За что убивают женщины - Валерий Карышев

– Специально для кого?

– А черт его знает!

– Тебе что-то удалось выяснить у Саши?

Муж покачал головой.

– Его состояние удручающее. Просто плакать хочется.

– Вы установили, кто это был – братва или органы?

– Саша больше склоняется ко второму.

– Но за что?!

Прошло еще несколько дней. Сашу перевели в госпиталь МВД, где он находится под охраной. Значит, есть опасность для жизни? Но почему именно госпиталь МВД?

Вскоре, несмотря на тяжелое состояние Саши, он был допрошен следователем из прокуратуры. Когда муж навестил Сашу в очередной раз, он узнал, что речь идет о том злополучном побеге.

В тот же вечер пришла повестка моему мужу: явиться к следователю Сергееву в Управление по борьбе с организованной преступностью.

– Ну все, – сказал муж, – теперь они за меня возьмутся! Значит, до сих пор прощупывали мои связи и контакты. Теперь, видимо, займутся мной вплотную и серьезно.

– А в чем тебя могут обвинить?

– Не знаю… Надо как-то подстраховаться.

И муж опять поехал в Коллегию адвокатов – советоваться. Мнения опять разделились. Одни коллеги были категорически против его явки к следователю, так как он официальный защитник и не может быть допрошен по этому делу. Другие же, наоборот, рекомендовали явиться. Чего, собственно, ему прятаться? Так и решили.

Однако мужу позвонил какой-то знакомый и попросил о срочной и необходимой встрече. Из этого разговора я поняла, что позвонивший скорее всего работает в правоохранительных органах. Вероятно, у мужа есть некий источник, от которого время от времени поступает важная информация. Муж сел в машину и, хотя было уже за полночь, поехал в сторону Москвы.

Вернулся он около двух часов ночи, но я не спала, ждала его.

– Ну, что он тебе сказал?

– Предупредил: возможно, будет перекрестный допрос, меня могут задержать…

– Тебя задержать?!

– Ну, видишь ли, у них сейчас активизация разработки…

На следующий день по телевидению выступил замминистра внутренних дел и заявил, что в ближайшее время опасный преступник, совершивший в июне дерзкий побег из-под стражи, будет вновь арестован и все те, кто помогал беглецу, также сядут на скамью подсудимых. Это была не скрытая, а явная угроза моему мужу.

Целый день Виктор был мрачнее тучи, на работу не поехал, сидел на даче и о чем-то думал. Ближе к вечеру я поинтересовалась:

– Что ты собираешься делать?

– По поводу чего?

– По поводу предстоящего допроса.

– А что тут делать? Надо идти, – сказал Виктор.

– Но тебя ведь могут задержать, арестовать!

– В принципе, у них никаких оснований для этого нет. Хотя черт его знает, что они там накопали… или что могут мне подкинуть…

Мне не верилось, что могут это сделать в отношении мужа.

– Тебе надо как-то подстраховаться, – сказала я.

– Да, я тоже об этом думал. Единственный вариант – подключить журналистов.

В тот же вечер Виктор обзвонил несколько газет и редакций теленовостей: мол, вот он я, основной адвокат беглого авторитета, якобы нахожусь в отпуске, а меня вызывают на допрос…

Как ни странно, заявление Виктора вызвало безумный ажиотаж. Телевидение и многие газеты возжелали взять у него интервью. Однако Виктор поступил хитро – назначил всем встречу у входа в здание Управления по борьбе с организованной преступностью в то время, когда он должен прибыть на допрос.

– Ну что, – сказал он, – в моем распоряжении около двух часов. Давай на всякий случай попрощаемся!

Я видела, как он одет. Вместо костюма с галстуком на нем простая водолазка с пиджаком, сверху он набросил куртку. Оделся он, как будто собирается в тюрьму.

– Ты что, уже в тюрьму собрался?

– Все может быть. Им же стрелочник нужен. Конечно, я буду стоять до последнего патрона. – Он улыбнулся и обнял меня. – Если что – держись. И вот что… – Он протянул мне листок.

– Что это?

– Есть один адвокат, позвонишь ему, если меня задержат. Впрочем, мне в коллегии выделили двух адвокатов, они тоже будут ждать меня у Управления по борьбе с организованной преступностью. А этому человеку обязательно позвони и сообщи. Он обязан мне помочь. Но звони только в том случае, если меня задержат.

Записка была тщательно запечатана. Видимо, муж не хотел, чтобы я раньше времени узнала о человеке, к которому он намерен обратиться.

Еще раз попрощавшись со мной, он сел в машину и уехал.

