Клятва на мизинцах (ЛП) - Беллус Х. Дж.

Мы лежим молча, пока мы не начинаем в унисон дышать.

Это моя любимая часть дня: лежать в его объятиях, позволяя его сильной груди

поглотить все мои тревоги.

— Как бы мне ни было неприятно это говорить.… нам лучше принять душ и

одеться.

— Нет, давай пропустим ужин.

— И сразу перейдем к десерту? — спрашивает он, приподняв бровь.

— Да, — я улыбаюсь на сказанное.

— Я чертовски хочу, Бейлор, очень хочу.

Я первая встаю с кровати и направляюсь в душ. Я беру с собой его шерстяное

одеяло, чтобы завернуться и не упускаю веселый взгляд Стейта, так как он идет за мной

по пятам.

— Я присоединюсь к тебе.

— Ни в коем случае.

Он на секунду надувает губы.

— Мы тогда никогда не соберемся, глупыш.

— Глупыш? — он хватается за грудь и делает вид, что ему больно.

Я вхожу в душ, хихикая, и вскоре после того, Стейт все равно присоединяется.

— Еще один раз, и я буду хорошим мальчиком, — он поднимает обе руки

вверх.

— Я не против, чтобы ты был плохим мальчиком, — я подмигиваю.

— Ой, все, — он предупреждает меня с теплой улыбкой. Но его послание и

язык тела противоречат друг другу.

Стейт не торопясь моет мне спину, задницу и грудь. Я не думаю, что они когда-либо

были такими чистыми в моей жизни. Но и я несколько раз касаюсь его затвердевшего

члена, прежде чем выйти. Он надувается, как маленький мальчик, выпячивая нижнюю

губу.

Я только смеюсь над его нелепым жестом.

Оставив Стейта в душе, я вытираю свое тело. Я думаю, что это хорошая идея —

одеться, или, по крайней мере, наполовину быть уже одетой, к тому времени, когда он

выйдет. Я не скучала по его потребности во мне, пока была в душе. Но, если быть

честной, это оставило огромную ухмылку на моем лице.

К тому времени, как он выключает душ, на мне одеты трусики и лифчик. Я роюсь в

своей сумке, чтобы найти мое любимое кокосовое масло для тела, чтобы намазать всю

свою кожу.

— Господи Иисусе, Бейлор, мои яйца вырастут до размеров кокосовых орехов, если

ты не бросишь это дерьмо.

Я смеюсь над его глупым замечанием и продолжаю растирать масло для тела по

ногам, делая для него небольшое шоу.

Мы молча едем в ресторан, где встречаемся с его родителями. Мне грустно, что я не

увижу Шейн до завтрашней игры, и я надеялась, что она отвлечет меня за ужином. Но

сегодня будем только мы и его родители. Стейт несколько раз заверял меня, что он сказал

своей маме вести себя наилучшим образом.

Меня огорчает, что ему даже приходится это делать, но, с другой стороны, это

делает меня очень гордой женщиной. Как и в прошлый раз, когда мы ужинали с его

родителями, мы зашли в очень модный ресторан.

Я уже чувствую, как мурашки поднимаются вверх по моей шее, размышляя о том, что заказать. Стейт выскакивает из машины, обегает ее и открывает передо мной дверцу.

Он протягивает руку, и я кладу руку в его ладонь, спрыгивая вниз. Он притягивает меня к

себе и быстро целует в макушку.

— Бэйлор, честное слово, если моя мама что-нибудь выкинет, это будет наш

последний ужин.

Я облегченно вздыхаю ему в грудь и следую рядом. Я начинаю сомневаться в том, какой наряд надела сегодня вечером. Это простая белая юбка макси с черной майкой.

Я тереблю подол своего топа, пока Стейт не берет мои пальцы в свои.

— Прекрати.

— Прекратить что?

— Нервно теребить свое платье, ты выглядишь просто замечательно.

— Я играла с подолом своего топа, а не с платьем. Вообще-то, на мне не платье, а

юбка макси в паре с черной майкой, — говорю я веселым и кокетливым голосом, пытаясь

заглушить все беспокойство, угрожающее из меня вырваться.

— Без разницы. Ты прекрасно выглядишь.

