Отродье Идола - Лиза Смедман
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Арвин инстинктивно попытался рубануть одну из лоз, которая поползла к нему, но рука, как и остальное тело, двигалась слишком медленно. Лоза обернулась вокруг его запястья, обездвижив руку с оружием. Если бы только его тело двигалось так же быстро, как разум, лихорадочно подумал Арвин...
Это подсказало ему идею. Он призвал энергию к третьему глазу и выпустил нить серебра, которая обернулась вокруг лозы. Быстро шевеля ею, он распутал лозу, освободив лодыжку. Ещё одна серебряная линия вырвалась со лба Арвина, когда он призвал силу второй раз. Он использовал ленту, чтобы схватить кинжал и разрезать схватившие его за ноги лозы. Он призвал в силу в третий раз, в четвёртый, в пятый, отбивая лозы, которые по-прежнему ползли к нему. Он хватал каждую за конец, затем двигал свои энергетические руки вперёд и назад, вверх и вниз, связывая все лозы в единый узел.
Кинжал, тем временем, разрезал последние лозы на его ногах. По телу сочился пот. Он медленно пополз назад, двигаясь со скоростью улитки.
По джунглям к нему продолжали приближаться лозы, но он ловил каждую псионической рукой и привязывал к ветке ближайшего дерева. Горло и лёгкие жгло. Закашлявшись, он наконец увидел край облака тумана. Арвин выполз на чистый воздух — и движения снова приобрели прежнюю скорость. Его сдерживаемые мускулы рванулись вперёд, и плечо ударилось о ствол дерева.
Сверху на дереве гневно закричала обезьяна — крик опять казался человеческим — и бросилась прочь в джунгли. У ног Арвина приземлился кусок недоеденного фрукта.
Он встал, по-прежнему кашляя, и уставился на пожёванный фрукт, из разорванной кожуры которого высыпались красные семечки.
- Девять жизней, - прошептал он, прикоснувшись к кристаллу на шее.
Стоя там, он почувствовал, как во лбу пробуждается зуд.
Железная кобра. Должно быть, она тоже прошла через портал. Кобра по-прежнему искала его.
Нужно было уходить отсюда. Он стянул энергию к пупку и груди и использовал силу превращения. Превратиться в летающую змею оказалось неожиданно просто; после долгого полёта к храму крылья, выросшие из его рук, казались почти знакомыми. Его даже не испугало чувство срастающихся в хвост ног. Он пережил неприятное мгновение, когда ранец превратился в кусок коричневой чешуи на спине, но Змеиный Круг в его шкатулке, как и всё содержимое ранца, слился с его телом. Вдыхая ароматы шафрана и имбиря, он поднялся в воздух. Змеиный хвост покачивался с каждым взмахом крыльев.
Он повис над вершинами деревьев, пытаясь сориентироваться. Если считать, что с момента его прохода через портал прошло не слишком много времени, значит солнце, висевшее над горизонтом, находилось с востока. Река петляла сквозь джунгли с севера на юг. Её истоки начинались на склонах вулкана, который напоминал сломанный змеиный клык. Далеко на юге река впадала в океан, который тянулся до самого горизонта. Ещё один крупный водоём, озеро, лежал к востоку. На западе, примерно на таком же расстоянии, среди густых джунглей возвышался горный хребет. Другая горная цепь лежала на севере, за вулканом.
За этими ориентирами джунгли без перерыва тянулись во все стороны, кроме одной. Примерно на полпути между рекой и горами на западе над деревьями возвышались огромные пирамиды. Арвин ожидал увидеть вокруг них город, но джунгли, похоже, росли у самого основания пирамид. Глядя на исполинские сооружения, он видел, что их вершины выщерблены и сломаны — разрушенный город.
Арвин решил следовать вдоль реки, чтобы не потеряться. Пакал находился где-то выше по течению, а значит, ему нужно в другую сторону. Он полетел вниз по течению вдоль ущелья, разыскивая место, чтобы спрятать Змеиный Круг.
ГЛАВА СЕДЬМАЯ
Арвин опустился к известняковому утёсу, замеченному им с высоты. Это был один из немногих ориентиров в бескрайнем море тёмной зелени, поднимавшийся над кронами джунглей там, где река делала резкий изгиб в виде буквы U. В утёсе было несколько небольших пещер, каждая из которых могла стать прекрасным тайником — при условии, что пещеры были необитаемы.
Вокруг пещер и внутри них, как мухи, дюжинами роились летающие змеи. Наверное, они гнездились в пещерах. Арвин присоединился к ним. Он застыл над утёсом, прислушиваясь, но слышал только рокот реки в ущелье внизу и крики птиц в джунглях. Где-то вдалеке раздался рёв какого-то крупного создания, и Арвин увидел, как трясутся верхушки деревьев, как будто между ними пробирается нечто огромное. Он ещё сильнее обрадовался, что решил не идти по джунглям пешком.
Он выбрал пещеру, которая находилась поодаль от остальных, примерно на полпути к вершине утёса, и отправил туда своё сознание. У входа в пещеру заблестела эктоплазма, когда он попытался нащупать чьи-нибудь мысли. Он нашёл лишь разумы летающих змей, включая тех, что свернулись в глубине пещеры и, похоже, спали. В остальном пещера была пуста.
Он влетел внутрь. Грязно-белые стены казались сморщенными. Тут и там из пола поднимались бугристые сталагмиты, похожие на неустойчивые колонны из теста. Однако, как обнаружил Арвин секунду спустя, задев один из сталагмитов крылом, они были такими же твёрдыми, как и остальной камень.
Он огляделся, разыскивая подходящее место, чтобы спрятать Змеиный Круг. Очевидных тайников не было — никаких удобных трещин, в которые поместилась бы шкатулка с артефактом. Затем мимо него пролетела крылатая змея, направляясь глубже в пещеру, и исчезла за естественной колонной из камня, которая возвышалась рядом с задней стеной пещеры. Змея не вернулась. Заинтересованный, Арвин направился в в ту сторону. За колонной он обнаружил кирпичную кладку. Два кирпича выпали, оставляя в стене небольшую дыру. За стеной проход продолжался, вгрызаясь глубже в утёс.
Это было похоже на прекрасное место для тайника. Он влетел в сумрачный проход, решив, что пролетит столько, насколько хватало солнечного света. Вскоре тоннель привёл его во вторую пещеру. Арвин охнул, чуть не забыв про необходимость махать крыльями. На несколько ужасных мгновений ему казалась, что он смотрит на Сибил.
Чудовище заполняло собой практически всю пещеру. Его змеиное тело свернулось тугими кольцами на гладком полу. Клиновидная голова покоилась на сложенных руках, как на подушке. Чешуя была чёрной и сверкала, как обсидиан, как у Сибил, но крыльев у этой твари не было. Она была мертва, и шкура туго обтянула скелет, как кожа на барабане; торчало каждое ребро.
Смрада разложения не было. Воздух был лишь чуть более горячим
