Нас становится больше (СИ) - Соколов Евгений Геннадьевич

При этих словах Генри будущая Дарья Морган подмигнула мне.

Мы с Юлей тоже от души поблагодарили старика за щедрость, потом взялись за руки, отошли на край крыльца, и, помахав на прощание рукой, растворились в воздухе, чтобы через мгновение оказаться в одном из наших дворцовых комплексов.

— Саша, любимый, давай искупаемся в бассейне! — предложила жена, — А то мы с тобой пашем, как рабы на плантации, я уже и забыла, когда отдыхала.

— Милая, а что мы делали совсем недавно? — весело спросил я супругу, и сам же ответил, — Пирожки с кренделями ели, да сбитнем и морсом запивали. Как-то всё это не очень похоже на тяжёлый, изнурительный труд под палящим солнцем. Впрочем, окунуться в кристально чистую воду я тоже не возражаю.

Мы телепортировались к бассейну, скинули с себя одежду и, взявшись за руки, вдвоём прыгнули в воду. Вдоволь накупавшись, мы улеглись в шезлонгах и тут Юля спросила:

— Саша, милый, а теперь рассказывай, о чём так долго секретничал с прабабкой Дарьей.

— А вот о чём, — ответил я и передал Юле пакетом данных весь разговор с Дашей, — Теперь нам предстоит решить две проблемы: каким-то образом обеспечить невесту Генри материальным телом для того, чтобы её могли видеть все, кто бывает в поместье у старика Моргана, и организовать её легализацию в нашем реальном мире.

— Как романтично! — задумчиво произнесла жена и через полминуты приняла решение, — Саша, ты занимайся первой проблемой — у белого колдуна это должно легко получиться. А я на себя возьму самую трудную, но, не скрою, интересную проблему — легализацию нашей бабушки.

— Жена, у меня от возмущения аж во рту пересохло! — возмутился я, — Распределила обязанности в свою пользу! Самое лёгкое — себе.

— Муж, во-первых, попей водички, если во рту пересохло, — Юля протянула мне бокал с минеральной водой, — А во-вторых, беременную женщину нельзя перегружать работой! Впрочем, более правильно поставить на первое место утверждение про беременную женщину.

Пришлось мне становиться на колени перед лежаком, где возлежала супруга, целовать её и вымаливать прощение за то, что в моей бестолковой голове смогла появиться крамольная мысль о том, как бы загрузить любимую женщину непосильной работой. В итоге примерно через час я был полностью реабилитирован и прощён…

— Юля, старший брат только что попросил нас навестить известных тебе девушек, проживающих в далёкой деревне, ты не возражаешь слетать туда? — спросил я жену после того, как мы основательно подкрепились в столовой и вышли вместе с нашими кошками прогуляться по парку.

— Конечно, полетим! — весело ответила Юля, — Старшая сестра мне тоже об этом рассказала, и мы с ней уже обсудили другую, более важную проблему — в чём туда лететь. Нет, Саша, ты не правильно меня понял, не в смысле, в каком самолёте или ракете, а в том смысле, как мне одеться!

— Ох, эти женщины! — наигранно возмутился я, — Для них главное, как они выглядят!

— А что ты думаешь, милый? — с обидой заметила Юля, — Мне уже 35 лет! По всем меркам я и так для этих девчонок являюсь старухой. По крайней мере, для одной из них я точно в мамы гожусь. Так хоть одеться надо прилично! Любимый, тебе что, денег жалко на мои наряды? К тому же, в тех краях уже холодно, в отличие от нашего вечного лета.

— Да уж, деньги! — с улыбкой согласился я, — В реальном мире мы столько заработали на излечении богатых больных, что твоя материальная сестра может каждый день покупать наряды от самых известных модельеров, и это никак не скажется на нашем нынешнем финансовом благополучии. А вот про погоду ты правильно говоришь — наши летние наряды не очень подходят для их климата.

Я быстро приоделся в джинсы, рубашку, свитер и куртку аляску. Ноги обуты в тёплые ботинки, в кармане куртки лежат перчатки — теперь буду выглядеть вполне гармонично в местности с суровым климатом. В течение следующих каких-то тридцати минут Юля тоже приоделась и приобулась так, как ей, по её мнению, подходило больше всего — вельветовый костюм, шикарная дублёнка, сапожки и перчатки под цвет дублёнки, конечно же, всё это почти из Парижа.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— А что ты смеёшься! — возмущалась жена, — Полчаса на выбор наряда для женщины — это, можно сказать, рекорд Гиннеса. Лучше думай, как нам выглядеть в этих нарядах не полупрозрачными силуэтами, а по-настоящему!

