Охотники Красной Луны - Брэдли Мэрион Зиммер

Огромный красный диск планеты охотников висел уже довольно высоко над руинами города, когда пленники достигли первого из фонарей. Зона — три или четыре акра площади — полностью освещалась огромными желтыми шарами, установленными на мощных стальных колоннах. Служители сновали повсюду, скользя по покрытой мхом и усыпанной камнями поверхности столь же невозмутимо, как и по полу Оружейной палаты. В зоне находилось всего одно живое существо — огромный человек-медведь, спавший возле остатков обильной трапезы.

«Чему тут удивляться? — подумал Дэйн. — Есть и другие базы отдыха; остальные, наверное, там. Если мы проживем достаточно долго, то тоже сумеем побывать где-нибудь еще».

В центре круга находилась огромная стойка с подносами, имевшими кодировку, как на тех, которые подавались пленникам на звездолете мехаров.

Дэйн подумал о том, что за прошедший день товарищи привыкли слушаться его, поскольку, прежде чем приняться за еду, они все обратились к нему за разрешением.

— Ешьте и отдыхайте, — сказал землянин. — Но не долго. Нам следует убраться отсюда подальше до полуночи, когда охота возобновится.

— Я спать хочу куда сильнее, чем есть, — пробормотала Даллит, но все же заставила себя съесть немного фруктов, прежде чем, завернувшись в свой плащ, забылась сном на мшистых камнях. Остальные сделали то же самое. Дэйн сказал, обращаясь к Аратаку:

— Поспи пару часов, а потом сменишь меня на посту.

— Ты думаешь, мы здесь в опасности? Ты не веришь охотникам?

— Я верю только в то, что они охотники, — ответил Дэйн. — Думаю, здесь мы в безопасности, но не хочу, выйдя отсюда, угодить к ним в лапы. Поспи, Аратак. Я потом тебе выскажу свои соображения на этот счет.

Гигантский ящер вытянулся и уснул, светясь слабым голубым светом. Глядя на Аратака, Дэйн мысленно подводил итоги и обдумывал планы на будущее. Землянин позволил Аратаку поспать пару часов, а потом разбудил его и сам отправился спать.

Он пробудился, уже точно зная, что будет делать, точно планы сами собой составились в его мозгу, пока он спал. Затем Дэйн разбудил Клифф-Клаймера и женщин.

— Пусть каждый из вас наберет для себя еды, чтобы ее хватило на два-три дня, — начал Дэйн. — Охота прекращается каждый день с наступлением сумерек… Интересно, что делают в это время охотники? Спят в таких же вот лагерях или поют песни до утра, сидя у костра?.. Но не проверяли ли нас мехары и на наличие способностей предугадывать события? Могу поспорить, что в данном случае мы сталкиваемся с тем же самым; может быть, в первый раз, во второй и даже в третий спать здесь и покидать эту территорию в полночь совершенно безопасно. Но я уверен, что рано или поздно кого-нибудь, кто придет подкрепиться и подремать здесь, охотники сварят себе на ужин. Отныне мы будем останавливаться на привал только на возвышенностях и открытых местах, выставляя дозоры. На базы отдыха будем заходить лишь ненадолго, только чтобы взять еды, раз в два-три дня.

— Это разумно, — согласился Клифф-Клаймер. — Я и сам думал предложить примерно то же самое.

— Ну и замечательно. — Дэйн отправился, чтобы запастись продуктами орехами, сушеными фруктами, вафлями из какого-то прессованного злака. Заметив, что эта пища лежит среди наиболее скоропортящихся продуктов, Марш подумал, что и здесь охотники проверяют свою дичь, дают более сообразительным шанс продержаться подольше.

«Я далек от мысли считать, что они поступают так для нашего блага, подумал Дэйн, — или хотя бы ради того, чтобы вести абсолютно честную игру. Просто они хотят продлить удовольствие как можно дольше, и если мы действительно сумеем поразвлечь их, они закроют глаза на то, что один или двое сумеют уцелеть. — В мозгу у Дэйна на секунду вспыхнула безумная надежда: — Если бы мне удалось провести через это нас всех… всех пятерых!»

