Герои по ту сторону: дебют - Алина Солнцева

По небу широкой волной разливалось зелёное сияние. Оно походило на край прозрачной жёсткой ткани, колышущийся на ветру, и одновременно на звуковые волны, танцующие в ритме неслышной человеческому уху мелодии. Можно было увидеть это тысячу раз и не суметь достаточно насладиться. Веронике хотелось впитать в себя волшебный свет, чтобы он смешался с кровью и тёк по венам, чтобы он остался с ней навсегда. Жаль, это было невозможно…

— Что ты хочешь знать?

Вероника вздрогнула и оглянулась. Кайл казался непривычно серьёзным. Если раньше дух напоминал её ровесника, то теперь в нём словно чувствовались те годы, что он провёл в одиночестве.

— Как это случилось?

Неосторожный вопрос сорвался с губ прежде, чем Вероника успела что-то сообразить. Она опустила взгляд. Да, дух сказал, что расскажет всё, но вот так, сразу…

— Тебе интересно, что такое смерть, или как это произошло именно со мной? — усмехнулся Кайл.

— И то, и другое.

Дух взглянул на небо. Танцующая грань света неспешно проплывала над женским общежитием, сворачиваясь в спираль. Веронике невольно вспомнился лабиринт, в котором проходили испытания. Где-то в глубине души затаилась тоска, тянущая, заставляющая сердце сжиматься в комок, и она перекликалась с волной призрачного зелёного свечения. Своё чувство? Его?

— Я слышал, что люди верят в то, что смерть — это не больно, — Кайл говорил еле слышно, и Вероника невольно придвинулась ближе. — Я видел, как это говорят призраки в ваших фильмах, что боль может быть от ран и прочего, а смерть — как избавление или благословение. Это ложь. Смерть — это очень больно. Тебя отрывает от всего, что ты любишь, всего, к чему ты успеваешь привыкнуть. Это не похоже на то, что ты засыпаешь. Это похоже на то, что тебя разрывает на части. Ты тонешь в небытие, лишившись всего.

Вероника сжалась в комок.

— Я думала, ты не любил свою жизнь.

— Тебе показалось. Несмотря на то, что мне нельзя было вести обычную жизнь героя, я мог жить как человек. Недолго, правда, зов Дара всё равно заставлял во что-нибудь ввязаться, но…

— Зов Дара?

Вероника вопросительно взглянула на духа. Тот покачал головой.

— Вам что, не объясняли, зачем вас здесь собирают?

— Нет, но можно логически догадаться. Человек, обладающий сильными способностями, может использовать их для личной выгоды.

— Не может, — Кайл вздохнул. — Дар — это не просто способности. Как объяснить… Это — состояние души, наверное. Или состав крови, кто знает. Одарённый рождается для того, чтобы исполнять наставление героям, это в его природе. Вернее, в его природе истреблять тьму и оберегать свет, а послушание богам добавили для того, чтобы вы не выступили против них.

— Постой, ты хочешь сказать, что…

— Именно. Дар позволяет уничтожать эфирных существ. Боги — такие же эфирные существа, как и духи, разве что запах могут скрывать. Если рядом будут стоять бог и дух, ты вряд ли сможешь отличить одного от другого. Поэтому вас держат здесь, под присмотром — чтобы воспитать в послушании. Обучать героев не надо, зов Дара рано или поздно поможет всё понять и всему научиться. Пользоваться Даром для личной выгоды вы не сможете, вы не так устроены. Да и восстать вряд ли сможете, но… всякое бывает. Они просто судят по себе. Они не чувствуют зова и боятся, что однажды перестанете чувствовать и вы.

Мир плавно закачался. Ох, как не вовремя… Вероника неосознанно придвинулась вплотную к духу, словно надеялась, что он сможет удержать её от падения.

— Звучит безумно.

— Ты думаешь? А как ещё объяснить, что здесь все студенты — хорошие ребята? Нет воров, патологических лжецов, насильников, тем более убийц… Я обошёл здесь всё, слышал, о чём вы разговариваете, узнал, чем вы живёте. Многое изменилось за эти года: вы ведёте себя иначе, по-другому одеваетесь, пользуетесь всеми этими странными штуками… Но каждый из вас по-прежнему слышит зов. Так же, как слышал я. У меня получалось жить, как обычный человек, но недолго. Рано или поздно я видел тёмного духа, который терзал какого-нибудь бедолагу, мне становилось его жалко, я шёл его защищать… и всё начиналось по новой. Но я хотя бы ненадолго мог почувствовать себя простым человеком, — Кайл печально улыбнулся. — Ну, а потом случилось то, что случилось.

Вероника поёжилась. В комнате становилось всё холоднее. И как соседки не мёрзнут?

— Помочь? — еле слышно спросил Кайл.

— Ага.

Дух обнял девушку за плечи. От его прикосновения по всему телу разлилось тепло, как будто кто-то вдруг включил обогреватель. Таков он, Дар огня? Казалось, его тепло проникало в душу и согревало сердце.

— Расскажи мне об отце. Ты ведь знал его? Я понимаю, он поступил плохо, но…

— Я не знаю, что тебе сказать, — прошептал Кайл. — Я думал, что знаю его всю жизнь. Я думал, он хороший парень. Но после того, что случилось… я уже ни в чём не уверен.

— Что ты имеешь в виду?

Кайл чуть сжал плечо девушки, отчего ей стало жарко. Переборщил с Даром?

— Деланей всегда был тем, кого называют «свой парень». Любил веселиться, всегда был добрым, приятным, простым… Но всё переменилось, и я даже не успел заметить, когда. Он стал скрытным, завёл привычку плести интриги. Ну и что-то задумал, как ты уже поняла из этого сна. Я много думал о том, как это могло произойти, когда… и не нашёл ответа. Он просто однажды изменился.

Вероника опустила голову на сложенные на коленях руки. В глубине души шевельнулось чувство, которое она тщательно скрывала даже от себя. Это было похоже на падение в бездну — бесконечно долгое, без надежды на спасение.

— Это было в годы твоей жизни, да? — её голос прозвучал глухо. — Значит, когда я появилась на свет, он уже не был «хорошим парнем»?

Кайл молчал, словно пытался найти подходящие слова. Вероника закусила губу. На языке появился привкус крови — слишком сильно. Из-за поднимающейся в глубине души бури девушка не заметила боли.

— Я не понимаю, что ты чувствуешь, — наконец заговорил Кайл. — Я никогда не испытывал ничего похожего.

Вероника подняла голову и взглянула на духа. Они многое прошли вместе, он был как никогда откровенен сегодня. Наверное, стоит ответить честностью на честность? Она поморщилась. Ей меньше всего на свете хотелось рассказывать об этом. Никто в академии не знал, даже Алина и Джереми, и…

— Рассказывай, — велел Кайл.

Неожиданно для самой себя Вероника послушалась и заговорила. Её голос дрожал.

— Как это объяснить… Моя мама — очень религиозный человек. Она всегда твердила мне, что я появилась на свет в результате греховной связи, что мне придётся всю жизнь просить прощения у небес. Я не знала, почему она так говорит, но верила ей во всём. Мы вместе читали какие-то странные молитвы, просили прощения… много чего было.