Я наклоняюсь и шепчу так, чтобы никто не мог меня услышать: — Если ты думаешь, что это прекрасно, ты должен увидеть, что на мне одето под ним.

Его брови взлетают вверх, и мечтательный взгляд захватывает его глаза.

— Пока ты одевался, я надела что-то интересненькое.

Я кокетливо подмигиваю ему. Как только мы входим в ресторан, и хозяин проводит

нас к столику, где уже ждут его родители. Я поражена, когда вижу, что мы сидим за

накрытым столом, а не в кабинке. Я надеялась, что смогу быть как можно ближе к нему, и

позволю выступить в качестве щита.

Его отец встает, чтобы пожать ему руку, и Стейт подает ему свою, затем обнимает

его одной рукой. Его мама, наконец, встает и обнимает Стейта за шею. Он настоящий

гигант, так что ей приходится приподниматься на цыпочки, хотя она на высоких каблуках.

Она элегантна и великолепна, величественная и прекрасная. Полная моя

противоположность, и олицетворяет все то, что она хочет для своего сына. Мне не

приходится долго зацикливаться на этом факте, потому что меня обнимает отец Стейта, что немного удивляет.

— Спасибо, что присоединились к нам, — отстранившись сказал он. — Я так рад

снова видеть тебя, Бейлор.

— Спасибо, что пригласили меня, — я немного озадачена его приветствием, когда

отодвигаюсь, и мои слова удивляют меня еще больше.

Мама Стейта даже не пытается обойти стол, чтобы обнять или хотя бы отметить мое

сегодняшнее появление. Я считаю, что быть проигнорированной лучше, чем принять

обращение словно к мусору, поэтому я принимаю это.

Во рту у меня ощущение, будто я проглотила сотню ватных шариков, поэтому я

сосредотачиваюсь на стакане с водой, выпивая большую его часть. Стейт кладет руку мне

на бедро на протяжении всего разговора, который легко протекает между ними тремя.

Я не знаю, о чем думает его мама. Такое чувство, что она немного смягчилась, и не

издевается надо мной, и, возможно, только возможно, она смирилась с тем фактом, что я

со Стейтом. Когда приходит время заказывать, Стейт бросает на меня косой взгляд, и я

смотрю в меню. Там нет ветчины и сыра, поэтому я выбираю то, что мне знакомо. Я

показываю на пасту, и Стейт кивает мне и смотрит вперед, продолжая свой разговор.

Они говорят о футболе и завтрашней большой игре, а также о двух выездных матчах, где он полностью уничтожил конкурентов. Его отец говорит о премии Хейсмана, на

которую он будет претендовать, а его мама пускает слюни по поводу того, что ее сын

однажды будет играть в высшей лиге. Приятно слышать его в такой непринужденной

беседе на этот раз с родителями, как будто я получаю представление о том, какой была

жизнь, когда он рос.

Очевидно, что они были добры к нему, очень добры. Когда они смотрят на своего

сына, можно увидеть любовь и восхищение в их глазах. Впервые я не ревную, не

обижаюсь и даже не испытываю ненависти за то, что Стейта приняли в такой прекрасный

дом. На самом деле, это прекрасное зрелище, которое заставляет мое сердце биться

быстрее. Они отняли у меня моего Стейта, только для того, чтобы превратить его в

сильного мужчину. И этот сильный мужчина снова вернулся ко мне.

Кто знает, что случается, если люди остаются в приемных семьях? Или, кто знает, что случается, если я стала бы первой, кого удочерили? Я не уверена, что у меня хватило

бы сил вернуться за ним или найти его. Если бы мы поменялись ролями, и я увидела бы

его, ожидающего за моим столиком у Елли, я бы, наверное, убежала, как испуганная

маленькая курица.

Я обязана этому человеку так сильно. Слезы щиплют уголки моих глаз, когда я

думаю о том, что он сделал для меня за то короткое время, что он был со мной. И тут меня

охватывает ужас. Что, если я когда-нибудь потеряю его? Но ответ прост — на этом мое

существование закончится.

— Как дела в школе, Бейлор?

Я чувствую, как Стейт сжимает мое бедро, прежде чем понимаю, что вопрос был

адресован мне.

— О, хорошо, — я киваю. — Действительно хорошо. Я как раз собираюсь закончить