Война и мир Ивана Грозного - Александр Тюрин

Согласно описанию В. О. Ключевского, крымские татары, войдя узким клином в русские пределы и углубившись на несколько десятков верст, разворачивались затем широким веером и возвращались назад, захватывая людей.

Основные направления набегов проходили по так называемым «шляхам».

Муравский шлях, наиболее часто используемый крымцами, проходил между реками Ворскла и Донец, и вел от Перекопа от к городу Оскол.

Крымские татары огибали стороной Северскую землю – там было много рек, а с севера к ней примыкал Заокско-Брянский край, лесистый и болотистый. А вот Тульский край представлял собой лесостепь, удобную для движения татарских войск. Сюда приходили Муравский и другие шляхи.

Рязанская земля была защищена с юго-востока полосой лесов и большими реками, притоками Дона. Мещерские леса стояли сплошной полосой до Волги. Поэтому крымцы шли к Рязани с запада, через Тульский край…

В Казани, после смерти Магмет-Аминя, Москве удается привести к власти касимовского хана Шиг-Алея. Однако московское счастье длилось недолгою Весной 1521 г. Саип-Гирей (Сахиб Гирей), брат крымского хана Магмет-Гирея (Мухаммеда Гирея), входит с крымским войском в Казань, и вышвыривает оттуда Шиг-Алея. Саип-Гирей делает казанское ханство вассалом могущественного султана Сулеймана Великолепного. Но первым делом новый казанский хан приказывает убить русского посла Пережогина и русских торговых людей.

С утверждением на казанском троне Гиреев, Казанское ханство становится непримиримым врагом Москвы, на это раз уже окончательно.

Казанские татары, помимо легкой конницы, имели и тяжелую кавалерию, способную вести «копейный бой», причем древки копий достигали в длину 3–4 метра. Панцири и доспехи отмечаются в русских летописях, как обычное вооружение татарской знати, составлявшей костяк казанского войска. Численность тяжеловооруженной кавалерии достигала 10–15 тысяч человек.

Сигизмунд Герберштейн писал, что казанский хан «может выставить войско в тридцать тысяч человек, преимущественно пехотинцев, среди которых черемисы и чуваши – весьма искусные стрелки. Чуваши же отличаются и знанием судоходства».

Казанская пехота была приспособлена для действий против конницы и защиты укреплений. Своими 2–3 метровыми копьями с широкими лезвиями она напоминала европейских пикинеров. Пехота казанского ханства формировалась, в основном, из горной и луговой черемисы. В первой половине XVI века у казанцев имелось и основательное огнестрельное вооружение. Артиллерия включала легкие пушки-пищали, тяжелые полевые и крепостные орудия, а также мортиры, применяемые при осадах городов.

По данным историка М. Г. Сафаргалиева, в казанском войске было не менее 40–50 тысяч человек. Таким образом, численность войска казанского ханства примерно равнялась численности войска великого княжества литовского…

В июле-августе 1521 г. происходит совместное нашествие крымского хана Магмет-Гирея и казанского хана Саип-Гирея, поддержанное «литовской силой». Польский король Сигизмунд заплатил Магмет-Гирею за услуги 15 тысяч червонцев. Это нападение на Московскую Русь становится одним из самых разорительных.

Магмет-Гирей переправляется через Оку 28 июля между Серпуховым и Каширой. В первом бою против крымцев погибают воеводы И. Шереметев и В. Курбский; воевода Ф. Лопата пленен.

21 августа в пределы Московской Руси вторгаются и казанцы Саип-Гирея. Казанские войска разоряют коломенские, боровские, владимирские, клинские, каширские, мещерские земли, окрестности Мурома и Нижнего Новгорода. Доходят до Сухоны и Тотьмы. В этих северных краях казанцами убито 6 тысяч местных жителей.

В районе Коломны, по свидетельству имперского посла Герберштейна, крымские войска встречаются с казанскими. Основные татарские силы к Москве не подходят, оставшись «промеж Северка-реки и Лопасни».[18]

С крымским ханом действует литовский отряд черкасско-каневского старосты Евстафия Дашковича. Пан хочет проникнуть в Рязань хитростью, предложив рязанским жителям устроить торг по выкупу русских пленников. Однако литовцы отражены от Рязани артиллерией немецкого специалиста Иоганна Иордана, который не купился на черкасско-каневские хитрости.

Всего в нашествии 1521 г. крымцы и казанцы взяли до 150 тысяч русских пленников. Литовский Острожский летописец оценивает число пленных в 300 тысяч, имперский посол еще выше.

