Кремль 2222. Коломна - Андрей Посняков
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Ты ему мозги-то затуманил? – приоткрыв левый глаз, тихо спросил Ратибор.
– Затуманиваю, – Наг спокойно кивнул и облизал губы… точнее – края безгубого рта. – Уж, как могу, извини.
Впрочем, Рат сейчас надеялся не только на своего одноглазого спутника-колдуна. Сгон ведь не только самолюбив, но и самоуверен. Другой бы, может, и пристрелил бы спящих шагов с двадцати, но только не этот! Он ведь и попавшего в плен Рата не убил тотчас же, оставил, чтоб упиваться своей властью, чтобы поиздеваться, чтоб заставить завидовать, бояться, дрожать! Вот и сейчас… Ну, неужели, предатель упустит случай поиздеваться над беспомощными беглецами? Да ни в жисть! Что ему толку просто убить валяющихся в пьяном беспамятстве врагов – словно выстрелить в бревна. Не-ет, обязательно надо взглянуть беглецам в глаза, насладиться мелькнувшим в них страхом, ожиданием смерти! Хотя… шама, конечно, Сгон может пристрелить и сразу, а вот Ратибора – нет. Что ж, риск есть… остается только молиться за одноглазого друга.
Есть!!! Предатель подкрался бесшумно, но сквозь неплотно прикрытые веки молодой человек увидел закрывшую солнце тень… Кто-то пнул Рата носком сапога, и парень не стал больше притворяться. И так лежал, как натянутая тетива… а теперь…
Резко выпрямился!
Выбросил вперед и вверх правую ногу, ударив склонившемуся над ним Сгону по руке с зажатым в ней пистолетом.
Предатель дернулся было, да поздно. Вылетев из рук, «ПМ» шмякнулся о старый пень да там где-то и затерялся, а вот поднять оружие Ратибор уже не дал – вскочил на ноги, выхватив из ножен тесак, ударил…
Надо отдать должное, враг пришел в себя тут же, все ж таки он был воин, а не мастеровой и не пахарь. И воин – не из последних.
Тяжелое железо тесака-скрамасакса наткнулось на звенящую сталь. Хорошо, что не хрустнуло – толщина клинка оказалась изрядной. Правда, и махать такой штуковиной было не очень сподручно, но тут уж ничего не попишешь, взялся за гуж, не говори, что не дюж. Стиснув зубы, Сгон ринулся в контратаку, скуластое лицо его пылало ненавистью и злобой, а изящный пятницкий клинок порхал в руке быстрокрылой птицей.
Удар! Удар! Удар! – они сыпались градом. Рат едва успевал отбивать, выбирая момент для новой атаки. Предатель делал сейчас то же самое – водя острым жалом меча, кружил, словно коршун… Вот недобро прищурился… Выпад!
Ратибор отскочил влево, присев, пропустил вражеский клинок и нанес удар с разворота, целя предателю в колено – ибо грудь и бедра его прикрывала легкая походная кольчуга, которую вряд ли пробил бы плохо заточенный дикарский тесак. Вряд ли… но…
А попробовать! Удар!!! Нет, увы… Так только клинок затупишь.
Только что пропустивший удар в грудь, Сгон пошатнулся, но, упрямо склонив голову, снова атаковал, зацепив концом клинка правую руку соперника. Хорошо, Рат вовремя отдернул тесак, иначе б остался без пальцев.
Ах ты, гнида! Маленькая такая… смешная… вовсе не страшная. Ратибор подумал о враге именно так – нарочно, чтоб поубавить лишний свой гнев, ибо гнев в бою скорее обуза, нежели подмога. В гневе можно взять лишь нахрапом, сейчас же об этом речи не шло: и опыт бойцов был примерно равным – их учили одни и те же учителя одним и тем же приемам, да и силенок у обоих имелось – поровну.
Сгон снова напал, целя в незащищенную грудь Ратибора… тот увернулся и сразу же ударил наотмашь из всех сил – прямо по окольчуженному плечу предателя. Латы, бронь, кольчуга всегда придают уверенность… А зря! Тесак кольчугу не пробил, однако мышцу под ней приложил изрядно, так, что соперник, вскрикнув от боли, выронил меч…
И, отскочив назад, выхватил откуда-то из-за пояса, сзади… короткоствол, одновременно похожий и не похожий на знакомый Рату «ПМ». Тот, что, ухмыляясь, сжимал сейчас в правой руке бывший десятник, выглядел как-то не так… толстовато, что ли. Ну да, Ратибор хорошо разглядел какую-то цилиндрическую штуковину посередине.
– Это, да будет тебе известно, – наган, – поведя стволом, мстительно хохотнул Сгон. – Бросай тесак, чучело. Ну!
Громыхнул выстрел, и пуля впилась в землю рядом с левой ногой Рата. Ствол поднялся выше. Ухмыляясь, предатель целил в колено… или в бедро… не собирался сразу убивать, гад!
Не собирался… водил стволом… А Ратибор уже прикинул, как половчее метнуть тесак, но…
Но что-то произошло со Сгоном прямо сейчас, на глазах у Рата. Внезапно опустив руку, предатель выронил наган наземь и, со стоном схватившись за голову, тяжело повалился в грязь.
