Клетка для невидимки - Андрей Дышев
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Посиди здесь, – сказал он, помахав рукой на прощание. – Я ненадолго тебя оставлю.
Глава 41
Гость из тумана
Ворохтин вернулся к костру, который неплохо разгорелся в его отсутствие. Подкинув в огонь сухих веток, он сел на бревно и стал ждать.
Эта полянка находилась на возвышенности, и всякий, кто будет подниматься сюда, увидит Ворохтина лишь со спины, причем на фоне пламени костра. Значит, будет принимать его за Ботаника до тех пор, пока Ворохтин не обернется.
Главное – вовремя обернуться. Не раньше и не позже! Шокировать убийцу и выиграть ту секунду, которая спасет жизнь.
«Кто он? – думал Ворохтин, пытаясь в своем воображении нарисовать его портрет. – Что я знаю об этом человеке? Во-первых, что он жесток и непредсказуем. И в изобретательности ему не откажешь. Всякий раз он придумывает новые способы умерщвления игроков, и до сих пор ему удавалось маскировать свои преступления под несчастные случаи…»
Он вздрогнул и прислушался. Ему показалось, что за его спиной треснула ветка. Самое главное – не оборачиваться раньше времени. Спина напрягается, затылок немеет, в ушах начинает звенеть, и на какое-то время не можешь понять: в самом деле звенит или только кажется?
Тишина… Ворохтин невольно поднял с земли палку и пошуровал ею в углях. Палка, конечно, не оружие, но все же с ней спокойнее. Если это окажется Саркисян, то и палка не пригодится. А если это… На базе крепких мужиков не много, и все же…
Прошло десять минут, потом пятнадцать, потом полчаса… Ворохтин подумал о Ботанике: не холодно ли ему там, в темном сыром лесу? Но лучше померзнуть пару часов, чем лежать в могиле, не чувствуя холода… Какой, однако, упрямый и бесстрашный парень. Лагутин старше и мудрее Ботаника. Он прошел Чечню и хорошо знает, что такое смерть. Осторожность и умение просчитывать ситуацию – вот качества, которые диктуют ему свою волю. И дай бог этой ночью с ним ничего не случится.
Пламя резвилось на углях и неторопливо, будто осмотрительно, переползало с ветки на ветку, напоминая движения огненно-красного хамелеона.
А может статься, что Ворохтин просидит всю ночь у костра, а убийца так и не появится. Вдруг он был рядом, когда Ворохтин катал Ботаника по траве? И что в таком случае делать? Подряжаться на следующую ночь? Смешно и нелепо!
Ворохтин почувствовал, что начинает терять веру в удачное завершение своей шутки. Хотя, если к концу ночи и Ботаник и Лагутин останутся живы и здоровы, это уже само по себе будет удачей. Прошло еще минут пятнадцать, и Ворохтина стало клонить ко сну. Неугомонный и тихий костер, излучая тепло, усыплял, словно гипнотизер. Веки спасателя тяжелели. Дыхание становилось ровным и спокойным.
И вдруг совершенно отчетливо раздался всплеск весел.
Ворохтина словно холодной водой окатили. Он вскинул голову и с трудом подавил в себе желание вскочить на ноги и оглядеться.
Он прислушался. Тишина словно дразнила его, играла с ним в прятки. «Не показалось ли мне?» – подумал Ворохтин, но вскоре услышал сзади осторожные шаги. Он сунул руку в карман и нащупал рацию. Надо срочно послать вызов на базу. Вызов примет наблюдатель и сообщит милиционерам о происшествии на Третьем острове… Но что это? Аккумуляторы в рации Лены оказались разряжены! Сигнал не пошел!
Мысленно выругавшись, Ворохтин сжал кулаки и перестал дышать. Кто-то тихо приближался к костру. «Кажется, он один… С одним справиться легче…» С каждой секундой звуки становились все более отчетливыми. Вот щелкнула по одежде оттянутая ветка… Вот зашуршали под ногами листья… Вот зашелестели, осыпанные иголками, ветки можжевельника…
«Теперь можно оборачиваться… Он уже близко… Черта с два он сможет опять от меня убежать… Еще секунда… Еще…»
Ворохтин уже слышал дыхание за своей спиной. Напряжение было слишком велико, и в какое-то мгновение ему показалось, что он не сможет ни обернуться, ни вскочить на ноги, а так и останется сидеть в оцепенении, пока что-то тяжелое не обрушится ему на голову…
Человек остановился за его спиной. Ворохтину показалось, что от чужого частого дыхания зашевелились волосы на его темени. Рука легла ему на плечо…
«Эх, ты…» – с сочувствием подумал Ворохтин о незнакомце, допустившем столь непростительную ошибку, немедленно схватил его за руку и вывернул запястье на излом. Вскочив, он увидел перед собой человека в плаще с поднятым капюшоном, закрывающим лицо. Незнакомец, согнувшись пополам, вскрикнул. Ворохтин не поверил своим ушам. Он разжал пальцы, отпуская безвольную руку, и откинул капюшон.
