Шурупы - Владимир Николаевич Васильев
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
«И что теперь? – подумал Виталий, машинально барабаня по столешнице пальцами и глядя в окно трекера перед собой. – Пожать плечами и забыть? Потому что этого не может быть, а значит, не может быть никогда? А вдруг это что-то важное? Вдруг это и впрямь продолжение тигонских нескладушек, за несерьезное отношение к которым не погладят по головке ни в Генштабе, ни в TS, ни в родимом R-80?»
Лучше прослыть идиотом, чем вредителем, решил наконец Виталий и вызвал для начала мастера.
– Коля? Здравия желаю. Ты у себя? О, как хорошо! Надо поговорить, вживую. Не срочное, скорее странное. Давай лучше все-таки вживую. Да, сейчас зайду.
Отношение к новому руководителю R-80 у Виталия было попроще, чем к прежнему. Старый мастер был адмиралом и всегда казался мудрым, важным и недосягаемым. А Колю Виталий прекрасно помнил таким же оперативником, каким сегодня был сам.
Выйдя из кабинета, Виталий нос к носу столкнулся с бывшим стажером.
– О! Привет! Куда путь держишь, мастер? – бодро поздоровался тот.
– Привет, – отозвался Виталий ровно. – На ковер держу. А с тебя еще полтора отчета по Рублевскому!
– Помню я, помню, – Юра чуток погрустнел. – Сейчас сделаю. Песочься там подольше, для верности, тогда точно успею!
Виталий показал кадету воспитующий кулак и направился к кабинету начальника R-80.
Коля ждал его, сидя за девственно чистым столом. Руки с переплетенными пальцами покоились на зеленом сукне, а глаза были покрасневшие и усталые. Мастер явно давно не спал, хотя ничего особо важного в последнее время вроде бы не произошло.
– Здравия желаю! – Виталий без спроса уселся на гостевой стул. – Выглядишь помято. Отоспался бы.
– Некогда, – вздохнул мастер. – А тут еще ты со странностями. Что там за странности? Глобальные? Али рутина?
– Понятия не имею, – признался Виталий. – Может, это вообще ерунда. Но, может, и не ерунда. Я решил перебдеть.
– Правильно. Излагай.
– Неделю назад мне пришло сообщение. Я решил было, что по ошибке. Сегодня пришло второе. Распечатывать не стал, они короткие. На слух воспримешь?
– А куда деваться? – Коля пожал плечами. – Валяй…
– Первое: «Тигон. Тигон. Проверка». Второе: «Надо поговорить. Только без шума и рекламы. Сообщу, где и когда». Оба подписаны инициалами Л. Я. Первое адресовано капитану Можаеву, второе капитану Брагину.
– На Тигоне ты работал как раз Можаевым? – уточнил мастер.
– Именно, – подтвердил Виталий.
Сообщения Виталий процитировал, опустив веки, – так почему-то было легче сосредоточиться, ничто в поле зрения не отвлекало. Открыв глаза и взглянув на начальство, Виталий внезапно понял, что полковник Елизаров, во-первых, перестал выглядеть сонным, а во-вторых, – что он напуган.
Первое, что мастер вообще сделал после слов Виталия, – на ощупь проверил, включена или выключена внешняя трансляция. Убедившись, что выключена (индикатор был виден и с места посетителя), он повторил, тихо и подчеркнуто раздельно:
– Эл-я? Лейтенант Ярин?
– Утверждать не могу, – ответил Виталий. – Но я тоже подумал именно так.
Елизаров кивнул, хотелось даже сказать – обреченно кивнул.
– Дальше? – произнес он вопросительно.
– А дальше нету, – Виталий слабо шевельнул ладонями. – Это все. Я решил не тянуть и сразу идти сдаваться.
– Даже вопреки «без шума и рекламы»?
Виталий только поморщился в ответ.
– Спокойно, штабс, спокойно. Знаешь, по идее, я сейчас должен спросить тебя – что ты сам обо всем этом думаешь? Да и ты наверняка именно этого вопроса ждешь. Но я спрашивать не буду. Пусть сразу спрашивают ангелы из тэ-эс.
– Даже так? – спросил Виталий с долей уныния и большею частью риторически.
– Однозначно так. У меня, чтоб ты знал, на этот счет инструкции. Топай к себе и жди. И это… покидать нору запрещаю. Шлюз вообще будет блокирован, пока тэ-эсники не прибудут. Для всех. Можешь еще раз спросить: даже так?
– Даже так? – послушно повторил Виталий еще унылее, чем прежде.
– И так и эдак, – мастер потянулся к терминалу служебной связи и набрал длинный, слишком длинный даже для R-80 код.
* * *
Ангелы из TS примчались на удивление быстро – и четырех часов не прошло. Виталий все это время просидел за рабочим столом в своем кабинете, безуспешно пытаясь читать предыдущий отчет кадета Юры Родионова. Внимание упорно не желало сосредотачиваться на тексте, Виталий все время мысленно возвращался к разговору с мастером.
Честно говоря, реакция шефа его ошеломила. Шеф откровенно испугался и не счел нужным это скрывать. Неудивительно, что испуг передался и Виталию, – неведомое всегда пугает. Пугает даже самых отважных людей. Невозможно было представить что-либо, способное вызвать трепет у руководителя R-80, – ну чего, скажите на милость, может всерьез бояться шеф службы расследования кораблекрушений? Гнева вышестоящего начальства?
Не смешно.
Странное все-таки существо человек. Он может спокойно (ну – почти спокойно) работать, зная о нависшей смертельной опасности, – при условии, что опасность понятная, зримая и привычная. Свинчивать детонаторы со старой трухлявой мины, например. Да, не исключено, что бабахнет. Но тут же все однозначно: бабахнет – и привет. Даже понять не успеешь, что привет. Но, если неизвестно даже, присутствует опасность или нет, и бесполезно гадать, в чем именно она заключается, – вот тут подсознанию есть где вволю разгуляться! Такого холода в жилы нагонит – руки перестают слушаться. Даже если перед этим десяток мин обезвредил или битый час вгонял перегретый реактор в безопасный режим, рискуя распылиться на атомы не только вместе с реактором, но также вместе с кораблем и любым веществом, корабль окружающим, буде таковое найдется. И вот, извольте: рядом с реактором особого страха не наблюдается, но если вдруг тебе пришла пара непонятных писем от мертвого человека, а твой начальник напоказ перепугался, едва только ты ему об этих письмах сообщил…
Агенты TS были те же, что и прежде: говорливый Иван Иваныч и безмолвный Петр Петрович. Старые знакомцы по Тигону. С Иван Иванычем Виталий за истекшие пару лет даже пересекался раза три, в целом – чисто профилактически. Такое впечатление, будто ангел просто хотел поглядеть на Виталия вживую и убедиться, что он по-прежнему простой оперативник R-80, притворяющийся интендантом Генштаба, а не какой-нибудь жукоглазый монстр, натянувший личину оперативника. Молчаливого Петра Петровича, по совместительству – прекрасного пилота, Виталий в предыдущий раз видел еще на Тигоне.
– Здоро́во, шуруп! – поприветствовал Иван Иваныч жизнерадостно.
Петр Петрович сдержанно кивнул, огляделся и целеустремленно направился к столу Юры, за которым и устроился.
– Здравия желаю, – буркнул Виталий.
Честно говоря, жизнерадостность
