Денег нет, но ты держись! - Кристина Юраш

Писарь пришел и с недовольным видом уселся за принесенный столик и тут же заскрипел пером.

«Царь, великий князь...» - промелькнуло в моей голове.

- Приказ номер один! От сегодняшнего числа! - сказала я, пытаясь в голове сформулировать будущий документ, который должен был решить часть моих проблем, - Всех заключенных, осужденных по тяжелым статьям приговорить к каменоломням! За воровство в особо крупных размерах - от двух месяцев до полгода. За убийство - от пяти лет до посинения. За другие проступки - я еще не решила. Вы это не пишите! Остальные приговариваются к исправительным работам ...

Мой взгляд упал на треснувшую колонну, подпиравшую осыпающийся потолок. Или мне показалось, или в прошлый раз трещина была намного меньше!

-... во дворце. Вы будете мыть, чистить, чинить и выносить мусор под неусыпным надзором стражи.

Я повернулась к Нильсу Попрошайке, который стоял с таким скорбным видом, словно я обрекла его на смертную казнь и вот-вот приведу приговор в исполнение!

- Я предлагаю тебе поработать во дворце! Тебе нужно вынести весь мусор из тронного зала. После этого ты свободен! - постановила я, чувствуя себя прямо-таки гением экономики и воплощением милосердия. А что? Хорошая идея! Благородную профессию строителя заключенные освоят быстро, тем более замку срочно нужен капитальный ремонт... Бесплатный, разумеется!

- Нет, уж лучше руки отрубите! - заныл попрошайка, удивляя меня все больше и больше, - Тогда мне точно на паперти подавать будут! А лучше - ноги. Так жалостливее будет! Я буду сидеть на перекрестке, и вопить о королевском произволе, демонстрируя отрубленные конечности! Многие мои знакомые так целое состояние сколотили!

Ндя... Что-то я не учла в средневековой психологии.

- Я приказываю тебе! Вынести весь мусор из тронного зала! После этого проваливай на все четыре стороны! Если тебя не устраивает, я сейчас же тебя казню! - возмутилась я. Неужели я это сказала? Неужели я пригрозила человеку смертной казнью? Что я делаю?

- А как же я? - обиженно спросил отъевшийся тюремщик, - Мне-то что теперь прикажете делать, если одних на каменоломни, а других прибираться?

- Следить за исполнением приговора во дворце! Назначаю тебя прорабом. Будешь сдавать работу мне лично! - разозлилась я не на шутку, - Следующий!

Передо мной стоял взрослый детина - косая сажень в плечах. Полуголый торс поигрывал мускулами так, словно у нас тут не суд, а конкурс бодибилдеров.

- Ивон Каменщик! Обвиняется в том, что ненароком зашиб свою жену. Приговор - пожизненное заключение! - объявил унылый тюремщик, понимая, что закончились его сытые и спокойные деньки. Теперь ему не скоро представится возможность отсиживаться в караулке, объедая заключенных.

- Насмерть? - уточнила я, зная особенности местного преподнесения информации.

- Нет, оклемалась! - сообщил тюремщик, - Теперь просит вызволить его! Как же так она одна теперь, без мужа! Тяжко ей, да и помощь по хозяйству нужна! У них восемь детей мал мала меньше...

- Помиловать! После того, как залатает дыру в стене! - постановила я, но Ивон завыл так, словно ему присудили высшую меру наказания.

- А можно я тюрьме отсижусь? Там так тихо, спокойно... - заскулил Каменщик, падая на колени, - Или казните меня! Я прошу вас!

И снова здрасте! У нас тут что? Не тюрьма, а санаторий?

- Решение не обсуждается! - отрезала я, переходя к следующему заключенному.

- Портной Уилс! Обманул достопочтенного купца, украл ткань! Отрубание рук или пожизненное заключение! - объявил тюремщик, все еще переваривая свою новую должность надзирателя.

Передо мной стоял заросший, похожий на Робинзона Крузо, после тридцатилетнего пребывания на острове, портной.

- И как все это произошло? - поинтересовалась я, чувствуя себя мировым судьей Павлом Астаховым.

- Да просто! Дал, значит, Грегор мне ткань и наказал пошить парадное платье. Я снял мерки, пошил. Даже лоскутки не выбросил! Все сохранил. Жду его месяц, два, а потом появляется. Начинает мерять, а платье возьми да по швам лопни! Кто ж знал, что он за два месяца отъестся как боров? Стал орать, мол, я украл ткань! Я ему обрезки показываю, а он орет, что до самого короля дойдет... - пояснил портной.

- Ну, тогда восстановишь гобелены и свободен! - развела руками я, удивляясь такой несправедливости по отношению к этому бедолаге.

- Не! Я лучше в тюрьме отсижусь! Мне сразу пригрозили, что как выйду на свободу, так меня с меня три шкуры спустят. Задолжал я немного... - сразу погрустнел портняжка.

Нет, у меня уже глаз дергается. Это не работа, а наказание какое-то! Я схватилась за голову и крикнула: «Следующий!»

Через час я собрала целую ремонтную бригаду, шесть уборщиков и два, как мне показалось, почти профессиональных реставратора.

Последним был молодой человек с волосами цвета льна. Держался он с достоинством, спокойно и уверенно, улыбаясь мне красивой, ангельской улыбкой. Только не говорите мне, что это убийца или еще какой-нибудь садист. Не поверю!

- Кто это? - поинтересовалась я, немного смущаясь.

- Он называет себя Ленсом. Смутьян! Подбивал народ к восстанию против короны! - объявил тюремщик, - Приговорен к смертной казни! Правда, Ваш покойный батюшка не успел сказать, когда его казнить...