Перед ним прыгала от боли и трясла рукой Кира.
Глава 42
Стриптиз перед зрителями
– Ты? – ахнул Ворохтин.
Кира тоже была удивлена тем, что вместо Ботаника перед ней стоял Ворохтин, но выразить это удивление помешала боль в руке.
– Что ж вы мне кости без предупреждения ломаете! – воскликнула она. – А где Ботаник?
– Как ты здесь оказалась? – оставив без ответа вопрос девушки, спросил Ворохтин и оглядел ее плащ. – Что это все значит, Кира?
– Ничего не значит! – Испуг прошел, и Кира начала сердиться. Она шагнула ближе к костру и внимательно посмотрела на свою руку. – Теперь у меня здесь синяк будет! Где Ботаник?
Ворохтин уже тоже владел собой. Он взял девушку за плечи и посадил на бревно, где сидел минуту назад.
– Кира, какого черта ты сюда приперлась?.. Это твой плащ?
– Вас больше волнует плащ или почему я сюда приперлась?
– Я видел тебя в этом плаще на острове Лагутина… Кира, к черту шуточки! Все очень серьезно! Я хочу получить вразумительный ответ: зачем ты сюда приплыла?
– Взять интервью!
– Какое интервью?.. Не принимай меня за идиота!
– А ты не допрашивай меня, как в милиции! Я ничего плохого не сделала! – крикнула Кира, неожиданно перейдя на «ты».
– Хорошо, – взял себя в руки Ворохтин и спокойным голосом повторил: – Ты можешь сказать, зачем сюда приплыла?
– Взять у Ботаника интервью, – упрямо повторила Кира. – У меня материал получается однобокий, понимаешь? Мало фактуры! То, что они говорят в камеру, никому не интересно. То, что говорит Саркисян, тем более неинтересно. Нужна личная беседа с каждым игроком.
– А у Лагутина что ты делала?
– То же самое!
– Почему же в таком случае драпала от меня?
– От тебя! – нервно рассмеялась Кира и всплеснула руками. – Извини, не разглядела в темноте, что это был ты! Как попрет на меня из темных кустов, да еще с криком! Скажи спасибо, что у меня разрыв сердца не случился!
Нервно сжимая и разжимая кулаки, Ворохтин пристально смотрел девушке в глаза. Ее в самом деле трудно было в чем-либо заподозрить, но он настолько был настроен на встречу с убийцей, что никак не мог успокоиться.
Он присел перед ней и молча принялся расстегивать пуговицы на ее плаще.
– Ты что делаешь? – удивилась она, но сопротивляться не стала – поступок спасателя не столько рассердил ее, сколько развеселил.
– Жарко около костра, – ответил Ворохтин, снимая плащ с плеч девушки. Он отряхнул его от росы, осмотрел со всех сторон и повесил на сучок.
– Это тоже будешь снимать? – спросила Кира и коснулась пальцами «молнии» на штормовке.
Ворохтин сплюнул, посмотрел на часы, а потом перевел взгляд в темноту.
– Журналистов есть за что не любить, – произнес он. – Потому что они всегда лезут куда не надо, причем не вовремя. Что мне с тобой теперь делать? Тоже связать и в кусты?
– Что значит связать? – не поняла Кира, но Ворохтин не стал уточнять. Его тщательно продуманная операция с треском провалилась. Бурный диалог с Кирой наверняка можно было услышать далеко вокруг острова. Хитрый и опытный убийца в эту ночь сюда уже не сунется.
– А ты почему здесь? – в свою очередь начала допрос Кира. – И куда, черт возьми, подевался Ботаник?
Молчать и тем более лгать не было смысла. Ворохтин признался:
– Я надеялся встретиться тут с убийцей. Но ты все испортила.
– Я испортила? – усмехнулась Кира. – Надо же! Предупредил бы, что собираешься устроить здесь засаду. А то начал врать: еду к жене, на ночлег, ой-ля-ля!
И она, встав на цыпочки и вытянув вперед руки, словно держала край невидимого платья, изобразила, как Ворохтин идет на ночлег к жене.
– Ты, пока плыла сюда, не заметила лодки или еще чего-нибудь подозрительного? – спросил Ворохтин, улыбаясь, но тем не менее настороженно поглядывая по сторонам. Смутное беспокойство не оставляло его. В его душе поселилось странное чувство, словно он пропускает нечто очень важное.
– Лодки? – переспросила Кира и отрицательно покрутила головой. – Лодки не видела. Зато видела бо-о-ольшой противоракетный крейсер. Нацелив орудия на остров, он шел сюда под всеми парами: чаф-чаф-чаф. Боевые расчеты заняли свои места. И капитан скомандовал: по острову, ядерными, мелкокалиберными – пли!!
Ворохтин смеялся. Смех давался ему легко, как любому человеку, чьи нервы напряжены до предела.