– Твои штучки? – догадываясь, Рат повернулся к шаму.
Тот радостно оскалил зубы:
– Мои. Извини, друг, не смог помочь раньше – его мозг был занят схваткой! Никак было не пробиться… вот только сейчас…
Одноглазый вдруг захрипел, задыхаясь, по всему чувствовалось, что силы его на исходе. Ратибор бросился к нему, забыв про поверженного врага и его оружие:
– Эй, эй, парень! Ты погоди помирать. Нам ведь идти еще. Или ты собрался остаться на этом гостеприимном острове?
– Нет-нет, – глазные щупальца шама озабоченно зашевелились, подобно тому, как шевелит озерный тростник порыв внезапно налетевшего ветра. – Ты хочешь его допросить?
– Конечно, – юноша подскочил и тут же вздохнул. – Только он вряд ли что скажет.
– Скажет, – самоуверенно ухмыльнулся Наг. – Не тебе, так уж мне – точно. Позволишь его допросить?
– Ну, попробуй, – Рат махнул рукой и усмехнулся – ишь ты, приятель-то – ожил!
– А потом ты отдашь его мне, – отдышавшись, неожиданно жестко произнес одноглазый. – Мне нужно восстановить силы, иначе…
– Да отдам, – с хохотом уверил юноша. – Что мне его – солить на зиму?
Наг кивнул, бледное лицо его вытянулось, щупальца возбужденно зашевелились.
– Помоги.
– Ага.
По просьбе шама Ратибор притащил его к валявшемуся без всяких признаков сознания Сгону, усадил на заботливо подстеленный лапник. Посмотрев на предателя, Наг на секунду прикрыл веко, словно к чему-то прислушиваясь, и, удовлетворенно кинув, обернулся к своему спутнику:
– Спрашивай. Только быстрее.
– Давно он с дикарями? – волнуясь, выпалил Ратибор.
– С прошлой осени, – голос шама звучал глухо, словно из могилы. – Он был на охоте, попался болотному осьминогу… Выручил Ксарг, вожак нео, прожегший себя в красном Поле Смерти. Выручил и предложил власть. Знал – кому, – добавил Наг, похоже, уже от себя. – Что-то такое почувствовал. Красное Поле весьма странно действует на всех людей.
– А на меня вот не подействовало! – не утерпев, похвалился парень. – Да я ж рассказывал, кажется – меня туда бросили. Хотели казнить, а я выжил!
– Рассказывал? Что-то не помню… – отвлекшись от пленного, шам пристально посмотрел на Ратибора. – Так вот почему я не могу… Ладно! Продолжим допрос, об остальном поговорим после.
– Спроси его о Ясне. Это девушка… он знает…
– Действительно, знает, – немного погодя отозвался Наг. – Ее заказали маркитантам, непонятно кто и зачем. Нужна была подходящая девушка, идеально здоровая, с редкой группой крови…
– С чем, с чем? – Ратибор облизал пересохшие губы.
Шам дернул шеей:
– Этого ты пока не поймешь. Еще о девушке – Ясна подошла заказчикам, ее продали маркитантам, продали дорого… и никто не собирался делать ее невестой вашего бога.
– Что ж… А лесовек? – вдруг вспомнил юноша. – Он тоже связан с нео?
– Нет, – мотнул головой одноглазый. – О лесовеке он ничего не знает.
Поднявшись на ноги, Рат сплюнул в траву. Все, что сейчас поведал ему шам, что знал предатель, оказалось для парня отнюдь не новым. Что-то он уже знал, а о чем-то – догадывался. Вот только какая-то «группа крови» несколько смущала… Зачем это? Для чего столь тщательно подбирать девушку? И для кого? Где теперь искать Ясну? Впрочем, маркитанты еще должны быть на месте, не так много времени прошло. Тем более иного-то пути и не оставалось.
– Так я забираю его? – кивнув на поверженного предателя, негромко спросил Наг.
Тихий голос шама вдруг показался Ратибору зловещим и… каким-то нечеловеческим, что ли. Словно бы это говорил болотный осьминог или спятивший биоробот. Единственное око Нага плотоядно блеснуло, глазные щупальца вздыбились, словно предвкушая нечто… Нечто такое, что явно не сулило пленнику ничего хорошего, скорее, наоборот. Впрочем, а что они должны были сейчас сделать с предателем? Отпустить? Ну, уж на такую глупость Рата не сподвигло бы даже все его благородство. Сгон должен быть убит, уничтожен, как ядовитая гадина, наделавшая – и еще могущая наделать – немало бед! А уж как это будет сделано – не очень-то важный вопрос. Ратибор, наверное, просто без лишних слов всадил бы в сердце подлого друга клинок, или пристрелил бы из трофейного нагана. Хотя нет, не пристрелил бы – оставшиеся в крутящейся штуке патроны (всего-то три!) могли еще очень даже пригодиться! Кстати, похоже, шам решил сам расправиться с пленным, и Рат вовсе не думал ему в этом препятствовать.
