Невидимые бои - Николай Тарианов

Начался долгий, весьма профессиональный разговор. Говорили об общем «потенциальном противнике», о том, что в рамках НАТО не налаживается координация разведывательной деятельности. Фитцпатрик жаловался, что особенно «близко к жилетке» держат свои карты французы.

— Фактически мы оплачиваем их грязную войну в Алжире. А они платят нам черной неблагодарностью. Я просил их передать нам одного из старых и очень опытных агентов в Москве. Отказались. А вскоре этого агента взяли чекисты. Французам не удалось использовать всех его возможностей. Мы готовим сейчас доклад для совета НАТО обо всех неурядицах в координации разведывательной деятельности партнеров по НАТО. Надеюсь, вы поддержите нас…

Сэр Лэсли промычал что-то в высшей степени неопределенное. А когда Фитцпатрик недовольно поднял на него брови, он сказал, ловко раскрывая панцирь омара:

— Вся беда в том, дорогой Патрик, что вы представляете себе партнерство несколько односторонне. Что касается французов, то я боюсь, что им кое-что известно о вашем сугубо неофициальном флирте с их генералами в Алжире.

«Откуда ты знаешь?» — укоризненно вопрошал немой взор Фитцпатрика. Настала его очередь поджать высыхающие губы.

«Хорошо же, — думал он. — Сейчас я тебе преподнесу пилюлю».

— Лэсли, — сказал он бодрым тоном, прикидываясь слегка захмелевшим от небольшого бокала превосходного французского сотерна. — Шеф поручил мне настойчиво — я повторяю: настойчиво — просить вас об одном одолжении.

Сэр Лэсли выжидательно поднял брови. Наслаждаясь эффектом, Фитцпатрик не торопился взорвать бомбу. Налил вина в бокал, посмотрел через него на свет, медленно смакуя, спустил несколько капель в горло, вытер губы салфеткой. Затем опустил глаза в тарелку. Он напоминал кота, готовящегося сожрать канарейку.

— Вам удалось перехватить в Западном Берлине у немцев русского майора…

Сэр Лэсли был слишком искушен, чтобы задавать наивные вопросы: «Откуда вы узнали? Кто вам сказал?» Он знал наперечет всех людей в своей системе, тайно связанных с ЦРУ. Никто из них не знал о русском — об этом он позаботился лично. Иногда он даже подкладывал поблизости от них кое-какие «документы», которые он хотел довести до сведения своих братьев-врагов из ЦРУ. Сэр Лэсли мог в полчаса избавиться от этих людей. Но это было бы неразумно: ЦРУ все равно купило бы себе новых. Сэру Лэсли пришлось бы тратить время и силы на то, чтобы обнаружить этих людей. С нынешними было проще и спокойнее — он знал их слабости и уже подготовил все для того, чтобы при необходимости быстро расправиться с ними.

Сэр Лэсли сразу же понял, что «выдача» американцам русского — дело немцев. Запираться было бессмысленно.

— Этот человек не станет работать для вас. Он нужен нам. Очень нужен.

— А вы позвольте нам войти с ним в контакт. Тогда посмотрим, захочет ли он работать для нас.

— Нет, Патрик, я этого не позволю. Джентльменское соглашение — не перехватывать друг у друга людей — должно соблюдаться. Иначе все сорвется с якорей, и кто знает, чем все это может кончиться…

— Но ведь вы перехватили его у немцев…

— Не думаю, чтобы они сумели его закрепить за собой. Ведь он дрался с ними в войне. Другое дело — мы, бывшие союзники в войне.

— Лэсли, вы должны поделиться с нами этим человеком.

Сэр Лэсли промолчал, явно показывая, что он хотел бы прекратить обсуждение этого вопроса. Но через некоторое время Фитцпатрик вернулся к неприятной для его гостя теме.

— Мне не хотелось бы, сэр Лэсли, прибегать к «силовым приемам». Нам ведь ничего не стоит просто перевербовать этого русского, отобрать его у вас, запретить ему сотрудничать с вами.

Сэр Лэсли понял, что дело проиграно. От этих проклятых американцев не отвяжешься. Придется уступить.

— Хорошо, — сказал он. — Вам будет предоставлена возможность войти с ним в контакт. Скоро он должен приехать на пару недель в Париж. Наши люди познакомят его с вашими представителями. Делать это на месте, в Москве, — опасно. Вы ведь знаете русских…

— Ну вот и прекрасно. Я поручу Макдаффи вести это дело здесь с вами и в Париже.

— Разумеется, вы не должны препятствовать его сотрудничеству с нами, Патрик…

— О’кей. Условие принимается. Выпьем за успех этого двойного предприятия.

