Под сенью разрушенного мира 1: Учеба маленькой лесной девы (СИ) - "Все будет уруру"

Критир про себя думал, что так даже лучше. Если Карн не будет впутываться в политику и опасные дела, жизнь Ни рядом с ним будет в разы спокойнее. Правда, при этих мыслях он неизменно вздыхал и закусывал губу.

С теорией и практикой комплексных заклинаний нескольких школ он познакомил и младшую ученицу. Обычно активация таких схем требовала представителей нескольких общин для напитки энергией разных Ловов. Со своей уникальной особенностью Ни могла применять подобное самостоятельно. Ее энергия изолировала разные потоки, не смешивая, и она ловко управлялась с экспериментальными комплексными чарами. Правда, только с простейшими, покровительство Кона мешало применять сложные заклинания других Ловов.

Со стороны золотистую дымку между потоками энергии не видно, если не присматриваться. А если не знать, что это такое, то и не догадаться: наверное, можно открыто применять подобное. Критир решил провести эксперимент на ученике: позвал Ни и предложил ей показать Карну последние разработанные ими комплексные заклинания. Ни с готовностью продемонстрировала пару техник. Вот уж в чем-чем, а в этом она хороша!

Карн, похоже, не заметил дымки. По крайней мере, ни слова не сказал о ней, лишь восхитился талантом Ни, захвалил ее и, пользуясь предлогом, затискал и расцеловал в пухленькие щеки. Критир неловко отвернулся. Можно хотя бы не при нем, что ли? Прямо в сердце!

Когда Критир обернулся, то увидел на мгновение ухмылку Карна, адресованную ему. Или показалось? Наверняка, показалось. Он всегда уважительно относился к своему учителю. Да и Критир никогда не претендовал на Ни открыто, стараясь вести себя, особенно при Карне, как учитель-опекун. Словом, никакой победы здесь нет! Это точно его воображение. Не могли же парню всерьез нравиться страдания тайно влюбленного больного мужчины, добровольно освободившего дорогу молодым, в конце концов!

Критир не успел и глазом моргнуть, как дом наполнился кучей экспериментальных схем заклинаний и просьбами к Ни попробовать зачаровать то одно, то другое. Карн настолько вдохновился, что тащил все подряд, включая явно запретные схемы создания проклятого оружия с использованием сектантских рун.

К счастью, Критир вовремя спохватился и быстро отсеял опасные чертежи. Он попросил Карна умерить пыл: ни к чему Ни работать с оскверненной энергией гнилого лича. Вредно, да и мало ли что у этого безумца на уме, заметит еще ее и сделает что-то нехорошее. Карн рассмеялся, покачав головой, но схемы убрал. Он вообще очень свободно относился к запретному. Его не смущало ничто, если это интересно и действенно. Критир не сомневался, что Карн не раздумывая будет работать с сектантами, если захочет создать такое оружие. Эх, они с Огом тоже легко относились к запретному в его возрасте. Слишком легко…

И вот сегодня Критир снова наблюдал, как Ни работает над зачаровыванием очередного инструмента. Его что-то смущало, но он не мог осознать конкретно, что именно. Критир присмотрелся к схеме и нахмурился. Это странно. Зачем лекарской игле темная энергия Кона?

— Ни, что это такое?

— Скрытое оружие. Игла, которая оставляет незаметные мучительные следы, которые не получится обнаружить даже при довольно тщательном осмотре до тех пор, пока повреждения не зайдут достаточно далеко.

— Какой же целитель будет пользоваться оружием! Для кого она? — возмутился тот.

— Не знаю. Очередная жуткая идея Карна, я просто практикуюсь.

— Очередная?

— Он часто приносит что-то странное. Я бы назвала такие орудия настоящими пыточными инструментами. Почти все чары Кона оставляют воздействие по времени, он активно пользуется этим свойством, особенно часто сочетая со специфичными рунами Эйрола. Иногда и руны Архи вплетает для замедления действия. Ну и стандартные усиливающие чары Тарна и Арны, но в них ничего особенного. Разве что сектантские схемы не носит, и на том спасибо.

— Сектантские он тоже носил, я отсеял, — хмыкнул Критир.

— Почему я не удивлена? — проворчала Ни, покачав головой.

— Карн подстраивается под спрос. Время такое, что оружие всем нужно. — Критир пожал плечами.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Меня пугает его фантазия. Я бы точно не хотела оказаться целью подобного творения, — поежилась Ни.

