Братья крови - Владислав Русанов

Навыки бойца взяли свое, и я, пригнувшись, нырнул вперед к умывальнику, на ходу разворачиваясь и вскидывая саблю над головой. Она столкнулась с чем-то металлическим, судя по дрожи, пробежавшей от клинка до рукояти.

Обернувшись, я увидел вывороченный «с мясом» вентилятор, прежде встроенный в отдушник. На краю черной дыры, цепляясь за развороченную штукатурку, висели два мелких, но отвратительных существа, удерживая за ноги третьего, который болтался вниз головой, размахивая игрушечного размера, но тем не менее самой настоящей палицей. Больше всего они напоминали бесхвостых крыс с обезьяньими мордочками, одетых в грязные, замусоленные лохмотья и с красным колпаками, наподобие фригийских[63], на головах.

– Niech mnie djabel porwie![64] —удивленно воскликнул я, делая выпад.

Мелкое чудище легко отбило удар. Меня, обладающего нечеловеческими способностями, поразила его сила.

В следующую секунду мне пришлось отбивать летящую в голову палицу. Столкнувшись с карабелой, вражеское оружие отскочило, ударилось о плитку, расколов ее, и булькнуло в воду.

«Волосатик» в колпаке запустил лапы под лоснящиеся тряпки и выудил два ориона[65], плавным движением посылая их в меня. Голубоватое сияние, окутывавшее стремительно летящие звездочки, подсказало, что они либо сделаны из серебра, либо покрыты убийственным для кровных братьев металлом. Первую, летящую в грудь, мне удалось отбить высокой квартой. Вторая оцарапала щеку. Жуткая, ни с чем не сравнимая боль пронзила меня. А чудище уже лезло за следующими орионами.

Так дело не пойдет!

Я ткнул саблей, словно шпагой.

Сила и скорость вампира против силы и скорости неизвестных монстров.

И мне удалось. Острие клинка вонзилось в живот отвратительному противнику. Он протяжно мяукнул, как мартовский кот, выгнулся. Его соратники, не медля ни мгновения, разжали руки. Раненый шмякнулся об пол, корчась в агонии. Похоже, добрая сталь доставляла ему не меньше мук, чем мне серебро. Оставшиеся два вытащили мечи с посеребренными лезвиями.

Левой рукой я подхвати огромный комок пены – размером, пожалуй, с подушку – и швырнул в непрошеных гостей. Ароматная смесь воздуха, воды и мыла залепила дыру. Оттуда послышались приглушенные звуки, похожие на проклятия, но на незнакомом мне языке.

– Так вам и надо, сволочи! – закричал я, тыкая в пенный ком саблей.

Получилось достать кого-либо или нет, я так и не узнал. Когда мыльная вода стекла по кафелю, в черном провале никого не оказалось. Будто и не было.

Только подраненный мною «космач» слабо дергался на полу. Я несколько раз проткнул его саблей и, для верности, наступив ногой, отсек голову.

Жанна продолжала визжать. Она даже не попыталась прикрыться руками при моем появлении, а значит, совсем потеряла голову от страха. Я шагнул прямо в воду, не заботясь, что промокают брюки и полы халата, взял девушку за плечи, встряхнул:

– Все уже! Успокойся! Их нет больше!

Она замолчала. Но смотрела все таким же безумным взглядом.

Пришлось тряхнуть ее еще раз:

– Все! Бояться нечего.

И только тогда она моргнула и, уткнувшись лицом мне в грудь, разрыдалась.

Стоя по колено в воде, я гладил девушку по мокрым волосам, ощущая саднящую боль не только на щеке, где прочертил глубокую царапину серебряный орион, но и в сердце, которое давно, как я думал, разучилось любить.

– К-к-кто это был? – сквозь слезы выдавила она.

– Если бы я знал…

– Н-н-на чертей похожи…

– Пускай черти, лишь бы не москали, – пошутил я. – Успокойся, милая. Все будет хорошо.

Мои губы вначале коснулись ее лба, потом виска, щеки, нашли ее губы, раскрывшиеся навстречу. Поцелуй Жанны слегка горчил. Наверное, от кофе. Ее руки обвили мою шею. Последнюю трезвую мысль – надо бы дыру чем-то закрыть – я беспечно отогнал и подхватил девушку на руки. Прошел, хлюпая водой в туфлях, чрез всю квартиру в спальную комнату.

Оказывается, я уже и успел позабыть, что такое любить. Не удовлетворять сиюминутную прихоть, а дарить всего себя близкому тебе существу. И еще я ощутил, как тает кусок льда, поселившийся в сердце очень давно.

После мы долго лежали в полумраке комнаты, освещаемой лишь светом, пробивавшимся в дверную щель из коридора. Жанна прижалась разгоряченной щекой к моему плечу.

– А ведь ты не человек, Анджей… – прошептала она.

– Робот? – усмехнулся я темноте. – Или инопланетянин?

– Вряд ли.

– А кто же я?

– Попробую угадать.

