Дело о Синей Бороде - Анна Велес
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Мика торчал у самых дверей, рядом с ним мялся один из агентов, второй сотрудник Сыска что-то уже искал в углу комнаты, на полу прямо посредине почему-то кто-то лежал на полу. И рядом с этим пока еще неопознанным кем-то тоже суетилась пара человек.
— Разве это Майс? — указав на лежащего на полу, удивилась Истра.
В человеке было нечто смутно знакомое, но вроде бы, это не дворецкий.
— Это Рейс, — пояснил ей с некоторой иронией Эйз. — Он потерял сознание при виде всего этого. Наш несостоявшийся подозреваемый, как выяснилось, не переносит вида крови.
— А…
Истра осторожно обошла алхимика. Она уже увидела истинное место преступления. И да, крови тут было, более чем достаточно. Широкие жуткие брызги по стене, даже пятна на полу возле кровати. А уж про само ложе и говорить не стоит. Истре стало так жалко бедного старика. Он лежал там, в этот кровавом ужасе, казался таким неожиданно незаметным, будто забытым всеми, слишком маленьким и ненужным. А ведь неплохой же явно был человек…
— Сможешь посмотреть? — аккуратно поинтересовался Эйз.
Девушка лишь кивнула в ответ.
— Очистите комнату! — распорядился тут же следователь.
Агенты за спиной Истры засуетились, стали поднимать с пола Рейса, Мика взял на себя почетную миссию выставить прочь вездесущую Гардерину.
— Мастресса, — вещал он. — Пройдемте! Вы же вон тут как позеленели вся, даже в темноте заметно. На воздух давайте! На воздух!
Истра про себя отметила, что испытала сейчас некоторое облегчение. За день она просто устала от их навязчивой псевдо помощницы. Да и алхимик этот сыщице не нравился. Теперь…Пусть здесь страшно и печально, но все же, остались лишь она и Эйз. И это как-то спокойнее и можно нормально работать.
Девушка внимательно оглядела место преступления. Сначала обычным взглядом. Еще не пользуясь своим даром. Старый человек явно спал до того, как к нему пришел убийца. Вот он лежит на этой кровати. Подушки подняты удобно, рядом на стуле кто-то оставил для него кружку с водой или еще каким питьем.
— За ним кто-то ухаживал, — сказала Истра.
— Вижу, — согласился деловито ее начальник. — В доме, кроме дворецкого, точно кто-то находился. Причем, я думаю, этот кто-то тут жил. Рейс нам соврал.
Девушка шагнула ближе, осторожно протянула руку и дотронулась до чашки. Сначала только провела пальчиками по самому краешку, по изгибу ручки.
Дар сработал быстро. Перед глазами Истры возникла картинка, пока еще не полная, но уже яркая, как будто все происходит в действительности.
Та же комната, та же кровать, только пока тут еще светло, дневной свет заливает помещение через окна. Вот и сам Майс, он приподнимается с трудом на подушках, чуть морщится от усилий. Он стар, ему плохо. Он выглядит несчастным. Но он протягивает руки к этой самой кружке, и чуть благодарно кивает и даже улыбается тому, кто подает питье дворецкому. Такая милая мягкая улыбка. Так встречают кого-то близкого.
— Он знал того, кто давал ему эту кружку, — стала рассказывать Истра. — И явно был привязан к этому человеку. Это было несколько часов назад. Майс был благодарен за заботу, он не боялся этого человека.
— Сможешь увидеть, кто это? — сейчас Эйз старался говорить мягко, но это все же больше были приказ, чем просьба. Старший следователь перестал играть свои роли и стал собой. Серьезным, умным и опытным следователем.
В ответ на его слова, девушка только кивнула. Она продолжала изучать кружку, провела пальчиками уже по боку сосуда, отыскивая следы того, кто передал вещь дворецкому.
Образ возник так же быстро.
— Женщина, — стала описывать Истра то, что показывал ее дар. — Она такая…Невысокая и довольно хрупкая. На вид ей около сорока или чуть больше. Лицо…Как будто я ее уже где-то видела… У нее черные волосы. Странно, они короткие!
В столице дамы предпочитали традиционно отращивать волосы и сооружать на голове замысловатые прически. Причем, эта мода распространялась на всех, как на девушек, так и на женщин замужних, на любительниц светских развлечений и на обычных хозяек и даже тех, кто работал в чужих домах прислугой.
— Эта женщина, — продолжала изучать незнакомку из своего видения. — Она привязана к Майсу. Она так ему улыбается… Ласково, как родному. Там в кружке теплое питье для него. Специальный укрепляющий отвар. Она переживает, что старик плохо себя чувствует. Она маленькая, но сильная. Когда он принял кружку, женщина его поддерживает, поправляет подушки за его спиной. Говорит с ним так ласково…
Истра поставила чашку на место и повернулась к своему начальнику.
— Невысокая, худенькая, волосы только до плеч, черные. А глаза серые у нее, — повторила она полное описание. — Только она лишь дала ему лекарство и потом ушла.
— Я видел ее, — подтвердил Эйз. — Здесь, в большом доме, когда днем приходил с Гардериной. Вроде бы она и была тут экономкой. Как бы Рейс это не отрицал. У нее еще такое выражение лица… Как у любящей тетушки.
— Точно, — Истра чуть улыбнулась. — Она приятная. И она его не убивала. Я посмотрю дальше.
Конечно, Эйз не стал с ней спорить. А вот Истра не очень хотела дотрагиваться до мертвого тела Майса. Нет, она не боялась покойников. Благодаря своему дару, а потом и работе в Сыске, ей часто приходилось видеть мертвецов, просто… Это старик по-прежнему вызывал у девушки какое-то чувство жалости, или, вернее, грустной нежности. С ним не должно было такого случиться. И сыщице совсем не хотелось знать, как этот человек умер. Но все же, это необходимо.
Глубоко вздохнув, будто перед прыжком в воду, Истра все же опустила пальцы на шею Майса. Там отчетливо был виден уродливый разрез. Старику перерезали горло. Девушка чуть коснулась края раны.
— Нож, — сказала она Эйзу. — Самый обычный. Наверное, его взяли прямо тут. В большом доме или, может, в этом домике тоже есть кухня.
— Значит, к преступлению не готовились заранее, — сделал вывод ее начальник.
Он стоял прямо за спиной Истры, готовый в любую минуту поддержать девушку, если ей станет плохо. Пока же она просто чувствовала его присутствие, и от этого уже было немного проще.
Истра пощупала ткань рубахи, ворот которой был залит кровью старика.
— Старая вещь, — определила девушка. — Ему подарил это Рейс. Майс дорожил этой рубахой. Как и многими другими вещами. Он на самом деле был предан своему хозяину и любил его, как родного.
