Тихушник и Fantomas - Александр Федорович Бабин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Прослушав запись, Семёнов сказал:
‒ Ты уверен, что в это время объекты не покинули город? Прошло много времени, как с ними расстался, где-нибудь зависают в Екатеринбурге, Тюмени или Челябинске, все пути ведут в Москву. Доверился Титу, тут пятьдесят на пятьдесят. Он ведь ещё не в курсе, что его гости «оплатили» ему крематорий. Понимаю, ты хочешь дать послушать запись. Знаю Тита с лейтенантов, он человек слова. Но в этом случае не послушает твоего совета. Закатает в асфальт Кирпича с подельниками до того, как ты напишешь план по их задержанию. У жуликов такие дела делаются без санкции прокурора. Они и прокуроры, и судьи, и исполнители в одном лице.
‒ Хохлы до утра не уедут. Они что, в ночь сорвутся?! Им Хонду без распоряжения Тита из склада не взять. Поэтому и попросил его пригласить. Если, конечно, они всех его охранников не перестреляют. Уверен, рисковать не станут, у них приказ доставить ПЗРК по назначению. А Титу просто хочу помочь по-человечески. Он поступил, как патриот страны, заметь, вор в законе! По всем раскладам ворам пионерия по барабану! Наверно, его воспитывали дедушка с бабушкой, а эти люди послевоенного времени. Любовь к Родине на первом месте, деньги на двадцатом, не пример банкиру по кличке Фантомас. Так и хочется крикнуть; Петр Олегович, ау, вы где? Назовите свою фамилию!
‒ Тебе он зачем, предъявить ему нечего?! Твоя запись для судьи ‒ пшик, не имеет доказательной базы. Скажет, понятых нет, документ на неё покажи. Еще предъявит обвинение, что ты её сам на ноутбуке смонтировал. Фейк! Известно тебе это слово?
Ермаков, выслушав мэтра, — подумал, и правда, зачем опекать хохлов, когда есть все основания их задержать. У них оружие. Мечтаю отыскать банкира. Что смогу ему предъявить? Запись разговора его подельников о нём? Так адвокат банкира посоветует заглянуть в процессуальный кодекс, там как раз для таких, как я, «двоечников» прописано: «Ермаков не знает закон, запись разговора произведена без санкции компетентных органов, таких тупых полковников надо гнать из полиции».
Семёнов решил сменить тему, пока не приехал Титов, при нём обсуждать свои планы не с руки:
‒ Что нового по убийству прокурора? Есть зацепки?
‒ Нет времени им серьёзно заниматься. У каждого опера куча нераскрытых преступлений. Сейчас ещё хохлы в нагрузку. Рук не хватает. Толковые опера есть, но их единицы. Чувствую, неспроста интересуешься прокурором, давай не жмись, выкладывай, что ты там напахал. Тихушник!
Семёнов насупился:
‒ Кто обзывается, тот сам так называется! Не буду тебе ничего говорить, ‒ высказался, как будто обиделся, что Ермаков его обозвал кличкой Тихушник. Отпил из кружки пиво. — Больше пиво тебе не налью, один его выпью, и рыбу мою не ешь. Ты меня обидел, ‒ продолжая шутить.
‒ Хорошо с тобой, Фёдырыч, душа отдыхает, есть, кому довериться. Ты бы видел, как меня сегодня Шорин «парил» веником. Грозился отправить на пенсию. Но через кабинет генерала Мазикова. Представляешь, какой я чести удостоился! Фура с наркотой, оказывается, у чекистов была в разработке. Прямо так и сказал, выдал государственную тайну сотруднику полиции. Так и хотелось сказать ему правду, как мы узнали информацию по фуре. Что нам её слил его же агент Титов. Выложить на блюдечке их «бизнес». Будь я на месте чекиста, пустил бы себе пулю в лоб.
‒ Пуля от головы Шорина отскочит, как мячик. У чекистов голова ‒ одно целое. Броня, как у танка! В ней нет экипажа танкистов! — произнес с восторгом.
Ермаков засмеялся:
‒ Танкисты это что, мозг?! Надо запомнить. Отвлеклись мы малёха, рассказывай, что хотел сказать за прокурора.
В это время прозвучал звонок в дверь. Семёнов поднялся:
‒ Тит приехал. Потом как-нибудь расскажу, не к спеху, ‒ и пошёл открывать дверь.
Титов, войдя в зал, не поздоровавшись, сразу сказал:
‒ Еду со стрелы. Шорин икру мечет! Хитрый лис! Пригласил в свою мутную хату и давай меня колоть, как пацана! Высказал ему ответку: ищи стукача в своём окружение. Мой человек на таможне сам на себя наручники не наденет. Расстались друзьями, знает, что я для него кость в горле! ‒ без приглашения сел в кресло. ‒ У него сейчас один выход ‒ завалить меня. Убрать свидетелей. Не знаю, как поступит с таможенником, вдруг я ему рассказал про него. Опять же, где он в короткие сроки найдёт людей, которые помогут с провозом новой партии наркотиков. Юра, а твои опера молодцы, крутенько сработали. Таможенника не трогают, правильно делают. Пусть Шорин репу чешет, кто слил фуру, ‒ полез в карман брюк, достал жучок и положил его на стол.
Ермаков, увидев свой жучок, поинтересовался:
‒ Побоялся, что хохлы догадаются, чьих рук дело?
‒ Чё мне их боятся, пусть они меня сторонятся. Мысль меня толковая посетила. Я же сейчас канаю за опера. Юра, твой жучок предлагаю прилепить под стол в хате чекиста. На кухне за чашкой чая ведём базары. Ты будешь слушать нас из первых рук. СМС тебе сброшу, когда встречаемся. Моя интуиция подсказывает, недолго мне осталось ходить по земле. Да я и не держусь за жизнь-то, пожил, повидал всякое, ‒ произнёс слова с грустинкой.
Семёнов, видя, что Тит сник, сказал:
‒ Борь, кончай молиться за упокой, выпей лучше пиво, остуди воровское сердце, ‒ сходил ему за кружкой на кухню.
Титов, выпив пива и поставив кружку на стол, сказал:
‒ Юра, ты, что надумал с моими ростовскими гостями? Надоели они мне. И выгнать не могу, с ними вор.
‒ Думаю, как им ласты связать, чтоб тебя не подставить и своих ребят не потерять. Если ты не в курсе, то у одного хохла за поясом пистолет Глок.
