Просто поверить не могу, – пробормотала я, опираясь на руку Барона, полная удивления, недоверия и даже восхищения. Магазин сиял как новый. Окна стали больше, на смену старой лестнице из крошащегося камня пришел несокрушимый гранит, появились даже премиленькие витые перила. И дверь выглядела добротной и дорогой.

Это все еще был мой магазин, я видела круглое окошко на втором этаже, видела покатую крышу с хорошо знакомой черепицей. Ее я меняла в прошлом году, нервов потратила больше, чем денег, а потому запомнила на всю жизнь.

Это совершенно точно был мой магазин, но какой-то неуловимо незнакомый.

– Не кажется ли тебе, что пора зайти внутрь? – спросил Барон. – Уверен, твой наряд не предназначен для подобных температур.

– Совсем не предназначен, – согласилась я. Кроме сорочки и наброшенного на плечи покрывала, на мне ничего не было. Тонкие домашние туфли охотно пропускали недружелюбный холод мостовой.

Как ни странно, совсем уж холодно мне не было, напротив, я чувствовала странный жар, разливающийся по телу.

Кашель становился все слабее и настигал меня реже, на смену ему неторопливо, со всей своей изматывающей основательностью приходили ломота в костях и температура.

Я уже не понимала, что со мной происходит, на простуду это не походило, на хоть какую-то известную мне болезнь тоже – слишком быстрая смена симптомов, слишком много всего. Слишком… странно.

Но амулет был цел.

Внутри магазин тоже преобразился.

Витрины стали шире, прилавок прочнее и тяжелее даже на вид, а шкафы по обеим сторонам от двери имели поистине исполинские размеры.

– Ты ж смотри, даже полы перестелили, – с одобрением отметила Улиса.

Жилой этаж также претерпел некоторые изменения. Первое, что было отмечено лично мной и встречено радостной улыбкой, – кран в ванной больше не протекал.

– И это все за три дня… – пробормотала я восхищенно, крутя вентили.

Ходить было сложно, ноги то и дело норовили предательски ослабнуть и уронить меня на пол. Пока я справлялась. Сама добрела до нового стола, на котором была небрежно свалена моя посуда, и бережно, с любовью, погладила по дну сковороду, венчавшую шаткую конструкцию из кастрюль и тарелок.

– И ни одного потраченного эсса, а? – весело откликнулась Улиса, проверяя свертки с чайными сборами. Раны ее не мучили, да и воспоминания о случившемся не мешали спать по ночам – крепкая ведьминская психика берегла ее нервы.

Как ни странно, меня воспоминания о неудачном сожжении также почти не тревожили. Хуже было, когда я нашла семью Ариш… Свои неприятности переживались легко, не оставляя в памяти шрамов.

И именно поэтому я улыбнулась в ответ.

Слегка попорченная шкура и пара убитых нервов – не такая уж и большая плата за обновленный дом.

– Но надо будет прожечь углы, мало ли с какими мыслями и злыми пожеланиями они здесь работали. Выкурим всю заразу. – Улиса выбрала сбор и помахала им в воздухе. – Чаю?

Глава 11

О страшной правде

В своем собственном доме я чувствовала себя чужой. Неприятное ощущение мучило меня весь день, но только вечером, не найдя щетку для мытья посуды на ее законном месте, я поняла, что не так: все лежало не на своих местах.

Откашлявшись и закатав рукава простой рубахи, я ринулась возвращать уют в свой дом, на время позабыв о недомоганиях.

Увлеченная, я рассеянно кивнула на заявление Улисы, что она не может смотреть, как я извожу саму себя, а потому отправляется в ванную. Я ничего не имела против, меня сбивали с ритма ее брожения вокруг и тяжелые вздохи.

Работа шла споро, пока мой энтузиазм не споткнулся о грязную посуду, забытую на столе, – с которой, собственно, все и началось.

После недолгой борьбы с собой я решила разобраться с ней, а все остальное оставить на завтра – болезнь меня все еще не отпустила, и стоило остановиться лишь на миг, как тут же дали о себе знать и ноющая спина, и гудящие ноги, и мелко подрагивающие от перенапряжения руки.

Посуды было не то чтобы много, я рассчитывала, что успею все сделать в тишине и спокойствии.

Я кое-чего не учла…

Барон явился неожиданно, изрядно меня напугав.

Последние события сделали меня нервной и впечатлительной, и его появление, к тому же в компании печально знакомого мясника, равнодушной оставить просто не могло.

Я разбила тарелку. Чистую, только что старательно мною отмытую от жирных разводов прошедшего ужина.

Мой измотанный вид Высшего не порадовал.

– Я же тебя вернул, почему тебе все еще нездоровится?

Вопрос этот я решила считать риторическим. Ну в самом деле, не объяснять же ему, что больной я была и до путешествия в его жилище, а там меня просто подкосило совокупностью неблагоприятных обстоятельств.

– Что он здесь делает? – спросила я мрачно, рукой пытаясь нашарить нож для