Случайные связи - Ольга Матвеева

Какие же упругие губы у этих юнцов! Какие свежие! Как родниковая вода.

Колесо облегченно вздохнуло и продолжило свой путь по кругу.

— Я даже и представить не мог, что кататься на чертовом колесе так здорово! — выкрикнул он, когда их кабинка остановилась у земли.

— На американские горки? — весело предложила Саша.

Он кивнул, они взялись за руки и побежали по аллее, счастливые как дети…

Он все не мог поверить, что бывают такие квартиры. Он никогда таких раньше не видел. Только в журналах. Он оробел. А она плеснула ему виски в бокал и соврала, что это квартира ее друзей, которые на год уехали в Америку. А сама она хоть и обитает в этом городе давно, своим жильем так и не обзавелась. Он успокоился. Снова почувствовал себя с ней на равных. Хотя не совсем. Не знал он до сих пор, что можно стесняться того, что слишком молод. И как нужно пить виски он тоже не знал. Выпил. Скривился. Сказал, что похоже на самогонку. Она рассмеялась, сказала, что все так говорят, кто впервые пьет виски, а потом втягиваются, начинают даже об особенностях букета рассуждать. А он сказал, что предпочитает водку. Но пить не любит, но если уж пьет, то водку. Или пиво. Или вино. Или коктейли. Саша смотрела на него и улыбалась. Такой смешной малыш. Зачем он столько говорит? Она привела его сюда не для этого. Какая же она стала циничная.

— Пойдем, — прошептала она, — пойдем!

— Куда? — спросил он удивленно.

— Вот, дурачок! Я покажу тебе… спальню, — она приблизилась к нему и поцеловала в губы, взяла его за руку и повлекла за собой.

— Как тебя зовут? Наверное, пора бы уже и познакомиться? — спросила Саша уже под утро и расхохоталась. — Или ты считаешь, что секс не повод для знакомства?

— При чем здесь секс? Я люблю тебя.

— Не говори глупостей. Когда ты меня успел меня полюбить?

— На чертовом колесе. Когда ты меня поцеловала. Я тогда понял, что влюбился.

Саша смеялась. Но ей было вовсе не весело. Так она прятала свой страх. А вдруг он и в самом деле влюбился? Что она с ним будет делать?

— Так как тебя все-таки зовут? Не Ромео же?

— Нет, — проворчал он, — Леша. А тебя?

— Саша. Ну, вот и познакомились, — она снова рассмеялась.

— А что здесь смешного? — он смотрел на нее сердито. Она тоже начала злиться: что себе позволяет этот юнец? Он должен был всего лишь удовлетворить потребности ее измученного целибатом тела, а не разговаривать.

— Ничего смешного, миленький, извини, — проворковала Саша и поцеловала своего случайного возлюбленного, — давай спать! Ты такой ненасытный!

Он снова на нее набросился. А она уже устала, ей уже надоело, но решила потерпеть. Кто знает, когда с ней случится следующая сексуальная вакханалия? Еще хотелось вышвырнуть этого мальчишку из своей постели, потому что она привыкла спать одна, а он только мешал. Сделал дело и отбыл восвояси. Но не выгонишь же его среди ночи? Метро уже закрыто. Ладно, уж, пусть остается.

Мальчик заснул, а она смотрела на его обнаженное юное тело, освещенное светом уличных фонарей, пробивающимся сквозь неплотно задернутые шторы. Любовалась. Даже позволила немного пофантазировать: а что будет, если Леша останется здесь навсегда? Или, по крайней мере, надолго? Ей не нужно больше будут метаться по городу в поисках удовольствий — каждый вечер этот мальчик будет ждать ее дома. Может быть, она снова полюбит возвращаться в свою квартиру. Каждую ночь этот прекрасный мальчик будет спать в ее постели. Ей не нужно будет больше искать случайной любви. В ее жизнь вернется стабильность. А, может, и в самом деле оставить его здесь? Но тогда ведь как-то нужно будет решать вопрос с его переводом из провинциального института в столичный ВУЗ. А кто будет платить за его обучение? А где он будет работать? А что он умеет делать? Не обернется ли его переселение к ней тем, что она станет для него мамочкой? Что повиснет он на ее шее, как бронзовая медаль? Почему бронзовая? На золотую-то он, похоже, не тянет. А вдруг он неряха? А вдруг он лентяй? А вдруг он тиран? А вдруг у него склочный характер? Она ведь совсем его не знает. Да, с либидо у него все в порядке, но ведь этого недостаточно для совместной жизни. А готова ли она, Саша, к совместной жизни с кем бы то ни было? Хоть с этим мальчиком, хоть с кем-то еще? Сколько еще таких мальчиков может встретиться ей на жизненном пути, а она пройдет мимо, и они пройдут мимо, потому что этот мальчик уже поселился в ее постели?

Что там сказала ведьма в ту теперь уже далекую мартовскую ночь в поезде? «Ты должна пройти многие испытания прежде, чем ты получишь то, чего хочешь. Не все так просто. Ты можешь его не заметить, пройти мимо. Он может быть нищ, стар, убог и болен. Он может настолько не соответствовать твоим представлениям об идеальном мужчине, что ты и не посмотришь в его сторону… И совершишь ошибку». А ведь может быть и так, что мужчина, который станет Сашиной судьбой, напротив, слишком молод, слишком красив, что, в общем-то, тоже не соответствует ее представлениям об идеальном мужчине? И как же не ошибиться? Как понять, что это он или, наоборот, не он? Почему ведьма не сказала ей, как понять он это или не он? А, может быть, когда она встретит человека, предназначенного ей судьбой, ее не будет мучить этот вопрос? Ей тогда сразу все станет понятно? Или нет? Где искать ответы?

Она смотрела на спящего мальчика и не находила ответов. Она не испытывает к нему ничего, даже желания уже не испытывает, потому что оно было удовлетворено и неоднократно. Ни тепла, ни нежности не испытывает. Тем более любви. Откуда ей взяться? Сейчас на ее кровати спит совершенно чужой человек. Посторонний. Он спит. Ей тоже пора спать. Утро вечера мудренее.

Утром он засобирался уходить. Но все медлил. Долго пил кофе. Рассыпался в комплиментах по поводу приготовленной Сашей яичницы. Какая-то она была, по его словам, необычайно вкусная, такой он никогда не едывал. Потом вызвался помыть посуду. Мыл тщательно. Долго. Наверное, так его научила мама. А Саше хотелось, чтобы он поскорее покинул ее дом. Исчез из ее жизни навсегда. Вот он, наконец, стоит в дверях. Уже в ботинках и в дешевенькой своей курточке, купленной на рынке. Она стоит в шелковом халатике, с руками, скрещенными на груди. Улыбается, чтобы скрыть свое нетерпение — когда же за ним, наконец, захлопнется дверь.

— Мы с тобой еще увидимся? — спрашивает он.

— Земля круглая, может, когда-нибудь и увидимся, — отвечает она и равнодушно пожимает плечами.

— А зачем ждать этого «когда-нибудь»? Я ведь только послезавтра уезжаю. Мы могли бы…

— Леша, а зачем? Не проще ли попрощаться сейчас? Через два дня будет сложнее. Мы получили удовольствие, а теперь нам нужно разойтись в разные стороны и жить дальше.