— Не хочешь — не делай.

— Неудобно отказать. Мне же нужна практика, да и он вечно подарки носит, хочется хоть немного отблагодарить. Вот я и переписываю ему книжки да зачаровываю, раз больше ничего не умею, — вздохнула она.

— У вас прям семейный бизнес, — хмыкнул Критир.

— Мы друзья, — поправила его Ни.

Критир с горькой улыбкой покачал головой. Наивная такая. Видно же, что они с Карном хорошо ладят. Моргнуть не успеет, как их дружеский бизнес перейдет в семейный. Он вздохнул, мысленно прощаясь с милой ученицей, его начинающей ассистенткой, и уткнулся в свои чертежи барьеров, стараясь отвлечься.

Вот бы секту усмирили. Тогда обошлись бы стабилизацией и никогда не пригодились эти работы! Как же грустно смотреть даже на саму идею жить на пяти безопасных клочках над опорами. Но делать нечего. Критир вздохнул и зарылся в книги, пытаясь найти новые способы оптимизации барьеров.

========== 23. Запретный лес ==========

В последнее время община Эйрола серьезно продвинулась в разведке планов секты. Информация собиралась по подслушанным обрывкам фраз, намекам, слухам, наводке особенного чутья последователей Покровителя чувств. И вот, проверяя одно из мест, упомянутых сектантами, Гай вновь отправился в очередную запретную зону. Впрочем, в последнее время в иных бывать особенно и не приходилось: оказалось, что многие из запретных мест активно используются последователями Покровителя разрушения, а если он хотел собрать самую ценную информацию, приходилось лезть в самую глубь сектантских угодий.

Забытый друидами и самим Эрвом Алый лес располагался вдалеке от основных поселений. По информации общины Эйрола, многие тысячи лет назад в нем проходила ожесточенная борьба за нечто опасное, оставившее следы ярости и безумия в воздухе до сегодняшних дней. Это нечто физически ощущалось в воздухе, горячило кровь и толкало на необдуманные поступки. Его «населяли» лишь деревья Кона с гигантскими черными рассохшимися стволами, окутанные алой дымкой.

Пройдя вглубь совсем немного, Гай ощутил невероятное чувство опасности, несравнимое ни с чем испытанным им до этого. Оно подсказывало бежать, не оглядываясь и даже не пытаясь спрятаться.

Он удивился, но все же действительно отступил, пока чувство опасности не угасло. «С этим лесом точно что-то не так. Это логово существа, которое лучше не трогать? Но разве сектанты не сталкиваются с ним?» Гай увидел, что вокруг того места, откуда он убежал, быстро распространилась волна гнили. Его достиг хрипловатый, будто захлебывающийся голос:

— Малыш Гай, куда же ты бежишь? Мы же уже почти одна семья! У меня есть для тебя подарок…

Из леса показалась фигура старика в серых лохмотьях, опиравшегося на узловатый посох, при каждом прикосновении к земле которого широко вокруг распространялась гниль.

«Это же аватар самого Иста! Да еще и при полном параде, с Посохом разложения при себе. Проклятье! Не уйти. Ах, я еще так молод!» Гай крепко сжал в руке кинжал, подаренный отцом, и все же бросился бежать со всех ног в междумирье по одним адептам Эйрола известным тропам, преследуемый по пятам зловещим булькающим хохотом.

До тех самых пор пока, наконец, чуть не врезался в фигуру иссохшего старика в рваном плаще. Гай обмер, инстинктивно пятясь и поспешно прикрывая нос рукавом от непереносимой вони разлагавшегося тела и убивавшего все живое Дыхания Иста. Истинное тело Гнилого Лова! Да его ждали! Этот лич знал, как побежит разведчик!

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Ист наигранно-добродушно отчитал Гая:

— А ты быстро бегаешь! Я только хочу сделать тебе подарок, не бойся…

Старик протянул ему костлявую руку со следами разложения, в которой держал небольшой метательный нож, покрытый древними рунами. Гай с дрожью опознал старое оружие отца. Ошибки быть не могло, это тот самый уникальный нож! Он с детства мечтал о нем. Проклятье! Гай остановился в нескольких шагах от старика и молчал, стараясь не наглотаться смертельно опасного гнилого дыхания Иста.