Нет, думать об этом рановато, пока надо просто сконцентрировать все силы на том, чтобы выжить сегодня… дожить до утра, продержаться до заката…

Дэйн посмотрел на Даллит, которая заплела волосы в косу, подошел поближе и сказал:

— У тебя есть какая-нибудь заколка или шпилька, чтобы закрепить косу на макушке? Пока она вот так болтается, любой, кто подберется к тебе сзади, сможет схватить тебя и оттащить от нас.

Она неуверенно улыбнулась:

— Я даже и не думала, что такое может случиться. Со мной никогда так не поступали… Могу отрезать ее, если хочешь.

Марш коснулся прекрасных волос девушки с видимым сожалением.

— Красивая коса, — произнес он с горечью и в порыве нежности поцеловал кончики волос. — Но если мы уцелеем, ты сумеешь отрастить новую, а пока мне было бы гораздо спокойнее, если бы у тебя не осталось… не осталось ничего, за что кто-нибудь мог бы схватить тебя.

Даллит вытащила свой кинжал из легких кожаных ножен, быстрым движением отрезала косу и уронила ее на землю. Девушка рассмеялась и ушла, оставив Дэйна в одиночестве. Он же, посмотрев ей вслед, нагнулся и поднял косу, которую свернул и убрал себе под рубашку.

«Подарок от моей любимой», — подумал он.

Увидев, что все его товарищи собрались, Дэйн махнул рукой и во главе своего маленького отряда двинулся прочь из зоны. Задолго до того, как планета охотников встала в зените над поверхностью Красной Луны, пятеро пленников оставили далеко за спиной ставшие почти невидимыми желтые огоньки.

Они устроили привал в предгорье и по очереди ложились спать, а затем, когда лучи рассветного солнца озарили горы, двинулись к разрушенному городу. День еще только начинался, когда они услышали где-то очень далеко звон железа, ударявшегося о железо, потом раздался пронзительный крик, крик погибающего живого существа, который словно бы растворился в безмятежной тишине.

«Тихо как в могиле… Кладбищенская тишина. Как иногда точны эти избитые штампы…» — мелькнуло в голове у Дэйна.

День уже клонился к вечеру, когда они сделали привал на усыпанном камнями пригорке, чтобы съесть по нескольку пригоршен сушеных фруктов и освежиться водой из горного ключа.

Дэйн чувствовал, что постоянное напряжение измотало его. Это и понятно: никто не может оставаться в состоянии, когда нервы его подобны натянутой тетиве лука, в течение столь долгого времени. Такие условия игры были, несомненно, удобны охотникам: им следовало только измотать свою жертву и захватить врасплох на отдыхе. Сами-то они могут отдыхать, не опасаясь, что их застигнут полусонными или донельзя измученными и перебьют как куропаток.

Даллит проговорила, обращаясь к Дэйну:

— Если мне доведется выбраться отсюда, я никогда не стану охотиться ради развлечения.

Дэйн мог сказать, что чувствует то же самое. Нет, он никогда не был заядлым охотником, — разве что любил побродить по лесам с фотоаппаратом в руках, — но всегда ценил мистический восторг преследования.

Он посмотрел на Райэнну, которая отдыхала, лежа на земле и положив руку под голову. Даллит же поела и, забравшись на камень, принялась всматриваться куда-то в даль и прислушиваться к чему-то, наклонив голову. Марш негромко спросил ее:

— Что-нибудь подозрительное?

— Нет… я не знаю… я не уверена, — проговорила она, и ее тонкое лицо, казалось, вытянулось и потемнело.

«Еще только второй день охоты, а она уже так устала. Что будет дальше, как долго она сможет продержаться?»

Он дал своим товарищам отдохнуть еще полчаса, а затем собрал их, чтобы начать подъем в гору по длинному склону. Там, на вершине, — самое безопасное для отдыха под открытым небом место. Выставляя посты, можно спать по очереди, не опасаясь того, что кто-то сумеет подобраться к ним незамеченным.

— Будьте осторожны при подъеме, — предупредил всех Дэйн, когда они двинулись в путь. — Вчера охотник набросился на меня как раз в это же время. Возможно, они любят нападать перед заходом солнца.

Дэйн не видел надобности менять сложившийся порядок построения на марше, но Клифф-Клаймер уперся и встал в позу.

— Я имею право возглавить колонну, — надменно заявил он. — Ты вчера шел впереди и пролил первую кровь. Теперь моя очередь! Или ты хочешь присвоить себе всю славу?