Жена права, с этим не поспоришь. Все мои братья Александры уже около часа ломали один свою материальную, другие ментальные головы над этой проблемой. И надо сказать, что какая-то интересная мысль начала вырисовываться в нашем общем мозгу. Но для реализации этой идеи нужно было провести полевые испытания, а для этого всё равно необходимо возвращаться в реальный мир, что мы с Юлей вскоре и сделали, переместившись на окраину леса метрах в трёхстах от домов двух девушек — Наташи и Светы.

Да, здесь уже стемнело, но для нас с Юлей темнота не помеха — видим всё вокруг, как днём. В реальном мире мы видим друг друга полупрозрачными сущностями, чем-то похожими на голографическое изображение. Обычные люди нас вообще не видят, а у меня задача сделать так, чтобы наши ментальные сущности были видны всем, во всяком случае, до тех пор, пока нам это нужно. Вот этим я и занялся. Конечно же, в качестве подопытного кролика выступала Юля.

Первым делом с помощью силы Океана я попробовал собрать с земли пыль и песок и нанести эту смесь тонким слоем на ментальный силуэт жены. Океан под воздействием моей лихой мысли успешно это претворил в жизнь, но в виду того, что после затяжных дождей пыль и песок вокруг отсутствовали, полупрозрачная сущность Юли была вымазана очень тонким слоем грязи. Первый опыт мне вполне понравился — теперь эту измазанную грязью женщину мог видеть любой человек, правда, только днём, а сейчас, как я уже сказал ранее, было уже тёмное время суток.

Но Юля почему-то очень критично высказалась об этом эксперименте, заявив, что не ожидала такого свинства, в прямом и в переносном смысле, со стороны близкого ей человека. На что я философски заметил, что тяжело в учении, легко в бою, и попросил её походить, поприседать, покрутиться. Подопытная жена, продолжая ворчать, выполнила эту просьбу. И что было очень важно, весь этот тонкий слой грязи повторял вместе с силуэтом ментальной сущности Юли все эти движения. То есть силовое поле Океана отслеживало перемещение каждой отдельной частички полупрозрачной сущности жены, а следом за ней перемещало ту крошечную часть грязи, которая соответствовала этой частичке. А в целом создавалось вполне себе неплохое впечатление, что вывалянная в грязи женщина ходила вокруг меня, приседала и крутилась.

— Юля, а теперь попробуй управлять силой Океана сама. Для начала сбрось с себя эту плёнку из грязи, — как можно ласковее попросил я жену.

— Саша, ничего не получается! — с неподдельным возмущением закричала Юля, — Я что, теперь так и буду ходить чумазой?

— Милая, ну что ты так кричишь? Разбудишь всех лесных обитателей. Не переживай! В крайнем случае, я искупаю тебя в местной речке, — смеясь, успокоил я жену, — Мне кажется, что сначала необходимо накрыть тебя защитной сферой — под ней Океан будет слушаться тебя.

Я соорудил защитную сферу вокруг Юли и попросил её ещё раз попытаться управлять силой Океана. Тут же вся грязь отлетела от её ментальной сущности и прилепилась ко мне.

— Ага, вот теперь ты и сам почувствуешь, каково оно быть вымазанным грязью с ног до головы, — засмеялась Юля.

Я смотрел на свои руки, живот и ноги — моя ментальная одежда была покрыта тонким слоем светло коричневой смеси и, действительно, создавалось впечатление, что это уже не полупрозрачное изображение человека, а вполне себе обычный мужчина, просто его одежда и обувь были не очень симпатичного цвета.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Рядом с нами появились наши секретари — «пятые» Юля и Саша. Они как были в домашней одежде, так в ней и телепортировались в тёмный осенний лес. Конечно же, одежда не имела ни какого значения для ментальных сущностей — хоть дождь, хоть град, хоть жара пустыни никак не воздействовали на эти бестелесные полупрозрачные оболочки.