«Может показаться невероятным, – писал Герберштейн, – но говорят, что число пленников было более восьмисот тысяч. Частью они были проданы туркам в Кафе, частью перебиты, так как старики и немощные, за которых невозможно выручить больших денег, отдаются татарами молодежи, как зайцы щенкам, для первых военных опытов; их либо побивают камнями, либо сбрасывают в море, либо убивают каким-либо другим способом…»

Даже и минимальная оценка показывает страшный характер разорения – в тогдашней России едва ли 4,0–4,5 миллиона жителей.

Для крымцев русские пленники были товаром, причем дешевым, подвергавшимся во время тяжелой транспортировки через степь «естественной порче». Вероятно, количество убитых в дороге ослабевших пленников было не менее количества рабов, проданных на крымских работорговых рынках.

После набега 1521 года Василий становится данником Крымского ханства, таким образом была возоблена недобрая традиция выплаты «татарского выхода».

В сентябре следующего происходит нападение казанцев, «приходили татары и черемисы в галицкие волости».[19]

В апреле 1523 г. был арестован и заточен новгород-северский князь Василий Шемячич, не столь давно «переехавший» вместе со своим владением из Литвы. Во время крымско-казанского набега 1521 г. он не пошевелил пальцем ради обороны страны. Шемячич даже не предупредил великого князя Василия III о передвижении татарских войск. Когда арестованного князя доставили в Москву, некий юродивый ходил по городу с метлой, объясняя, что «теперь настает удобное время для метения, когда следует выбрасывать всякую нечисть». Метла позднее сделается символом опричников.

Великий князь Василий III, наконец, переходит к решительным действиям, он совершает в 1523–1524 гг. два похода на Волгу, в результате которых появляется город-крепость Васильсурск.

Весной 1524 казанский хан Саип-Гирей передает власть своему племяннику Сафа-Гирею, вызванному из Крыма. В Казань приезжает множество крымских феодалов. Размеры поборов с податного населения сильно возрастают. Ясачные чуваши, марийцы и удмурты почти ежегодно призываются в ханское войско для ведения войн против русских.

Сам Саип-Гирей отправляется в Стамбул, пополняя султанский «кадровый резерв». (Из Стамбула он возвращается в 1532, только уже в Крым, где садится на ханский трон.)

В 1525 русские казаки доносят из-под Азова, что из Крыма выступила-50 тысячная орда, в составе которой 15–30 тысяч «турецкой силы». Похоже, что это первый пример масштабного участия турок в крымском набеге.

В 1527 г. крымский калга Ислам-гирей с войском в 40–60 тысяч был остановлен на Оке, русским даже удалось отбить полон.

В следующем году казанские татары напали на Унжу «безвестно» – то есть, их нападение оказалось абсолютно неожиданным.

Всего в двадцатые годы происходит четыре крымских набега и три казанских.

После 1521 года происходит некоторое сокращение интенсивности набегов. Очевидно, это связано с тем, что московское правительство, завершив русско-литовскую Смоленскую войну, направляет массу усилий на укрепление казанского и крымского порубежья. Усиливается оборонительная линия на на Оке, обеспечивается охрана всех «перелазов» и бродов. Коломна, с ее мощной каменной крепостью (толщина стен до 4,5 метров), становится центром оборонительной системы «берега», куда в опасное летнее время приходит с полками сам великий князь.

«Берег» дополнен Засечной Чертой и цепью крепостей и острогов к югу от нее. Организуется сторожевая и станичная служба на всей «крымской украйне».

После 1521 года от 25 до 65 тысяч боярских детей, посошных людей, городовых казаков мобилизуется ежегодно для несения пограничной службы.

Дозоры и станицы рязанских и путивльских казаков теперь появляются в двух днях пути от турецкой крепости Азова и на Днепре, образуя своего рода систему раннего обнаружения.

В начале тридцатых (до смерти великого князя Василия) оборона крымских и казанских рубежей происходит весьма активно. «Наряд был великий, пушки и пищали поставлены на берегу на вылазах от Коломны и до Каширы, и до Сенкина (брода), и до Серпухова, и до Калуги, и до Угры». Новые крепости появляются в Чернигове, Кашире, Зарайске, Пронске – для прикрытия Изюмского, Кальмиусского, Ногайского шляхов, по которым идут степные орды. Создается белгородская засечная линия. Полки выдвигаются за Оку, в города «от поля», в Тулу, Одоев, Белев, Пронск, Зарайск.