Я почувствовала, что бросила его в трудную минуту. Неужели его могут взять под арест?

Зная, где находится Управление по борьбе с организованной преступностью, я поехал по направлению к центру города на Шаболовку. Остановив машину недалеко от управления, я стал наблюдать за происходящим.

Я увидел, как у входа в РУБОП стояли несколько тележурналистов из нескольких телекомпаний и множество журналистов из газет, которых я пригласил накануне. Я заметил, как оперативники, выходящие из здания и входящие внутрь, смотрели на все это с нескрываемым раздражением. Но это была моя страховка. Я решительно подошел к журналистам. Мое интервью было коротким. Я сказал о своей непричастности к побегу и угрозах со стороны милицейского генерала в свой адрес.

Наконец я помахал всем рукой.

На проходной РУБОПа меня встречали два оперативника. Мы молча пошли на второй этаж управления, где располагался отдел по разработке криминальных авторитетов.

В комнате меня допрашивал один человек, это был начальник отдела, но при этом в комнате находились еще восемь или девять человек. В основном интересовались тем, что связано с побегом Кобаева, а также людьми, которые были с ним в контакте.

Оказывается, у них была видеозапись моих встреч с людьми, которые соприкасались с беглым Кобаевым.

– Вы понимаете, – объяснял я, – я же мог и не знать, что эти люди связаны с ним! Ну кто из моих клиентов может ко мне подойти и сказать: я принимал участие в побеге, или я хорошо его знаю, или я вместе с ним людей убивал?! Это же глупо!

– А вы думаете, мы не писали все ваши последние встречи со всеми вашими клиентами? – спросил оперативник.

– И что? Мало ли с кем я встречаюсь? Встречи не запрещены. Профессия у меня такая, я обязан встречаться с ними.

Дальше было много еще вопросов, но в конце было самое интересное. Мне посоветовали поберечь здоровье и отойти от ведения уголовных дел.

– Вы же знаете, что с вашим помощником случилось? – сказал мне оперативник. Теперь у меня никаких сомнений: это сделали органы.

Допрос продолжался около двух часов. Я нервничала. Наконец увидела, как муж вышел. Его тотчас окружили журналисты. Он снова был краток. Сделал заявление и решительно направился к машине.

Тут я заметила, как к нему подошел человек, который, видимо, подстраховывал его. Они о чем-то поговорили, муж пожал ему руку, взял мобильный телефон у его помощника, стоявшего рядом, и пошел к своей машине. Как только его «БМВ» тронулась с места, от здания Управления по борьбе с организованной преступностью отъехала бежевая «шестерка» и пристроилась в хвост…

Когда муж вернулся на дачу, я уже ждала его там, не сказав ему, что тоже была у здания управления.

Неожиданно муж спросил:

– Ту записку, что я тебе оставил, ты куда дела?

Я молча извлекла из кармана и показала ему заклеенный листок. Он взял и разорвал его. Мне было странно, почему он не сказал, кому я должна была позвонить.

Допрос принес и кое-что положительное. Муж стал популярен. По многим телеканалам прошло его интервью:

– Оперативники и следователи не могут поймать беглого моего клиента и все свое внимание обратили на его адвоката, – с такими словами выступал Виктор.

Спустя два месяца Саша вышел из больницы. Его преследовали сильные головные боли. Пришлось долго долечиваться в разных московских клиниках, затем в Германии. После своего выздоровления Саша продолжал работать с мужем и заниматься тем же делом.

Виктор полностью отошел от уголовных дел. Теперь он всецело занят обслуживанием двух бизнесменов, целыми днями мотается по их точкам, дает консультации, просматривает коммерческие контракты, участвует в переговорах.

Он успокоился, нервное возбуждение и усталость пропали. Рабочий день у него практически нормализованный. В пять или шесть часов он уже дома. Он стал увереннее, много шутит.

Дела мужа тоже шли неплохо. Вместо трехгодовалой «БМВ» у него появилась новенькая «Вольво».

– Откуда она у тебя? – спросила я. – Купил?

– Нет, на фирме дали, – сказал супруг, – с правом последующего перехода в собственность.

– Что-то я не понимаю…

– Пока езжу по доверенности. Один коммерсант подарил, а потом смогу оформить ее на себя. Собственно, она и так уже моя.

– Поздравляю, – улыбнулась я. – В таком случае машину нужно обмыть!

– Конечно, нет вопросов! Я тебя приглашаю.

– Хорошая идея, – сказала я. – Мы с тобой давно в ресторане не были вдвоем. Поговорим, пообщаемся…