100 великих рекордов живой природы - Николай Непомнящий

Эта ситуация очень схожа с тем, что происходит у нас на Амуре. Гигантские рыбы стали редкими, а численность знаменитых калуг и других больших рыб сильно снизилась.

Калуга, эндемичный представитель семейства осетровых, достигает длины более 5,6 м при весе 1140 кг, по неподтвержденным данным, — даже больше. Калугу можно было бы по праву назвать самой большой пресноводной рыбой мира, но она также значительную часть своей жизни проводит в солоноватых и морских водах, выходя на нагул. Нерестится калуга в основном русле Амура.

Больших размеров достигает занесенный в Красную книгу России немногочисленный сом Солдатова, который также обитает в Амуре. Известны экземпляры весом свыше 260 кг, что сопоставимо с гигантами Меконга.

Учитывая, что Амур стал ныне самой грязной рекой мира, его рыбное население ждет незавидная судьба.

САМАЯ ОПАСНАЯ ПРЕСНОВОДНАЯ РЫБА — ПИРАНЬЯ

Эти рыбы давно имеют дурную славу. Они жадны до крови, их аппетит ненасытен; стайка пираний готова обглодать целую тушу свиньи или барана, ловко отдирая мясо от костей. Однако не все пираньи страшны, как их «малюют» любители зловещих легенд. Некоторые виды пираний безобидны, как пескари. Как же узнать, кто затаился в мутной воде реки? У индейцев есть свои приметы.

Если вам довелось видеть в кино, как охотится пиранья, вам не забыть этой кошмарной сцены. При одном ее виде в душе человека воскресают древние страхи. В памяти вертятся обрывки давних легенд: «На Риу-Негру это случилось… Свалился отец в воду…»

От Альфреда Брема до Игоря Акимушкина книги о животных пестрят рассказами о кровожадных пираньях. «Очень часто крокодил обращается в бегство перед дикой стаей этих рыб… Нередко рыбы эти осиливают даже быка или тапира… Добрицгофер рассказывает, что два испанских солдата… подверглись нападению и были растерзаны» (А. Брем). Каждый гимназист знал отныне, что реки Бразилии кишат рыбами-убийцами.

Со временем стайки рыб переплыли из книг и журнальных статей в залы кинотеатров. Среди «фильмов ужасов», снятых об амазонских хищницах, можно упомянуть фильмы «Пиранья» (1978) режиссера Джо Данте и «Пиранья-2» (1981) режиссера Джеймса Камерона. Сюжеты их схожи. На берегу живописного озера расположена военная база. Там выращивают пираний. Случайно хищницы попадают в воды озера и начинают поедать туристов. В общем, те же «Челюсти», только размером поменьше, а числом поболее.

Пожалуй, никто, кроме белой акулы и воеводы Дракулы, не пользовался такой дурной славой, как эта рыбешка — пиранья. Одно ее имя вызывает дрожь. Вряд ли кто из слышавших эти жуткие истории, случайно попав в Бразилию, рискнет зайти в воды реки, если узнает, что там водятся пираньи.

Первые сообщения о них стали поступать, когда конкистадоры достигли Бразилии и углубились в дебри лесов. От этих новостей в жилах стыла кровь. «Индейцы, раненные пушечными ядрами и мушкетными пулями, с криками падали из своих каноэ в реку, и свирепые пираньи обгрызали их до костей», — писал испанский монах, сопровождавший в 1553 году искателя золота и приключений Гонсало Писарро во время грабительского похода в низовья Амазонки (описывая ужасных рыб, благочестивый монах даже не задумался, что испанцы, стрелявшие из пушек по индейцам, были ничуть не добрее пираний).

С тех пор репутация этих рыб была непоправимо подмочена кровью, к запаху которой они были чутки, как сто акул. Стоило лишь москиту прокусить человеку ногу, как они тут же начинали волноваться в предвкушении добычи. Вот что писал в 1859 году немецкий путешественник Карл-Фердинанд Аппун, побывавший в Гайане: «Намереваясь принять ванну, я погрузил свое тело в теплые воды реки, но опрометью выскочил оттуда и ретировался на берег, поскольку почувствовал на бедре укус пираньи, — как раз там, где была ранка от укуса москита, расцарапанная мной до крови».

Читая подобные признания, в какой-то момент ловишь себя на мысли, что пираньи — это исчадья ада, вырвавшиеся оттуда по недосмотру и теперь тиранящие людей и зверей. Страшнее их нет тварей на свете. Неловкий шаг в воду, и в ногу впиваются десятки острых как бритва зубов. Боже праведный! Один скелет остался… Неужели все это правда?

«Было бы наивно демонизировать пираний», — пишет немецкий зоолог Вольфганг Шульте, автор недавно изданной книги «Пираньи». Около тридцати лет он изучал этих тропических хищников и, как никто другой, знает их повадки: «Но было бы также наивно изображать их, как безобидных рыбок, совершенно не опасных для человека. Истина лежит посредине».

В Южной Америке обитает свыше тридцати видов пираний. Они питаются в основном мелкой рыбешкой, креветками, падалью и насекомыми.

Лишь немногие пираньи нападают на теплокровных животных; среди них, например, красные и черные пираньи. Зато эти рыбы скоры на расправу. Если молодая цапля вывалится из гнезда в воду, «ее окружает стайка пираний, — пишет В. Шульте, — и секунды спустя на воде плавают лишь перья». Подобные сцены он видел сам, хотя дотошно разобраться в речных сражениях нелегко. Даже специалисты с трудом различают отдельные виды пираний, так как окраска рыб с возрастом резко меняется.

Впрочем, самые агрессивные пираньи и те питаются обычно лишь падалью. «На живых млекопитающих или людей они нападают редко. Как правило, это случается в засушливое время года, когда область обитания рыб резко сужается и добычи не хватает. Нападают они также на особей с кровоточащими ранами», — поясняет Шульте. Если атака удалась и у жертвы брызнула кровь, к ней спешат все сновавшие поблизости пираньи.

Итак, агрессивность пираний зависит от времени года. В сезон дождей Амазонка и Ориноко разливаются. Уровень воды в них повышается примерно на 15 м. Реки затопляют обширную территорию. Где рос недавно лес, плавают лодки, и гребец, опустив в воду шест, может дотянуться до кроны дерева. Где пели птицы, молчат рыбы.

Затопленные леса становятся житницей для пираний. Выбор пищи у них велик. Местные индейцы знают это и, ничего не страшась, лезут в воду. Даже дети плещутся в реке, разгоняя стайки пираний. По фарватеру Ориноко, кишащей «рыбами-убийцами», беспечно едут любители водных лыж.

У пираний характер меняется, когда наступает великая сушь. Тогда реки превращаются в ручейки, их уровень резко падает. Всюду видны «лагуны» — озера и даже лужи, в которых плещутся рыбы, кайманы и речные дельфины, ставшие пленниками. Пираньям, отрезанным от реки, не хватает пищи; они суетятся и мечутся. Теперь они готовы кусать все, что движется. Стоит корове или лошади опустить морду в озерцо, чтобы попить, как в губы ей вцепляются разозленные рыбы; они вырывают мясо кусками. Нередко пираньи даже убивают друг друга. «Во время засухи ни один местный житель не рискнет искупаться в подобном водоеме», — пишет Вольфганг Шульте.