Фитцпатрик налил в тоненькие рюмки дорогой коньяк, остановил надоевшие метрономы, убрал их в шкаф. Вызвал лакея. Когда тот принес кофе, за столом мирно сидели два слегка раскрасневшихся старика, мирно беседуя о гекзаметре Клопштока. Никто не подумал бы, взглянув на них, что меньше всего на свете их интересовал сейчас этот гекзаметр.

Хвост и зубы старой лисы

— Состряпано это внешне весьма хитроумно, но по существу примитивно. Не случайно британскую разведывательную службу Сикрет интеллидженс сервис называют «старой лисой». Лиса действительно стареет. Она еще довольно изобретательна. Но уловки ее весьма однообразны. И это позволяет нам с вами, Николай Михайлович, разобраться в ее ужимках и прыжках.

— Разберемся, товарищ генерал. Судя по тем материалам, которые имеются у нас, схема тут довольно нехитрая. Крупнейший советский специалист, доктор технических наук — назовем его Синельников — едет в одну из нейтральных стран, многим обязанной нашей Родине. Его принимают со всем радушием, показывают интересную научно-техническую новинку, которой нейтралы готовы поделиться с нами. Но они очень не хотели бы, чтобы об этой новинке узнали их старые заклятые «друзья» — англичане или американцы. И вот, вскоре после того как советский специалист уезжает домой, в Советский Союз, в третьей — тоже нейтральной — стране в одном из журналов появляется подробное описание этой новинки. Журнал довольно непрозрачно кивает в нашу сторону — дескать, подробности стали известны из советского источника. Это намек на нашего специалиста. Противники дружбы с нами в нейтральной стране немедленно поднимают шум, осуждая сторонников сближения с нами. А британские конкуренты наших нейтральных друзей, пользуясь тем, что секрет уже раскрыт, могут теперь использовать его для конкурентного наступления на наших друзей на внешнем рынке. Эффект — двойной: посеяны семена недоверия к нам в нейтральной стране. Наши противники усилили свою активность. Хозяева старой лисы получили возможность подставить ножку нашим друзьям на внешнем рынке.

— Да, схему вы изобразили совершенно правильно. Налицо, таким образом, не очень тонкая, даже топорная провокация. Британские разведчики работают несколько тоньше своих американских братьев-врагов. Но тут, несомненно, еще один замысел. Предпринята попытка бросить тень подозрения на уважаемого человека — Синельникова. Лиса явно предполагала, что мы, не разобравшись как следует, лишим его доверия и, может быть, даже отстраним от тех важных работ, которые он ведет в своем институте. Тем самым выгода, барыш для лисы был бы утроен…

— Но, может быть, Синельников действительно проговорился? Не по злому умыслу, а просто потому, что, как человек порядочный, он привык верить в порядочность людей, с которыми имеет дело.

— Нет, полковник, это исключено. Синельников не говорил на эту важную тему с англичанами. Им пришлось принять специальные меры к тому, чтобы бросить тень на Синельникова. Один из них приглашал его на ужин, когда тот был в дружественной стране. А там этого англичанина знают как прожженного агента старой лисы. Затем, вскоре после возвращения доктора Синельникова из этой страны, англичане опубликовали в ней сообщения, что Синельников приглашен в Лондон научно-техническим обществом. А провокационная статья в третьей стране была напечатана через неделю после отъезда Синельникова из Лондона. Удалось установить, что статью эту журналу подсунули люди старой лисы.

— Но, может быть, товарищ генерал, Синельников все-таки сболтнул что-нибудь? Без злого умысла. Просто — вырвалось слово.

— Нет, полковник. Еще в Лондоне Синельников сообщил посольству, что один из принимающих его «техников» вел с ним весьма подозрительные разговоры, прощупывая политические настроения ученого. Намекал, что с его знаниями и талантом он мог бы иметь на Западе капитал… Синельников дал достойный отпор негодяю; до открытой попытки завербовать ученого дело не дошло. Но старая лиса явно пытается отомстить советскому патриоту. Они, разумеется, знают, что сейчас у нас не тридцать седьмой год. Но на всякий случай решили попробовать — авось клюнет. Синельников рассказал об этом в своей партийной организации, и та подтвердила свое полное доверие ему. Ведь он старый коммунист.

— Но ведь англичане могли и сами раздобыть секрет наших друзей-нейтралов…

— Могли. Агентуры у них достаточно. Следовательно, «местное» происхождение этой истории отнюдь нельзя считать исключенным. Но, может быть, дело обстоит и хуже. Возможно, сведения добыты здесь, у нас. Поэтому-то я и вызвал вас сегодня. Нужно изучить все потенциальные каналы, по которым чужой секрет мог просочиться к агентам лисы. Посмотрите повнимательнее на людей, знавших об этом секрете, на их связи с иностранными визитерами.