– Попробуй.

– Ты очень старый, хотя выглядишь молодо…

– Почему это я старый?

– Потому что не водишь машину и боишься мобильного телефона. Так поступают только старики. Осколки девятнадцатого века.

– Значит, я осколок?

– Погоди, не перебивай! Ты боишься света, а на рассвете впадаешь в кому. Ты очень быстрый и сильный. У тебя много денег, но ты не дрожишь над каждой копейкой.

– Спасибо, ты очень лестно отзываешься…

– Я же просила помолчать, – палец Жанны лег на мои губы. – Помолчать и послушать меня. Ты отказываешься от человеческой еды. У тебя в доме нет ни одного зеркала. Какой вывод я должна сделать?

– Что я очень экстравагантный тип, врывающийся в ванную к девушке с саблей наголо, а потом увлекающий ее в спальню.

– Не без этого. Но это лишь побочный вывод.

– А главный?

– Ты – вампир, Анджей.

В наступившей тишине я три раза хлопнул в ладоши.

– Браво! Твои выводы настолько безупречны, что я даже не буду ничего отрицать.

– Так это правда? – Ее голос дрогнул. Шутки шутками, а оказаться в одной постели с вампиром – испытание не для слабонервных.

– Правда. И сейчас, признаваясь тебе в этом, я нарушаю закон Великой Тайны.

– И что?

– А ничего. Теперь мне наплевать на закон.

Жанна довольно бесцеремонно сунула палец мне в рот, ощупывая зубы.

– А где твои клыки? Ты же должен укусить меня, и я тоже стану вампиром. Так всегда бывает в книгах и фильмах.

– Меньше нужно читать и смотреть всякую ерунду. Обратить человека в вампира – это не трубку выкурить. – Наверное, я никогда не признаюсь, что уже пил ее кровь. Совестно почему-то. Странное чувство для кровного брата по отношению к пище.

– Кстати, не отказалась бы от сигареты.

– У меня нет, к сожалению.

– Ты очень правильный вампир. Не пьешь, не куришь.

– Просто я стал им до того, как Колумб открыл Америку.

– Правда? – Жанна приподнялась на локте, заглядывая мне в глаза. – Но тогда сколько тебе лет?

– Шестьсот тридцать один. Юбилей не скоро.

– О, боже!

Я слегка передернулся. Очень слабо, ибо религиозной она не была, как и большинство современной молодежи. Но Жанна заметила.

– Тебе неприятно?

– Немножко. Если тебе не трудно, не упоминай при мне Его имя.

– Хорошо, не буду. Так когда ты меня укусишь?

– А тебе очень хочется?

– Интересно. Вечная жизнь…

– В темноте.

– Неуязвимость…

– Сегодня мне попали в щеку маленьким кусочком серебра. Шрам останется на всю вечную жизнь.

Она снова легла, обиженно засопела. Левой рукой я погладил девушку по голове.

– Не торопись стать вампиром. В нашей жизни столько же минусов, сколько и плюсов. Живи человеком. Люди приносят миру больше пользы.

– А ты? – прошептала Жанна. – Как ты стал вампиром?

– Долгая история.

– Сразу согласился? – В ее голосе послышались хитрые нотки.

– У меня не было другого выхода.

– Расскажи.

– Это будет очень долго.

– А ты меня уже прогоняешь?

– Что ты! Можешь остаться здесь навсегда.

– Это предложение?

– Кровные братья не женятся на смертных, – солгал я.

Жанна надолго замолчала.

Я слушал, как бьется ее сердце.

– Знаешь, – прошептала девушка едва слышно, – я никуда не хочу отсюда уходить.

– Я тоже не хочу, чтобы ты уходила. Только…

– Что?

– Я – не тот вампир, с которым стоит связывать свою жизнь.

– Это ты из-за гибели своего друга? Или из-за тех монстров, которые пробрались в ванную? Кстати, кто они?

– Понятия не имею. Но очень боюсь, что вместе с ними в Киев придет тот собачий грипп, что зверствует в Москве. И никакие повязки с карантинами не помогут.

– Но кто они? Почему ворвались в твой дом?

– Я только догадываюсь. Выводы делать преждевременно.

– Расскажи.

– Расскажу, если пообещаешь не вмешиваться самостоятельно никуда. Это может быть слишком опасно.

– А для тебя не опасно?

– За истекшие трое суток я дважды был в шаге от развоплощения и окончательной гибели. Или трижды…

– Расскажи! – потребовала Жанна.

– Пообещай быть осторожной.

– Обещаю.

– Спасибо, – я повернулся и поцеловал ее. Думал, что в губы, но попал в кончик носа.

Девушка хихикнула.

– Ну теперь-то расскажешь?

– Да… Слушай. В этой истории мне и самому ничего не понятно. Так, одни догадки.

И я начал говорить, вспоминая все – от той морозной московской ночи, когда погиб майор Семецкий, и до сегодняшнего дня с неожиданным нападением маленьких злобных чудовищ, боящихся железа.